— Гаси, всё гаси! — выдохнул Циклоп.
Двигатели умолкли, челнок замер на месте. Обломки продолжали сыпаться вокруг нас, клочок усыпанного звёздами неба выхватывал у тьмы всё больше и больше пространства, но вскоре прекратил расширение. Мы оказались на дне гигантского ущелья.
— Ох, только бы он за нами не попёрся… — простонал Нанобот.
Мы затаились и ждали. Минута… Две… Пять… Ничего не менялось. Наверху улеглась пыль, видимый конец копья колосса оставался недвижим. Я с ужасом ждал, что вот-вот над обрывом появиться рука или жуткий нарост, усеянный мёртвыми глазами-дисками.
Но ничуть не бывало. Я сел на площадке, свесив ноги. Позвал парней:
— Хей, вы как там?
— Порядок. Хулуд только отключился, — отозвался Пьер. — Нежное создание. Сам-то цел?
— А что со мной будет, — небрежно бросил я.
— Ха. Есть пара вариантов. Рассказать?
— Пожалуй, нет.
Нанобот нервно хихикнул. Циклоп откашлялся и сказал:
— Окей, парни. Вы просто огромные молодцы. Все сработали на ура. Зоркий — ты как всегда на высоте. Нэш, если переживём этот замес, я подам запрос на повышение твоего звания. С такими лётными навыками — в рядовых ходить? Ну уж нет…
— Хе-хе, а я вам говорил!
— Ловелас, тебе тоже причитается. На пиво ты точно настрелял.
— Да ладно, чего там! — ответил я. — Вы ту тварь вообще поджарили!
— Это заслуга Пьера, — сказал Циклоп. — Луч смерти — его проект.
— У меня было только идея. С реализацией помог Кайоши. Эффектно вышло, скажи? — оживился Нанобот.
— Не то слово! Жалко, никто из командования не увидел. А теперь ещё и не докажем. Его наверняка завалило обломками, — вздохнул командир.
— Так давайте доложим! Связь есть?
— Тихо, — сказал Зоркий глаз.
— Эта чёртова порода экранирует сигнал.
— Погодите, но для нейролинка это не должно быть проблемой? — вмешался я.
Циклоп ответил:
— Мы между станцией и третьей шахтой. Где-то неподалёку проходит главный трубопровод. Кибернит кругом. Он-то и блокирует сигнал. Будь у нас доступ к залежам, то можно повторить трюк Нанобота, он усилит способности.
— Что, разумеется, нам не светит, — добавил Пьер. — И не советую повторять. У меня теперь живот крутит от этой дряни…
— Так что, парни, может, будем выбираться? — предложил Натан.
Зоркий глаз активировал сканер местности.
— Так, мы в пещере. Возможно, она примыкает к третьей шахте, — предположил Циклоп.
— Наверное, им хана, — добавил Нанобот.
— Почему? — спросил я.
— Если они не задраили шлюз, то из-за прорыва тоннеля, шахтёры могли задохнуться.
Циклоп на это ответил, что локальной карты в бортовой базе нет, а значит пещера, в которую мы загремели, вряд ли входила в шахтовую систему. Так или иначе, обследовать её пришлось самостоятельно, при помощи лазерного сканера и наружного освещения. На самой малой тяге, постоянно озираясь, Кроха строил объёмную модель тоннелей. От прожекторов было мало толку — своды пещеры уходили далеко вверх, к тому же от беспрестанного вращения сетки лазерных лучей рябило в глазах. Я видел лишь усыпанное каменными пластами чёрное дно, гладкие колонны и покатые стены пещеры. Картинка со сканера транслировалась на мой шлем и оказалась куда занимательнее. Сканирование показало, что мы попали в широкий тоннель, но тянулся он не в сторону шахты, а параллельно нашему маршруту на поверхности.
Посовещавшись, мы решили продвигаться в сторону станции, в надежде, что дорога выведет нас к цивилизации. Даже самая захудалая, но действующая шахточка была бы очень кстати. Там можно будет раздобыть скафандры для парней, а если повезёт — узнать последние новости и связаться с командованием.
Унылый факт: недра Кибера не содержат в себе ровным счётом никаких полезных ископаемых, ценных металлов или минералов. За всё время исследований здесь не нашли ни одной рудной жилы или хотя бы фрагмента иной породы. От поверхности и до самой сердцевины астероид состоял из одного и того же плотного, тёмного и инертного материала. На его основе, чтобы далеко не ходить, созданы внутренние стены станции и некоторые внешние постройки. Это единственная польза, которую колонизаторам удалось извлечь. Вдвойне удивительно, что кибернит обнаружился именно на этом непримечательном куске скалы, а не на какой-нибудь планете со сложной атмосферой и удивительными представителями флоры и фауны. Образцы породы в резервуарах с кибернитом обладали пористой структурой и кибернит постепенно сочился наружу, но срезы, доставленные в лабораторию для изучения, сами по себе ничего не выделяли.
Пещеры астероида представляли собой унылейшее зрелище: глазу совершенно не за что зацепиться. Тоннели все на одно лицо и по этой причине выживальщики из экспедиции Нихона умудрялись плутать в них неделями, скрываться друг от друга и успешно заниматься умиранием.
Я живо представлял себя на месте учёных, пока Кроха плутал во тьме, следуя по извилистым и ветвистым лазам этого подземного лабиринта. Но куда-то мы точно продвигались. Дыра разлома осталась далеко позади и погоня за нами не намечалась.
Связи по-прежнему не было. Очевидно, людям на станции было чем заняться, помимо восстановления сетей. Очень велик риск того, что там и в живых никого не осталось. Я гнал подобные мысли прочь, но заранее готовился ко всему, включая наихудшее.
Наше путешествие длилось, по меньшей мере, с час. Парни в кабине изнывали от нарастающей духоты, мне тоже постепенно становилось тяжело дышать, воздушный фильтр забивался, скитаниям не видно было конца. Особенно бесило, когда очередной тоннель в итоге оказывался тупиком, и приходилось ползти назад до неисследованной развилки.
Переломный момент наступил, когда мы упёрлись в рукотворную стену с тускло светящимися фонарями.
— Что это? Какой-то технический коридор? — спросил я.
— Больше похоже на внешнюю стену одного из подземных уровней. Едем дальше. Возможно, найдём шлюз.
Несколько минут Кроха следовал вдоль стены. Слева проплывали новые ответвления пещеры, их было не счесть. Вскоре своды расступились, мы попали в огромный карман с посадочной площадкой для челноков. Один из них — точная копия Крохи (только без наращённой брони) — примостился в уголке, среди сваленных в кучу покорёженных погрузчиков и целого леса обесточенных прожекторов. Кроме того, там было полным-полно объёмистых контейнеров и различных ящиков, составленных друг на друга пирамидкой. Вся эта конструкция возвышалась прямо напротив шлюзовых ворот подземного строения. Судя по всему, этим выходом уже давно никто не пользовался, а площадку использовали как склад для различного старья.
Но это всё не важно. Главное — вот она, заветная дверца, и сверху приветливо горит зелёная неоновая лампа, что свидетельствует о том, что электричество есть и шлюз исправен.
— Надо как-то расчистить путь, — сказал Натан.
Циклоп ответил:
— Зайди сбоку и жахни репульсором. Под мою ответственность.
Камикадзе безупречно выполнил приказ. Кроха рыкнул, послал импульс на штабеля из ящиков, и они отлетели в сторону, словно щепки.
— Отлично. Теперь надо отпереть калитку. Ловелас, нужна твоя помощь!
Я не прочь был размять ноги. Торчать на прицепе у челнока уже порядком надоело, впечатления от погони и полёта в пропасть немного притупились. Я добрался до шлюза и дёрнул рубильник. О, чудо! Створки плавно раздвинулись. Внутри было просторно, но довольно-таки захламлено. Кому-то надоело таскаться туда-сюда с погрузчиком, и ящики побросали прямо в шлюзе. Но челнок вполне мог поместиться, а большего и не нужно было. Натан въехал в шлюз задом, чтобы потом было удобнее вылетать. С помощью внутренней консоли, покрытой толстым слоем пыли, но вполне рабочей, я задраил шлюз и выровнял давление. Вентиляция, чихая, заполнила шлюз воздухом не самой первой свежести. Индикаторы на консоли предупреждали о высоком содержании углекислого газа и вредных примесей. В воздухе было много пыли. Но это был воздух!
