С приданым я мелочиться не стал и даже подарил молодожёнам вполне приличную квартиру недалеко от нашего дома. Мы все живём в одном районе и часто собираемся. Виктория тоже приняла предложение близкого мне человека, и однокашника по Пажескому корпусу, Петра Полторацкого. За неё точно можно не переживать, так как она вошла в весьма знатный и богатый род. Да и Петя рос по карьерной лестнице на зависть каждому. Понятно, что семья его неплохо подталкивала, но талантов у молодого человека хватает. Поверьте, чтобы в двадцать шесть лет получить тайного советника и стать чиновником по особым поручениям МВД, одной протекции мало. Надо учитывать, что после кадровой реформы Муравьёва в силовых ведомствах крайне неприязненно смотрят на блатных выходцев из аристократии. Это до генерала от инфантерии или адмирала простому дворянину дослужиться проблематично, а до чина четвёртого ранга — вполне возможно, оттого народ весьма ревностно смотрит на выскочек. Ну и ревизионная комиссия не дремлет. Мне такой подход нравится, но сейчас речь о свадьбе близких мне людей.
Кстати, сам процесс сватовства был похож на какой-нибудь дамский роман. Семья Петра, которую сейчас возглавляет его старший брат Владимир, долго сопротивлялась мезальянсу, коим они считали брак с католичкой. А ведь с материнской стороны Петра был ещё графский род Киселёвых, который тоже занял непримиримую позицию. Помогло, что на сторону молодых встала двоюродная сестра жениха Анна Керн, ныне Маркова-Виноградская, та самая любовница Пушкина. Всё это отняло немало сил у нашего семейства — в общем, Санта-Барбара отдыхает. После принятия Викторией православия, Полторацкие успокоились и даже выделили молодым неплохой особнячок. Зато все эти интриги, и проблемы подтолкнули Петра к нашей семье. От таких друзей отказываться просто глупо, и я сделал всё, чтобы наш дом стал родным для молодого чиновника.
Всё это приятные воспоминания. Что касается моей семьи, то ситуация складывается самым лучшим образом. Сложно представить, какая судьба ждала моих кузин и сестрёнок Агнешки в иной реальности. Не думаю, что всем им так повезло с мужьями. Теоретически можно поставить себе жирный плюс за создание мощного клана, если бы не одно «но». Мой родной брат Михаил после окончания университета уехал на Урал к дяде Игнацию, где неплохо обосновался Зенон. Старшая сестра Мария осела в Вильне, и практически со мной не общается. Вот такие пироги с котятами.
Если брать мою деятельность шире, то конец года ознаменовался рядом интересных и познавательных встреч. Ты можешь сколько угодно двигать вперёд прогресс и стать богаче Крёза, но без структурных изменений в обществе всё бесполезно. Делаю глоток глинтвейна и погружаюсь в воспоминания.
* * *
— Граф, а что вы думаете про статью господина Победоносцева? Вы же одни из главных его оппонентов. Константин Петрович очень красиво описал истоки русской духовности и патриотизма.
В салоне княжны Долгоруковой, как всегда, было многолюдно и шумно. В соседнем зале кто-то весьма неплохо музицировал на рояле. Рядом со мной компания мужчин жарко о чём-то дискутировала. Только Агнешка и возможность контролировать фаворитку императора, заставляли меня посещать это неоднозначное место. Екатерина Михайловна недавно решила, что пора ей заявить о себе, как о прогрессивной и умной персоне. Вот я и подкинул через супругу идею собирать в подаренном Александром дворце представителей высшего света и русской интеллигенции. Получился эдакий культурно-политический кружок, обсуждающий знаковые события, происходящие в стране и мире.
Агнешка, несмотря на большой живот, регулярно посещала свою подружку и тащила за собой меня. Пришлось даже изготовить специальные рессоры и установить их на её карету. Озаботился этим я заранее, зная беспокойный характер своей супруги. Девайс получился отличным, но жутко дорогим. Зато возок ехал плавно, и внутри салона качка совершенно не ощущалась.
Сегодня вечером очередное собрание почтенной публики, которое супруга не собиралась пропускать. Может, хотела похвастаться новой коллекцией бижутерии, специально изготовленной к её платью? Я спорить не стал, а просто приехал и тихонько сидел в уголке, попивая недурственный квас. Ныне в высшем свете мода на всё русское, в том числе благодаря деятельности Победоносцева. Намедни Петрович разразился очередной статьёй, которая вызвала немалый интерес у грамотной части общества. Потому княжна, обсудив какие-то важные женские вопросы с Агнешкой и ещё несколькими блестящими дамами, решила приступить к прениям. Естественно, начали с меня, как с главного антагониста демагога, пудрящего мозги людям своими бредовыми идеями.
Смотрю на улыбающуюся княжну и довольную супругу, понимая, что две провокаторши решили толкнуть меня на выпады против Победоносцева. После слов Долгоруковой, к нам подтянулось большая часть присутствующих. Дамы ослепляли честную публику блеском бриллиантов и прочих изумрудов. Мужчины в массе своей тоже выглядели весьма презентабельно, прямо-таки олицетворяя власть и деньги. Но только я не собирался сегодня обсуждать моего оппонента, и решил поговорить о присутствующих.
— Как говаривал один шотландец: «Патриотизм — последнее прибежище негодяя», — произношу под негодующий выдох большей части присутствующих, — Когда известные личности начинают публично вещать о духовности, патриотизме или преданности своему народу, то не могу избавиться от ощущения, что нас хотят обмануть. Мне кажется, что человек должен не рассуждать о любви к Родине, а сделать что-то полезное. Тем более, если речь идёт об организации, состоящей из весьма влиятельных и небедных господ. А болтать может любой дурак.
Вижу, что лица части гостей изрядно покраснели, приняв мою жёсткую эскападу на свой счёт. Значит, они входят в группировку наследника, либо вступили в «Священную дружину». А может, просто увлеклись модными идеями, проповедуемыми Победоносцевым.
— А вы, граф, получается, самый настоящий патриот? Ещё и столько сделали для России нашей матушки! — насмешливо произнёс благообразный мужчина с роскошной бородой и густыми седыми волосами, — Тогда кем вы считаете меня? Или я меньше сделал для отчизны, всячески её прославляя?
Весомая часть присутствующих относилась к сему господину с большим пиететом, и слушала его речи, будто проповеди пророка.
— Вы неплохой прозаик, Иван Сергеевич, — отвечаю Тургеневу, творчество которого терпеть не могу, — Ваши романы очень популярны среди узкой прослойки общества, только весьма далеки от реальной жизни и тем более чаяний простого народа. Но я не силён в литературе, и читал только «Отцы и дети». Это было связано с моей тогдашней службой в ЕИВ канцелярии, так как ваш роман оказал огромное влияние на экзальтированную молодёжь и даже людей постарше. Скольких же юных дурачков вы сбили с нормального жизненного пути — уму непостижимо! Но, то дела минувшие. Что касается патриотизма, то вы не имеете к нему никакого отношения. Впрочем, как и большинство сторонников господина Победоносцева.
Я не стал говорить, что весомая часть присутствующих одного поля ягоды с кликой наследника. Мне плевать на их мнение от слова «совсем». А вот Агнешка вращается в этом кругу, и подставлять супругу, рассорившись с высшим светом в пух и прах, очень глупая затея. Вижу, что она уже изрядно разозлилась и ледяной взгляд не обещает мне ничего хорошего. Княжна, наоборот, довольна и с трудом скрывает улыбку. Думаю, дело в том, что она прекрасно понимает уровень лицемерия присутствующих, за спиной перемывающей ей косточки и ненавидящих выскочку всеми фибрами души. Потому Екатерина и дразнит публику, в данный момент, используя мой конфликт с Победоносцевым. А вот будущий классик русской литературы на время впал в ступор. Было видно, что его сильно задели мои слова. Наконец, Тургенев взял себя в руки и произнёс.
— Объяснитесь, граф. Ваши слова похожи на оскорбление, что не делает чести дворянину. Какое вы имеете право обвинять русского человека в отсутствии патриотизма?
