– Не у всех, отдел вещдоков у нас в другом здании, там его подруга работает, ему выдавала все, что он просил, даже без нужных подписей. Когда следователю позвонила свидетельница, Лисин уже был в разработке у другой службы, как выяснилось.

Что ж, я ведь представилась Зиминой той, кто следит за полицией, надзорным, так сказать, органом. Вот я и помогла этому органу, почти не соврала, получается.

– А что с медкомиссией? – возмутилась Лелька. – Он же явный псих! Говорил нам, что очищает мир от таких, как мы!

Я отвернулась, чтобы не выдать себя. В такие моменты явно чувствовалась фальшь, Лисин – не такой уж фанатик, каким хотел казаться. А вот в те моменты, когда он говорил, что пытался так запугать нас, заставить шевелиться, выдать себя, снять деньги для «шантажиста», – уже ощущалась правда. Он и чаи у меня на кухне распивал, чтобы стать доверенным лицом. Вот она – Семерка Мечей. Изворотливый, хитрый, лживый человек. Наверно, я должна была покаяться и признаться, что я – член секты, или даже помощник организатора (не знаю, в какой список он меня в итоге занес), и из-за этого мне якобы кто-то мстит. Но Лелька может верить, во что хочет.

– Ну, комиссия… – явно смутился Петрович. – А то вы не знаете, как это делается…

Нет, мы не знали, но спрашивать не стали.

Когда с домом закончили, нас предложили отвезти в отделение. Но я, кивнув взгляд на канистру с водой, отказалась и подписала протокол прямо на месте.

– У меня тут знакомые живут, я у них останусь, – соврала я, поняв, что Лисин привез нас в нужную мне деревню. Просто нашел пустой дом и, пользуясь своими навыками, совершил незаконное проникновение в частную собственность – если говорить юридическим языком.

Лелька отвела меня в сторонку под предлогом «уговорить».

– Это правда?

– Что? – строго спросила я. Неужели она сейчас спросит…

Да. Спросила:

– Ты правда помогала затягивать девочек в секту, чтобы они суициднулись?

Раньше, чем я успела сообразить, моя рука засветила подружке пощечину.

Мы обе были в шоке, потому что никогда раньше не дрались. Лелька смотрела на меня с обидой и потирала ушибленную часть лица.

– Это за то, что смогла допустить мысль, что я способна на такое, – пояснила я, а то, судя по обиженному выражению, она вообще не поняла за что. – В данный момент наша дружба закончилась, Ольга Валерьевна. Это понятно?

– Девочки, что там у вас?

Хоть мы и спрятались в ветвях черемухи, но кто-то из стражей порядка, похоже, наблюдал конфликт целиком.

Лелька молча вернулась в машину. Они с Петровичем уехали. Другая машина с закованным в наручники Лисиным стала дожидаться владельцев дома и представителей службы такси, у которых он угнал транспортное средство. Как выяснилось, водителя, подъехавшего к моему дому, он нейтрализовал все тем же шокером и складировал беднягу в кустах. Но мне уже было не до этого. Мой мозг занимали совершенно другие мысли.

Прошло уже слишком много времени. Мне надо успеть туда.

Я схватила баклажку воды, нашла свой рюкзак и молча ушла с территории. Меня никто не остановил.

Я шла километров пять, абсолютно не чувствуя усталости. Придя на опушку леса, я стала отсчитывать шаги. На тридцать пятом остановилась. Ага, вот он – лист ДСП. Я сдвинула его в сторону, под ним оказалась гигантская яма. А возле ближайшего дерева – веревка. Привязав к ней канистру, я стала опускать баклажку в яму. С каждым разом у меня это выходило быстрее. Опыт важнее теории, я давно это поняла. Поэтому я могла уже не смотреть ни на веревку, ни на дерево, контролируя, чтобы узел не развязался раньше времени, как было в самый первый раз. Теперь я просто смотрела вниз – на самое дно глубокой ямы.

Оттуда на меня глянули два сердито сверкающих глаза. Одного дьявола я сдала в руки правосудия, а вот другого посадила сама.

Глядя в глаза человеку, измучавшемуся жаждой до явных признаков – сухих, потрескавшихся губ, налета на языке и темных кругов под глазами, – я громко произнесла:

– Ну что, нравится? Прямо как в фильмах Федорова, не так ли?

2023