Осматриваю велосипед, не нахожу никаких повреждений и помогаю Агнешке на него взобраться.

— Поехали!

Мы развлекались подобным образом ещё минут тридцать, а потом всей толпой перешли на детскую площадку. Я стараюсь регулярно придумывать для подрастающего поколения, что-то новое. Сегодня мой выбор пал на «вышибалы». Наш шинный цех недавно освоил выпуск мячей, так как меня посетила мысль, что не мешает начать внедрять в русское общество волейбол. Ведь это универсальная и полезная игра, не требующая особых затрат. Всё упиралось в качество и вес мяча. Но путём проб и ошибок, мастерам концерна удалось найти нужный баланс.

— Слушайте внимательно, — говорю обступившим меня детям, — Сегодня мы будем играть в новую игру, которая называется «вышибалы».

— Ура! — от крика детворы у меня зазвенело в ушах.

Далее, объяснял правила, провёл несколько пробных игр, разбил молодёжь на команды и пошла потеха. У нас и так достаточно шумно от большого количества детей. Но сегодня мы побили все рекорды. Уже через десять минут на площадки собрались все обитатели усадьбы, включая слуг. Народ начал поддерживать участников действия и добавил ещё большего хаоса. Я же получал просто неимоверное удовольствие, видя счастливые улыбки детей и взрослых.

— Юзек, мы тоже хотим играть в вышибалы, — не заметил, как ко мне подошла Агнешка с сестрёнками.

Женскую часть полностью поддержали их мужья. В итоге через некоторое время на двух площадках шла бескомпромиссная борьба. Дамы сначала посмеивались над брючным костюмом и обувью моей супруги, но быстро осознали их преимущества. Луиза сразу потребовала пошить ей подобный наряд, несмотря на вялые протесты Вылежинского. Я давно подозревал, что главой семьи изобретателя является супруга, вертящая им как угодно.

Часа через полтора тётя Катарина решила прекратить вакханалию и потребовала всем идти на обед. Предложение выглядело разумным, так как я сам изрядно проголодался. Хорошо, когда у тебя большая семья! Есть в этом что-то сакральное. Мне трудно объяснить свои чувства, но я просто счастлив!

После обеда народ разбежался отдыхать, но самые стойкие вернулись на площадку и продолжили игру. Надо мне чаще брать отпуск и больше общаться с близкими людьми. Это мотивирует работать ещё лучше, и ты понимаешь для кого все эти жертвы.

А ночью меня ждёт продолжение банкета. Смотрю на скачущую по площадке супругу и понимаю, как же мне повезло. За десять лет я даже не посмотрел в сторону других женщин, хотя, в прошлой жизни изменял жене. Здесь же прямо какое-то наваждение или колдовство. Мы нажили уже троих детей, но никак не можем насладиться обществом друг друга. Если бы не опасения, вызванные открывшейся на меня охотой, то можно смело заявить, что Юзеф Козелл-Поклевский — счастливый человек.

— Ваше Величество, прошу не рассматривать мои слова как упрёк. Просто, мне кажется, что наши власти совершенно упускают один важный момент. Я передавал вам доклад через Петра Андреевича, — делаю полупоклон в сторону Шувалова, — Только личная беседа поможет лучше объяснить, о чём идёт речь.

— Граф, я давно перестал сомневаться вашей лояльности престолу и России, — ответил император, — А ещё вы являетесь одним из богатейших людей нашей державы, поэтому глупо отказать такому человеку в аудиенции.

Врёт и не краснеет, наш дрогой царь-батюшка. Если бы не Долгорукова и Шувалов, кои регулярно проедают Александру плешь, то хрен бы мне выделили время. И сейчас глаза самодержца не обещают мне ничего хорошего. Ведь кто-то посмел потревожить его покой глупым докладом, далёким от реалий российской политики. А вообще, император выглядит не очень хорошо — мешки под глазами, нездоровый цвет лица и явная усталость, изрядно напрягают. Мне он нужен живым и здоровым в ближайшие десять лет, тогда все процессы, запущенные Колей Смирновым в этой реальности, станут необратимыми. Вернее, на престоле должен оказаться конченый идиот и одновременно предатель, чтобы всё разрушить. Хотя, как говаривал один сын юриста — это Россия! У нас всё может пойти наперекосяк даже при самых благоприятных обстоятельствах.

Аудиенцию я попросил по причине объёмной аналитической работы, которая была проведена мною за последний год. Не скажу, что я ума палата, но обладание послезнанием является отличным подспорьем. Последние пару лет меня интересовала национальная политика и варианты её решения к вящей пользе страны. В конце года я вернулся из очередной поездки на Кавказ. Мне пришлось достаточно много времени провести в Баку, Елизаветполе, Тифлисе, Кутаиси, Поти и Эривани. В этот раз моей целью стали не только коммерция, но и изучение политической обстановки многонационального региона. Надо сказать, что нынешняя ситуация весьма неоднозначная.

По возвращении я обобщил полученную информацию, заодно добавил расклады из других потенциально проблемных губерний, которые собирала моя канцелярия. Ребята обобщили информацию, полученную от более или менее толковых людей, занимающихся этнографией, если можно так выразиться. Получился достаточно внушительный доклад, который пришлось долго дорабатывать, дабы он стал понятнее. Именно это я попытаюсь сегодня донести до Александра.

— Мои люди проделали большую работу, собрав интересную информацию о нынешних и возможных национальных трениях внутри империи. Проблемы разбиты на три категории — разрешимые, сложные и тупиковые, — царь вроде слушает внимательно и даже приготовил блокнот для записей, что является хорошим знаком, — Предлагаю начать с Закавказья, где я недавно побывал и внимательно изучил обстановку. Самое интересное, что проблемы намечаются отнюдь не с мусульманами, а их христианскими соседями.

Александр никак не прокомментировал моё вступление, поэтому решаю продолжать.

— Мне крайне не понравилась обстановка в Грузии. Понятно, что речь идёт о тамошнем высшем свете и образованной части публики. Не хочу напоминать, что русские фактически спасли этот народ, находившийся на грани уничтожения. Сейчас это мало кого волнует, но именно под нашей защитой грузины утроили численность. Также мирная жизнь позволила сформировать целую прослойку интеллигенции, начавшей оказывать большое влияние на местное общество. И многие идеи, которые получили распространение среди грузинской знати и общественных деятелей — не в пользу России. Особенно бурно местные отреагировали на новую систему образования. Часть грузинской публики хочет не только школьного образования на родном языке, но и открытия Тифлисского университета. Поэтому внедряемая реформа их крайне раздражает.

— Вы же сами продвигали новую систему образования, граф, — усмехнулся император, — А теперь заявляете, что она стала яблоком раздора для целого народа, в чьей лояльности я никогда не сомневался. И о каких настроениях, направленных против власти, идёт речь?

— Разрешите вернуться к реформе образования немного позже? — после кивка Его Величества, продолжаю доклад, — Основная идея, овладевшая умами грузинской элиты — восстановление Георгиевского трактата[1], как базового документа во взаимоотношениях между Россией и Грузией. То, что он был нарушен царём Картли-Кахетии и фактически утратил силу, никого не останавливает. Грузинская знать желает полной автономии, оставив за империей внешнюю политику и армию. Ещё есть какие-то странные идеи о бюджете, но я в них запутался. Если кратко, то господа хотят править сами, а Россия должна их защищать и кормить. А некоторые радикалы уже шепчутся о Великой Грузии с претензией на часть армянских и мусульманских земель. Правда, их всерьёз не воспринимают.

Глаза Александра полыхнули чем-то недобрым. На фоне его одутловатого лица с вечными мешками под глазами выглядело это неприятно. Мне совершенно непонятна подобная реакция. Я ведь обсуждал ситуацию с фон Кауфманом, который регулярно информирует ЕИВ канцелярию и императора лично о состоянии дел в Закавказье. Радует, что сейчас в русской политике мелочей не бывает и подобные вещи сразу фиксируются. А ещё Константин Петрович полностью на моей стороне и обещал полную поддержку.