— Хочешь сказать, убийца — один из них? — посерьезнел Инсар, с чьего лица сошла вся дурашливость. — Тай, все, кого ты назвал — высшие руководящие чины. Зачем им убивать фактически бродяжку?

— Затем, что эта бродяжка — эмпуза, — отчеканил принц, стоя ко мне спиной и заслоняя от своего собеседника. — Создание столь редкое, что самое её существование сравнимо с чудом.

— Мы не можем однозначно считать её эмпузой, — с недоверием покачал головой Инсар. — Посмотри на неё! Сестры были великолепны, а она… Она симпатичная, необычная, я бы даже сказал, экзотическая, но, будем честны, на эмпузу она не тянет. Нет в ней ничего от них.

— Я вообще — то здесь, — помахала я из — за спины принца. — И все слышу.

— Кроме того, не было у эмпуз таких способностей! Они не могли открывать проходы в межпространство, где и когда хотели!

— Мы этого не знаем, — у Кана имелось свое мнение. — Предания говорят, что сестры путешествовали по мирам, скрываясь и ведя очень отстраненный образ жизни, лишь периодически пользуясь своей магией для изменения судеб — правителей, стран, народов, миров. Кто знает, как они это делали. В подробности сестры никого не посвящали.

— Туманный эльф назвал её эмпузой, — напомнил Сатус. — А они способны заглянуть в душу и увидеть истину.

— Он мог ошибиться, — предположил Инсар. — Сколько ему лет? Он вообще когда — либо встречался с эмпузами, что безошибочно опознал в шельме одну из них?

— Вы упускаете один момент, — перекрыл их спор голос Киана Флейтри. — Возможно, убийца смог попасть в Академию, потому что для него это в принципе не проблема. Как для Миры, а это значит, что убийцей может быть тот, кто приходится ей генетическим родственником, потому что такая сила — исключительно наследственная, она не может взяться из ниоткуда.

И все уставились на меня, даже Сатус развернулся и навис мрачной горой.

— Это может быть еще одна сестра, — проговорил Шейн от окна.

— Нужно найти ту, которая притворялась твоей соседкой, — источая флюиды непоколебимости и решимости заявил Сатус, возвращаясь на нагретое им же место на кровати.

— И как нам это сделать? — задал резонный вопрос Шейн, который последние несколько минут глядел на демона со всеобъемлющей верой в своего принца. И такой преданностью, до которой мне в жизни не дорасти.

— Да, вряд ли она оставила записку с адресом, — невесело хмыкнул Инсар.

— Тогда будем искать не её, — рассматривая собственный ботинок предложил Кан. — Будем искать Феликса.

— Ты не хуже всех нас знаешь, что если он не захочет, чтобы мы его нашли — не найдем, сколько бы не искали, — с печалью, отразившейся на бледном лице проговорил Флейтри.

— Еще один дар? — догадалась я.

— Феликс называет это интуицией, — ухмыльнулся Инсар, глядя на меня из — под лениво опущенных век, глазами, в которых можно было бы утонуть… но я умела плавать.

А он изо всех сил стремился утопить меня в собственной магии, мягкой и бурлящей одновременно, источающей концентрированный аромат сладости… чего — то воздушного и одновременно липкого… зефира и вина. Да, именно так пахло от Инсара. Зефиром и черным вином.

— Один мой учитель, — смело глядя в светлые глаза, проговорила я, ощущая, как на корне языка разливается подкрепленная алкоголем приторность, — говорил, что интуиция — это настолько быстрая обработка мозгом информации, что сознание даже не успевает её зафиксировать. А просто сразу получает результат. И кажется, будто он пришел из ниоткуда.

— Я же говорил! — счастливо хлопнул в ладоши светловолосый демон. — Янг просто умеет работать мозгами!

— Осталось решить, где нам этого мозговитого искать, — проворчал Кан.

— А что если нам попробовать воспользоваться Мирой? — задумчиво протянул Инсар.

— Чего? — выпучила я глаза, одновременно изобразив на лице адрес, по которому ему следует прогуляться и проветрить уже собственные мозги.

— Подбирай слова чуть тщательнее, — с улыбкой голодного зверя, попросил его Сатус.

— Я имею ввиду, — закатил глаза парень, — что с такими возможностями, как у неё, можно попробовать!

— Что ты, демонская морда, Тьмой порожденная, хочешь попробовать? — сквозь развеивающийся сон, угрожающе проворчал Сократ.

— Мира, — светлые глаза зло сузились, а щеки раздулись от злости. — Ты мне нравишься, но если твой кошак еще раз назовет меня демонской мордой, то я…

— Не назовет, — пообещала я, подтягивая пушистого к себе поближе. Инсар хоть и пытался выглядеть предельно безопасно, но я видела, ощущала в нем угрозу, и эта угроза проявлялась все яснее, с каждой поддельно мягкой улыбкой.

— Хочешь попросить Миру найти Феликса? — поморщился Сатус. — Это не сработает.

— А вдруг? Целенаправленно входить в межпространство и выходить в том мире, в котором нужно, она уже умеет, — на меня указали рукой.

— Она сделала это один раз, — удрученно покачал головой принц. — Со скрипом и…, — осторожный взгляд в мою сторону. — Болью. Нельзя заставлять её страдать еще больше.

— Ладно, она плохо контролирует процесс…

— Она его вообще не контролирует! — перебил Инсара Кан. — Природное желание выжить делает это за неё. И каждый такой неконтролируемый переход — это риск.

— Она может хотя бы попробовать! — бился за свою идею Инсар. — Если в момент перехода Мира будет думать о Феликсе и стремиться к нему, то, возможно, она к нему и попадет!

— То есть, идти не куда — то, а к кому — то, — с пониманием протянул Шейн. — Можно попробовать.

Я потерла ладонями лицо. Тело требовало отдыха, мышцы ныли, и эта боль была тупой, тянущей, как бывает во время простуды, но мозг горел воспоминаниями о событиях последних часов, желая осмыслить все произошедшее.

— Знаете, — я переложила безмятежно посапывая Сократа, украдкой позавидовав его способности засыпать даже в критических ситуациях. — Вы можете пробовать все, что угодно. Но я должна выполнить обещание, данное другу, который искал меня два года.

Без лишних объяснений все сразу поняли, что я имею ввиду.

— И как ты попадешь в мужское общежитие? — со скепсисом выгнул бровь Сатус.

Я растерялась.

— А как вы попали в женское?

— У нас свои секреты, — расплылся в улыбке Тиес.

— Знаю я ваши секреты, — пробурчала я, махнув рукой. — На стенах символами сияют.

Парни замерли. Вот прям разом превратились в изваяния, даже глаза не моргали, и я, грешным делом, подумала, а точно ли они демоны, а не те самые горгульи, о которых мне накануне повествовал Сатус.

— Она их видит, — обыденным тоном нарушил Киан затянувшееся молчание.

— Напомни — ка мне, — начал вставать принц. — Какая такая волшебная сова тебе явилась на помощь?

— Волшебная сова? — выпал из задумчивости Кан. — Дух школы, обитающий в Древе Жизни?

— Дух? — пошатнулась я.

— Её ведь никто не видел уже… сколько? Со времен гибели мистера Андриса, предыдущего директора?

— Она очень сильно расстроилась, — поморщился Киан. — И устроила бойкот.

— Получается, ты первая, кому она явилась, — повернулся ко мне Инсар. — Интересно, почему именно тебе?

— Я — очаровательна, — от души съязвила.

И стало легче.

— Ладно, — Сатус направился ко мне, одной рукой отодвинул от двери и приложил к ней руку. Едва только его пальцы коснулись деревянной поверхности, ослепительно засиял символ — два заключенных друг в друга треугольника, один — острием вверх, а другой — вниз, отдаленно напоминая трехмерную звезду. — Это — меркаба. Один из самых мощных магических инструментов. Позволяет менять энергетические потоки, как внутри тела, так и вокруг него.

И едва он только это сказал, как символ словно вздохнул, еще больше налился силой и в этой силе растворилась дверь. Передо мной открылся проход, утопающий в золотистом свете.

— Иди, — аккуратно подтолкнул меня в спину Сатус. — В общежитии колдуний все стенные проходы заблокированы давным — давно. Я мог бы заколдовать для тебя лестницу, но это будет долго. А так значительно быстрее. Использование меркабы легко отследить, поэтому не тормози. Иди уже к своему человеческому мальчишке.