Дверь моей комнаты была распахнута, а из неё самой раздавались взволнованные голоса завуча, медсестры-целительницы и парочки зарёванных девушек. Хах, а внутренняя сторона двери вся заляпана краской! Неплохо пиропатрон сработал. Его Люда усилила чем-то, что ли? Она ещё тот рукожоп, это я понял за нашу с ней поездку, так что могла такое устроить.

Я растолкал столпившихся на входе парней и девушек и вполз в спальню. Ого! Тут будто абстракционист-шизофреник побывал! Краска была трёх цветов: красная, зелёная и фиолетовая, и сейчас все три цвета разбрызгались по комнате. Уделана была вся моя кровать, стены, потолок, да и все три кровати соседок тоже. Но больше всего меня порадовали два относительно чистых участка стены и потолка, по очертаниям напоминающие человеческие фигуры. Ну правильно, кое кто своей грудью закрыл брызги краски.

— Светлана! Ты пришла! — на меня грозно смотрел завуч Академии Степан Петрович Пуговкин.

Он стоял у Юлиной кровати, на которой сидели две девушки с физиономиями, которые можно было бы выставлять в музее современного искусства, так на них смешались все три цвета. А вокруг них суетилась медсестра, пытаясь оттереть их спиртом и одновременно успокаивая их валерьянкой. Не знаю, почему, но даже в таком магическом мире валерьянка всё равно котировалась как успокаивающее.

— Ага. А что тут произошло⁈ — я будто в недоумении оглядел комнату.

Две дурры перестали рыдать и злобно зыркнули в мою сторону. Я даже почувствовал лёгкое магическое воздействие — они что, проклясть меня попытались⁈ Ах вы сучки! Вам ещё мало досталось!

— Зачем ты пронесла в Академию взрывное устройство⁈ — завуч встал передо мной, уперев руки в бока.

— Это не взрывное устройство, это пиропатрон! А в правилах академии не сказано, что пиропатроны нельзя проносить.

— Значит, будет! Посмотри, что ты сделала с этими двумя ученицами⁈

— А что? — я с удивлением посмотрел на двух девок. — Эти грымзы стали ярче и оригинальнее теперь-то на них точно все обратят внимания. Профит!

— Нельзя нападать на других учеников Академии! — ярился завуч, сверкая глазами.

— А кто нападал? Я? Меня тут даже не было!

— Но ты установила эту бомбу!

— Я установила её в своей постели! Нигде не написано, что этого нельзя делать! А вы не хотите узнать, с какой стати эти две образины полезли в мою постель, когда ни меня, ни моих соседок не было в комнате⁈ — я вообще не чувствовал себя виноватым, так что мне эти все его сверкания до задницы были.

— Аааа… ээээ… — похоже, завучу такой вопрос в голову не приходил вообще.

— А ну ка, это же их сумка? — я повёл носом, принюхиваясь, и подхватил с пола рюкзак, у которого лямки только спереди были забрызганы краской. Ближайшая сучка попыталась дёрнуться к нему, но шмыгнул за завуча, открыл молнию на рюкзаке и высыпал содержимое на пол. На пол шлёпнулся увесистый пакет с неаппетитной массой, лопнул — и уже все ощутили запах навоза с фермы для полуранговых животных. — Ага! Так вот кто мне постель перцем посыпал и крысу туда кинул!

— Светлана… кхм… давай не будем делать поспешных выводом. — Степан Петрович смутился, оглянулся на покрашенных, снова посмотрел на меня. Медсестра же хмыкнула, явно всё поняв.

— Это не мы! Ничего не хотели! Дверь была просто открыта, а мы зашли посмотреть! — тут же вякнул крашеная.

— Ах только посмотреть⁈ — я постыдно взвизнул. — Ну тогда на, ещё раз взгляни!

Я размахнулся и швырнул в неё пакет дерьма, использовал даже усиление от внутренней силы, аж рука зелёным засветилась. А потом спрятался за завуча. Пакет врезался прямо в морду вякнувшей, лопнул и разбрызгался не хуже краски, заляпав комнату, обоих сучек, медсестру и завуча. Даже любопытным, что толпились в дверях, досталось. На меня тоже попало несколько капель, но я использовал Покров, так что они просто стекли по нему, не коснувшись тела.

— Светлана! — сплюнув, взревел завуч.

Но даже его рёв потонул в визге дважды забрызганных девок, которые выколупали навоз из глаз и ринулись на меня, выставив вперёд руки с угрожающим маникюром. Я сразу решил делать хвост — развернулся, пихнул завуча хвостом на них, а сам бросился в толпу зевак, распихивая их ноги. Хрен вам, а не моё тельце!

Мария Ивановна работала в своём кабинете в столичном поместье, разбираясь с бумагами. В семье именно она частенько этим занималась, любила она почему-то эту работу. А родные любили её на неё скидывать. Конечно, это были не мелкие заботы, этим занимались наёмные работники и дворяне, только то, что требовало личного участия кого-то из главной семьи.

В какой-то момент на столе зазвонил телефон, и ей пришлось отвлечься. Сняв трубку, женщина улыбнулась:

— Мария Румянцева, слушаю. Ах, из Царской Магической Академии? По поводу Светланы? — между бровей Марии появилась вертикальная морщинка. — Она что-то сделала? Что, простите? Повторите пожалуйста. Взорвала Академию⁈ Да, я поняла. Хорошо. Мы пришлём кого-то для урегулирования вопроса. Конечно. До свиданья.

Мария Ивановна положила трубку и некоторое время смотрела на неё, будто та должна была зашевелиться и превратиться во что-то опасное.

— Взорвала Академию! Я же тогда просто для примера сказала, а не как руководство к действию! Ну, Света, лучше тебе мне на глаза не попадаться!

Я сидел в кресле, поджав под себя хвост, и наблюдал за происходящим, строя обиженно-грустное лицо. Ну а какое ещё можно строить, если ты в кабинете завуча? Благо, я тут был не один! После того, как эти две сволочи за мной погнались, я таки смог от них удрать, завернув в столовую и начав шнырять под столами и стульями. Ну а тут, пока девки были заняты переворачиванием мебели, прибежала охрана и всех нас повязала. Я, правда, не сопротивлялся, но меня всё равно спеленали, за компанию.

И вот уже битый час Степан Петрович нас «воспитывал», читая лекцию про то, что настоящие леди себя так не ведут, они все вежливые, доброжелательные и сохраняют лицо в любых обстоятельствах, чему и нам надо поучиться. При этом он не забывал названивать нашим родным — моей бабке звякнул и родителям этих трёхцветных чучел, которых звали Таня и Виталина.

А когда родные приехали, то цирк начался с новой силой. У этих двоих явились мать и отец, в смысле отец Виталины и мать Тани, а вот ко мне примчалась мама Лиза, причём в сопровождении охраны — двух серпент-бойцов из младшей ветви и четырёх магов-людей. Так они в кабинет завуча набились настолько, что в нём уже и места не хватало. А потом Лиза начала прессовать этих неудачников!

— Степан Петрович! Я разочарована вашим учебным заведением! На мою племянницу совершается нападение, а вы сидите тут и ничего не делаете! — Лиза нависала над завучем, а по её хвосту и волосам бегали золотистые молнии.

— На вашу племянницу⁈ — взвилась мамаша Тани. — Пострадали наши дочери! Вы только посмотрите, что с ними произошло! Как теперь девочки появятся в обществе после всего!

— Да вроде ничего такого. — присмотревшись к попугаистым дурам, пожала плечами Лиза. — Даже похорошели! Весёлые такие, сразу видно — с ними не соскучишься! Не понимаю ваших претензий!

— Госпожа Румянцева, не время шутить! — подключился папаша Виталины. — Это же неизвестно какая краска, может, она ядовитая и содержит в себе канцерогенные вещества! Неизвестно, какой вред причинён нашим дочерям!

— Светочка, солнышко, что это за красочка? — Лиза повернулась ко мне.

— Обычная краска, которой инкассаторы грабителей метят. Полностью безопасная и гипоалергенная! — я сделал вид, что не понимаю претензий. И добавил чуть более весёлым голосом. — С алхимической защитой, месяца через два-три сойдёт.

— Вот видите, всё с ними в порядке! — Лиза повернулась к родителям и улыбнулась.

— В порядке⁈ Ваша племянница изуродовала мою дочь на несколько месяцев!

— А не надо было вашей дочери в постель к моей племяннице лезть со своим дерьмом!