Наконец Эстер поняла, что заблудилась в лабиринте переулков, улицы и дома в густом тумане выглядели одинаково. Жуткая тишина и густой туман мешали видеть и слышать. В груди поднимается чувство паники, дыхание становилось более поверхностным. Ощущение, что она бегает по кругу, в чужом городе, и это казалось лабиринтом, из которого не выбраться. Девушка остановилась как вкопанная, грудь вздымалась от сбитого дыхания. Эстер огляделась, пытаясь сориентироваться, но густой туман не позволял видеть дальше, чем на несколько футов. Ее захлестнуло негодование, что, если никогда не получится найти выход из этого жуткого, покрытого туманом лабиринта? Эстер откровенно в ярости. Девушка развернулась и впечаталась во нечто твердое – мужскую грудь. Силуэт темный и устрашающий. Мужчина невероятно высокий. Девушка отпрянула, и вопреки ожиданиям еще больше разозлилась. Последние дни слишком угнетающие. Страх преследования и нападения, померк в сравнении с этим чувством.

– Отвали придурок! – Эстер нелепо шлепнула мужчину маленькой дамской сумкой. В темноте сверкнула белоснежная улыбка, он склонил голову в лево, словно разглядывая Эстер как неведомую зверушку. Смотря на незнакомца у Эстер, невольно возник ассоциативный ряд с чеширским котом из всем известного мультика.

– Вы обронили. – Прозвучал его бархатный обволакивающий голос. Мужчину сложно разглядеть, он словно сливался с тьмой, а в его большой, но не менее изящной ладони лежал телефон со значительной трещиной на экране. Присутствие этого человека напрягало и смущало Эстер. Она чувствовала, что именно он преследует. Что-то в его уверенной и беспечной манере поведения только усиливало волнение, сердце бешено колотилось в груди, а дыхание стало тяжелым. Несмотря на эти эмоции, Эстер продолжала смотреть на него, пытаясь понять, почему мужчина казался таким равнодушным к ее гневу и сложившейся ситуации. Однако, его безупречное произношение английского дало смутную надежду на хороший исход. Страх и осторожность продолжали бороться внутри, когда Эстер резко выхватила телефон из ладони, стараясь не прикасаться к коже незнакомца. Мужчина беззвучно усмехнулся, словно ожидал такой ход событий. Эстер это заметила и гордо вскинула подбородок, смерив его надменным взглядом.

– Как успел заметить, вы заблудились! – Мягко проговорил мужчина, но за фасадом мягкости крылась сталь.

– С вашей подачи. – Тери деловито сложила руки, пытаясь разглядеть незнакомца в темноте.

– Неужели? – Насмешливо протянул незнакомец, делая шаг в сторону Эстер. Мужчина по-прежнему скрывался во тьме, словно являлся ее частью.

– Вам удалось расшатать мое душевное равновесие, а я не из пугливых вообще-то. – Девушка ткнула указательным пальцем в мужскую грудь, пытаясь проявить силу и решимость.

– Неужели? – Голос незнакомца значительно повеселел. Эстер поняла, что незнакомец находится в несколько лучшем настроении, чем могло бы показаться изначально.

– Это ваше «Неужели» порядком поднадоело. – Эстер решительно отступила на шаг назад. Мужчина ответил молчанием, как и, прежде не выходя из тени, словно тень является продолжением или он и есть ТЬМА! Кровь отхлынула от лица теперь уже перепуганной девушки, но Эстер старалась держаться стойко. – Я слегка не в себе, сейчас. Буду признательна если вы меня проводите, в более людное место. – Выпалила Эстер. «Ой дура…АААА» – Внешне Эстер держалась непреклонно и почти уверенно.

– Я вас больше не пугаю? – Холодно и как-то слишком странно спросил незнакомец. «Конечно пугаешь, да ты же просто кошмарный» – Эстер стояла на узкой и мрачной улочке в неизвестном городе, чувствуя себя напуганной и уязвленной. Наряд, который нацелен на то, чтобы привлечь внимание, теперь казался неуместным в этом мрачном окружении. Жутко и одиноко.

– Вы подозрительный, но вероятно не самый худший вариант, который можно тут встретить. Будь то маньяк убийца и так далее, выбора нет. Нужно договориться. – Эстер выпалила эту тираду, и сама округлила глаза, от того, как это звучало.

– Думаете можно со всеми договорится? – Его задумчивый голос разрезал тишину.

– Даже с дьяволом. – В тот же момент ответила Эстер.

– Провожу вас. – Темный мужской силуэт устремился вперед, как бы безмолвно указывая ориентир.

Девушка стояла, окруженная темнотой, и даже не думала идти за незнакомцем, что-то ей подсказывало исключительную опасность этого субъекта. Она не могла сказать, что именно ее беспокоило, но чувство было сильным и неотвратимым. Эстер не могла противостоять импульсу и начала бежать в противоположном направлении, не задумываясь о том, куда идет или что ждет впереди. Эстер бежала, пока ноги не начали болеть, а грудь не запеклась от кровотока. Девушка боролась со слезами, которые напоминали о беспомощности, но она не останавливалась…

Пятнадцать лет назад.

Девочка увидела потрепанную книжку про эльфов, и не смогла отвести глаз. Казалось, что обложка излучала свет, невольно привлекая к себе. Она чувствовала, это не просто очередная история, а вход в мир фантазии и приключений. Девочка остановилась перед книжной полкой и протянула руки, пытаясь дотянуться до желанного. Кожа на руках промокла, стоя на цыпочках девочка упорно тянулась. Внезапно пальцы соскользнули, и глиняный посудина, которая стояла на нижней полке, упала на ковер, разбившись на тысячу крошечных осколков. На самом деле сложно поверить, в случившееся. Девочка осторожно подняла несколько осколков и попыталась их скрыть. Родители не в коем случае не должны узнать об этом!

Женщина, вышивая церковный рисунок на тканой блузке, услышала звук разбившегося глиняного горшка и подняла голову, встала из кресла, направилась в гостиную, там она увидела дочь, стоящую рядом с обломками.

– Маленькая паршивка! – Женщина склонилась над осколками, она являлась одним из тех людей, которые выглядели совершенно непохожими на свой возраст. В юности женщина вероятно была красавицей, с длинными шелковистыми волосами и яркими глазами цвета зеленой весны, высокая, стройная с пропорциональными формами, которые вызывали зависть у многих женщин. Но годы шли, и теперь внешний вид вызывал отторжение у тех, кто не знал ее историю. Седые волосы редкие неуклюжие, и несколько длинных седых волосинок выпадали из косы, которую женщина завязывала на затылке. Глаза, которые когда-то яркие и привлекательные, теперь казались тусклыми и уставшими. На лице глубокие морщины, а под глазами темные круги, которые говорили о усталости и болезни. Она носила старомодную одежду, которая выставляла ее в еще менее привлекательном виде, платья, длинные и мешковатые, не подчеркивающие фигуру. На ногах старые, потрепанные туфли, которые уже давно требовали замены. Кожа сухая и бледная, словно краска выветрилась из нее. Казалось, что седовласая женщина давно потеряла интерес к внешнему виду, и внешность отражала эмоциональное состояние.

Обстановка смотрелась под стать. В комнате сыро и пахло мокрым сеном, на стенах висели пыльные картины, а на полу лежали старые, изношенные ковры. Темноволосая девочка, в возрасте десяти лет, держалась за горящую от недавнего удара щеку. Женщина не пожалела сил, чтобы наказать дочь, и влепила девочке хлесткую пощечину со всей своей мощью.

У девочки поразительные глаза светло-зеленые, с темными прожилками. Седовласая женщина с ярым презрением в них, утаскивая дочь в подвал.

– Нет, мама, прошу… – Девочка извивалась и кричала, как могла, но женщина непреклонно тащила ее к темной двери на металлических, проржавших засовах.

– Ты порождение греха! – Взвыла безумная женщина. – Молись, молись до тех пор, пока не поймешь.

– Нет… – Но женщина толкнула упирающуюся девушку в спину, девочка упала и проехалась по бетонному полу коленями. Дверь гулко захлопнулась.

В подвале сыро и затхло, в воздухе стоял густой запах плесени и разложения. Глаза девочки изо всех сил пытались приспособиться к тусклому свету, просачивающемуся сквозь маленькую щель под дверью. Бетонный пол холодный и шероховатый для кожи, когда девочка скорчилась в углу, подтянув колени к груди, сердце стучало в ушах, она чувствовала жгучие слезы в глазах. Единственным звуком был слабый плеск воды вдалеке. Стены сделаны из грубо отесанного камня, а с низкого потолка густыми пучками свисала паутина. Дверь создана из тяжелого металла, со ржавыми петлями, которые стонали, когда ее захлопывали. Девочка чувствовала себя в ловушке, а мысли гонялись от страха и замешательства. Почему ее мать из раза в раз так поступала. Девочка старалась быть послушной дочерью, никогда не доставляла хлопот. Сейчас же она пленница в родном доме.