— Пламенеющие танцовщицы, — с готовностью зашептал аристократ рядом с Деей. Ему явно нравилось просвещать. — Нигде в мире таких не сыщешь!

— Да, не слышала ни о чем подобном…

— Танцовщицы — пламя Дракона. Не то, которое уничтожает армии, но то, отсветы которого могут ослепить.

Аристократ сделал неуловимый жест, чем-то напоминавший тот, которым в Мередаре отгоняли злых духов. Возможно, здесь это было символом Клана. Дея снова вернулась к наблюдению за танцовщицами. Она не сомневалась, что их привел с собой дед Эйдариса, когда строил империю.

Пламя дракона. Слова аристократа звучали почти благоговейно, хотя до этого он казался легкомысленным. Наверняка он сам в Клане — и эти девушки не просто танцовщицы.

— Они аристократки? — как бы невзначай спросила Дея.

— Во имя предков, конечно, нет. То есть… кто-то из них, но их прошлое сгорело в огне, когда они стали жрицами Карамаха. Только самые достойные, те, кто показал себя, становятся Пламенеющими танцовщицами.

Девушки двигались так красиво, будто были продолжением звучавшей музыки, огня и тьмы. Дея знала, что имперцы почитали Карамаха как одного из главных божеств, но ей еще не приходилось видеть ничего, связанного с ним. Эльры верили, что именно Карамах создал первого дракона и Клан. Соткал из пустоты между вздохами и дал жизнь, вложив в грудь сердце из живого огня.

Аристократ явно не был уверен, что Дея в курсе, поэтому пояснил:

— Карамах — бог тьмы, тайн и искусств. Вместе с Аншайей, богиней смерти, они станцевали Первый танец, и так создали этот мир.

Дее была знакома эта легенда, хотя всегда ее удивляла. Для той, кто вырос в сиянии звезд, был странно слышать о том, как мир создали боги смерти и тьмы.

Правда, если они танцевали так, как эти девушки, то можно понять.

— Говорят, — продолжил аристократ, — будто принц Кэлран давно влюблен в одну из них.

— Она ему не ровня?

— Пламенеющие танцовщицы стоят в стороне от привычных титулов. Они считаются дочерями бога, так что даже принцу не зазорно взять ее в жены. Если она согласится, конечно же.

— Так она была против?

— Вовсе нет. Ходили слухи, будто покойный владыка, да хранят духи предков его огонь, в последний момент отменил этот брак. Потом он умер, но его сиятельство император не возобновил договоренность.

Дею это удивило. И то, что в Элрионе искусство ставили так высоко, что ему благоволил верховный бог, и статус Пламенеющих танцовщиц, и возможность брака. А еще она видела Эйдариса и Кэла и теперь-то понимала, что вряд ли император просто так не устраивал этот брак, если бы Кэл действительно хотел.

Танцовщицы тем временем закончили танец и погасили огни, избавляясь от специальных приспособлений. Слуги зажгли немного фонариков, но не все. Аристократ подхватил маленькую ложечку и начал с энтузиазмом поедать сладости, как будто куда-то торопился.

— Вечер завершается? — спросила Дея.

— О нет! Сейчас будут танцы. Обожаю эту часть.

Дея с трудом могла представить, как можно танцевать после представления, да и неужели эти аристократы в глухих мундирах будут извиваться, словно змеи? Конечно, всё оказалось проще: слуги вынесли несколько жаровен, чтобы расставить по углам, музыканты заиграли чуть иную мелодию, с четким ритмом.

Первым вышел Кэл, он поклонился одной из танцовщиц, та ответила и взяла его за руку. Они явно собирались танцевать. Следующей парой вышел Эйдарис, ведя Лиссу. Дея с удивлением смотрела, как и многие дворяне потянулись, увлекая партнерш.

— Ваше высочество… — промямлил аристократ.

Дея уловила его замешательство. Наверняка у него была на примете девушка, с которой он хотел потанцевать, но вежливость обязывала развлекать партнершу по столу.

— Я не знаю местных танцев, — сказала Дея. — Буду рада увидеть, как вы танцуете с кем-то опытным.

Аристократ просиял, извинился и тут же исчез.

— Они простые.

Дея едва не подпрыгнула и посмотрела в сторону, где пышногрудая блондинка внезапно подала голос. Она промокнула губы салфеткой и спокойно продолжила:

— Танцы. Они очень простые и ведет партнер. Если он знает фигуры, вам остается только наслаждаться процессом. Как в постели. Хотя это эгоистично.

Дея моргнула и решила, что она ослышалась. Дама же танцевать не собиралась, она невозмутимо принялась за десерт.

С любопытством Дея уставилась в зал, ей хотелось посмотреть, как будет танцевать император и его брат с сестрой. Танец и правда оказался несложным, мужчины вели, женщины изящно кружились вокруг них. Хотя объятия были куда крепче, чем в мередарских танцах, где партнеры почти не соприкасались.

— Иногда таким образом выбирают партнера на ночь, — так же невозмутимо продолжила дама. — Иногда это просто дань вежливости.

— А вы? — спросила Дея прежде, чем успела подумать.

Дама ничуть не смутилась:

— Я вдова, мой траур еще не окончен.

Дея пораженно смотрела на танцующих. Она, конечно, слышала разговоры местных женщин, но никогда не думала, что они всерьез. Нравы здесь явно куда… свободнее.

Халагардский посол тоже с интересом следил за танцами, хотя сам выходить не стремился. Дея обратила внимание, потому что больше всего он смотрел на императора. Как и она. Если Кэл явно прижимался к танцовщие теснее некуда, то Эйдарис и Лисса оставляли между друг другом наибольшее позволительное расстояние. Вежливый танец сестры и брата.

Движения Лиссы были заученными, но небрежными. А на лице такое задумчивое выражение, будто она представляла на месте Эйдариса кого-то другого. Он двигался уверенно, музыкально, хотя плавности ему не хватало. Закончив, они вежливо поклонились друг другу, и Эйдарис отвел Лиссу на ее место.

Дея отвернулась, снова любуясь изгибами тел Пламенеющих танцовщиц, которые те так бесстыдно не скрывали. Она не сомневалась, что император тоже вернулся на место, когда краем глаза заметила, что это вовсе не так. И он идет к Дее.

— Тебе стоит узнать местные танцы.

Первым порывом Деи, конечно же, было вежливо отказать. Сослаться на то, что она понятия не имеет, что делать, что она не местная, и вообще… но Эйдарис не был аристократом, который сидит рядом. Он снял корону перед танцами, но всегда оставался императором. Драконом. Тем, кто приказывал на много полетов стрелы вокруг.

Императору не отказывают. К тому же, Дея поняла, что и не очень-то хочет.

Она вздернула подбородок и решительно поднялась с места. Вкладывая ладонь в руку Эйдариса, она поняла, что боится даже больше, чем в тот момент, когда только приезжала в Эльрион.

Пальцы императора оказались сухими, движения уверенными, но когда они застыли рядом с другими парами, Эйдарис наклонился к уху Деи и едва слышно сказал:

— Я тоже боюсь, у меня маловато практики. Я буду вести, ты быстро поймешь, что делать.

Императору тоже снятся кошмары, вспомнила Дея. Он тоже человек. Ну, может, и спокойно спит, но точно испытывает эмоции или даже страх.

Музыка зазвучала, и больше возможности хотя бы для пары слов не было. Поначалу Дея всерьез думала, что позорно потеряет сознание от волнения, но Эйдарис оказался прав: он уверенно вел, так что Дее оставалось двигаться в ту сторону, которую он указывал. Она даже начала получать удовольствие от процесса, и ей показалось, она заметила тень улыбки и на губах Эйдариса.

Ее дыхание сбилось только раз, когда после нескольких шагов Эйдарис крутанул ее, а после крепко прижал к себе. Это явно было фигурой танца, и всё равно Дея смутилась, отчаянно осознавая, что императорский мундир не такой уж плотный, как она думала. В следующий миг Эйдарис вежливо отодвинулся, но тут Дея была уверена, что на его лице мелькнула улыбка. Будто у довольного сытого хищника, которого погладили по голове.

Хотя Дея сомневалась, что кто-то гладит Эйдариса. Что он кому-нибудь это позволяет.

Он протянул руку, кончиками пальцев касаясь плеча Деи, и она с недоумением пыталась понять, что значит этот жест. Явно не танец, но и непонятно, что хочет сказать император. А потом она ощутила его силу, легкую, слегка покалывающую. Испугалась, что сейчас снова сделает ему больно… но Эйдарис явно был готов пойти на риск. Или просто подготовился, и сегодня у него есть какая-то защита.