— Добрый. — я положил пакет и термос на сиденье рядом с собой. — Простите, я так и не поблагодарила вас за пятницу…

— Ну стоит, госпожа, это моя работа — защищать вас.

— Всё равно — спасибо большое! Если бы не вы… И простите, но я не знаю, как вас зовут… — было весьма неловко такое спрашивать.

— Евгений. Просто Евгений, не надо по отчеству.

— Хорошо. Спасибо за всё! Ну что — поехали?

— Минутку, госпожа, нам выдали ещё одного охранника в усиление, чтоб пятничных событий не повторилось. Он как раз… О НЕТ! ТОЛЬКО НЕ ОНА!

Я аж подпрыгнул от такого его крика. Да от него родить можно было! Чего это он так испугался? Я стал смотреть в окно в ту же сторону, что и водитель, и заметил приближающуюся к нам стройную фигуру в пальто и сапогах. Фигура подошла к машине, открыла дверь и села на переднее сидение рядом с водителем, оказавшись симпатичной молодой женщиной с обаятельной улыбкой.

— Здрасьте! — заявила она сходу, поворачиваясь ко мне всем телом и хватаясь руками за спинку сидения. — Ой, какая крошечная серпента! Первый раз такую вижу! Это тебя мне надо защищать? Я с радостью! Я Люда! А ты? Так приятно наконец-то получить настоящее задание! А то я сидела и сидела в запасе, только трусы протирала на сменах, а теперь я настоящая телохранительница! Так классно! Не бойся, я тебя в обиду не дам! Я была самой лучшей в своей группе! Вух-вух-ву и всё, все лежат! А мы скоро уже поедем? О, Женя, ты тоже тут⁈ Ха-ха-ха! Значит, ты сам не справился и тебе нужна моя помощь? А чего ты раньше не сказал? Я бы тебе и так помогла, раз уж ты слабенький… Не бойся, малышка, вдвоём-то мы точно всех осилим, Женька парень молчаливый, зато надёжный! Наверное! Нет, точно надёжный! А почему так тихо? Вы всегда в тишине ездите? Надо включить что-то весёленькое! Мы же не на похороны ж мчимся, ха-ха-ха! Сейчас я выберу что получше…

— НЕ ТРОГАЙ! — проревел Евгений, но Люда его не слушала.

Она стала клацать по кнопкам магнитолы, то ли пытаясь выбрать какую-то радиостанцию, то ли ещё что, но те такого не оценили. Будто рыбки от акулы, кнопки брызнули во все стороны и осыпались под ноги, а панель магнитолы отвалилась и упала куда-то к педалям.

— Фу, Женя, как ты ездишь на этой развалюхе⁈ Она же ломается от маленького прикосновения! И я в этом не виновата! Оно всё само развалилось! Светусичка, ты же тоже это видела? Я и притронуться не успела, а оно кааак развалится! Ужас! Я сама испугалась! А колёса не отвалятся, пока мы будем ехать? Женька, ты сильно не гони, хорошо? А то без всяких нападений нас прибьёшь, ха-ха-ха! Если хочешь, я даже могу починить это всё. Надо вот только эту вот пимпочку присоединить к этой… Ай! Из него дым идёт! Женька, ты опять что-то напортачил! Выкидывай это, выкидывай в окно! Фух, пронесло! Вот видишь! Если бы не моё чуткое руководство — то ты бы сам не справился! Цени меня и даже немного люби за это! Понял?

Через час, выбираясь из машины, я на прощание похлопал Евгения по плечу, а он повернул на меня умоляющие прибить его глаза человека, понимающего, что ему с Людой ещё назад ехать:

— Мужайся!

И быстро выскочил из машины, захлопнув дверь, чтоб ничего не было слышно.

В комнате всё было как всегда. Никто особо не обратил внимания на моё возвращение, Юля с Изабеллой перебирали свою косметику, а Катя лежала на кровати, залипая в телефоне. Быстро поздоровавшись с ними, я стал выкладывать свои вещи из сумки — фрукты притащил (в местной столовой они есть, но из дома-то вкуснее), парочку новых платьев, что для меня нашли, ещё одну шапку, а ко всему прочему несколько самоучителей по макияжу. Это мама мне оставила, что я умел это делать.

Жуткое, конечно, дело. Я-то и в прошлой жизни это не любил! Женщины с макияжем просто перестают быть самими собой, вернее, превращаются в других людей. Так познакомишься с кем-то — интересная девушка, и симпатичная. А она потом как начнёт всё с себя смывать! И румянец ненастоящий, и глазки маленькие поросячьи, и ресниц нет, и брови выщипанные так, что волосины и полкило краски. А уж когда одна просто стянула с головы парик, показав притаившиеся под ними свои патлы… В общем, если я с дамочками и знакомился, то только на море или в бассейне.

А в этой жизни придётся самому научиться делать из себя кого-то другого. Вставать с утра и рисовать красоту! Хотя, наверное, можно самый минимум какой-то, типа рабочий макияж. Губы подкрасил, глаза карандашом подвёл — всё, красотка. Наверное…

— Ого! А что это такое? — мои размышления прервала Катя, которая перестала сидеть в смартфоне и подошла ко мне, помогая укладывать платья.

— Приглашение на новогодний бал. — я посмотрел на конверт в её руке и скривился.

— Какой новогодний бал? — Юля с Изабеллой повернулись ко мне.

— Ну этот, царский, во дворце. Кажется. — я пожал плечами.

— Да, тут написано, что в Зимнем дворце будет проходить! — откликнулась Катя.

Две старшие подружки сразу же вскочили и подошли к нам, забирая у Кати конверт. Стали осматривать его, обнюхивать и чуть не на зуб пробовать. Аккуратно вынули письмо оттуда и некоторое время вдумчиво читали его. Правда, непонятно, что там читать — три строчки о том, что такая-то приглашается туда-то такого-то числа.

— Катя, повесишь их в шкаф, пожалста? — попросил я, а та кивнула. Мне каждый раз надо стул подтаскивать, чтоб плечики с платьями на такую высоту закинуть…

— И ты уже решила, в чём пойдёшь? — Юля положила письмо обратно в конверт, а конверт протянула мне, поглядывая одновременно на те два платья, что я притащил.

— Неа. Что-то надену. Лучше бы вообще не ходить! Кому нужна это морока! — я раздраженно дёрнул хвостом.

— Не ходить? На царский бал? — очень спокойным голосом переспросила Изабелла.

— Ага. Кому он нужен? Зря пропавший вечер! Отдать бы эту хрень кому, да оно именное.

Тройка моих соседок переглянулась между собой, потом разом посмотрели на меня. Это затянулось настолько, что я стал даже нервничать.

— Что? Вы чего?

— Ничего.

Они разошлись, улеглись на кровати с стали активно лазить в смартфонах, а я пополз в душ. Тут он совмещён с небольшим бассейнчиком, бортики сантиметров по тридцать всего. Но можно набрать воды и полежать в ней, отмокая, потом смыться под душем и всё, вылезти оттуда совсем другим человеком!

Утром, конечно же, я первым делом отправился в столовую. Наконец-то я могу поесть! Утром! Настоящий завтрак! Боже, вроде бы два дня без него, а такое ощущение, что два месяца! Заказал себе целую гору всякого разного — и первое, и второе, и десерт, и большую кружку горячего чая. Пир души!

А когда я приготовился всё это съесть, кто-то магическим образом подбил ножки моего стула. Я почувствовал сыроватый магический импульс, но это всё, что успел — стул перевернулся и полетел с него кубарем. Обидно, но рефлекторно ухватился за скатерть, и весь мой завтрак полетел на пол следом за мной. И горячий суп, и лазанья, и большая кружка горячего чая. Всё это живописно обсыпало меня сверху, да так густо, будто я сам был чьим-то блюдом.

— Ха-ха-ха! Ой, не могу!

— Настоящее произведение искусства!

— Как грациозно она навернулась!

— Я бы хотела увидеть это в танце!

— Куда тебе на бал идти, безногая!

Я поднялся, кое как отряхнулся и посмотрел по сторона. На меня смотрели почти все в столовой, девушки с какой-то странной яростью и даже слегка ненавистью, многие парни тоже так, хотя бы и те, у кого на лицах было смущение. Не понял, чего это они? Вроде же всё нормально было, я их не трогаю, они меня не трогают, кроме нескольких идиоток? Что случилось?

— Простите-простите, вы в порядке⁈ — ко мне подбежал официант, отряхивая с хвоста остатки завтрака.

— Ага. — я попробовал обтереться салфетками, но понял, что зряшное дело. Надо в душ. — А не можете мне бутербродов сделать с собой?

— Конечно!

Пришлось пропустить первый урок, но да и ладно, там всё равно стилистика была. А когда я зашел в аудиторию, где мы учились, то моя парта оказалась в каких-то странных потёках. И пахла почему-то мочой. Женской! Это её кто-то обоссал⁈ Серьёзно⁈