– А не все ли равно? – передо мной опустилась еще одна чашечка с кофе. – За мой счет, должен же я поднять настроение красавице. К тому же твоему жениху вполне комфортно и без тебя. Сама говоришь, это лишь фикция, так чего зацикливаешься на лишних вопросах. Выбрал и выбрал, скатертью дорожка. Разве так не проще жить? Не притягивать к себе весь негатив и чужие проблемы, а просто плыть по течению и стремиться к собственным целям. К чему заморочки, ведь на первом месте должна быть ты одна.

– Просто у меня не так много друзей, с которыми можно было бы пообщаться, – честно призналась я, – и терять кого-то из них не совсем приятно. Пусть наша помолвка лишь фикция, но мы достаточно времени провели вместе, чтобы я о нем переживала.

– Хочешь я стану твоим другом? – улыбнулся мне парень, отвлекая от грустных мыслей. – Зачем бегать за тем, кто не хочет иметь с тобой ничего общего, а потом сидеть и грустить? Не лучше ли проводить время с тем, кто сам готов преподнести тебе все тайны мира? Давай не вешай нос и плюнь ты на этих двоих, они совершенно не стоят того, чтобы сидеть тут и убиваться, проливая слезы. Улыбнись, и мир станет чуточку ярче.

– Всевышний, Камилен, открой глаза! – вопль заставил меня подпрыгнуть на стуле и отвлечься от журчащего потока слов.

– Что с ним? – я практически мгновенно оказалась рядом.

– Не знаю, – круглыми от шока глазами сирена смотрела на меня. – Такого с ним никогда не было. Даже самые страшные припадки проходили по-другому. Словно он задыхается…

– Черт, – я стащила со стола кружку, из которой пил Камилен, – у него аллергическая реакция пошла. Ему нельзя лакрицу.

– Какая, к черту, лакрица? – потрясла головой Кавея. – Он ничего, за исключением крепкого кофе без сахара и молока, сроду не пил.

– Тилен? – мы обе уставились на баристу.

– У нас нет лакрицы, – отрицательно покачал головой тот. – Сейчас не рождественский сезон и владелец ее не закупает. Зачем тратить деньги на то, что будет лежать и портится? Так что нет, это не из нашего кафе.

– Но кроме вас никто не подходил, – обвинительно ткнула сирена.

– Да какая сейчас разница?! – едва не взорвалась я от гнева. – Звоните в скорую, он умирает.

После моих слов в кафе началось хоть какое-то шевеление. Действующие лица забегали и засуетились. Благо больница тут была так же близко, как и участок шерифа. Отравление одного из двадцати истинных – это уже не шутка. К тому же о том, что у Камилена аллергия на лакрицу, знало настолько мало народу, что я не понимала, как злоумышленник вообще смог про нее прознать. Укол экстренного препарата я встретила с тихим благоговением. Но по какой-то совершенно необъяснимой причине вместе с ним поехала Кавея, а меня бригада скорой и вовсе проигнорировала, сделав вид, что не слышали возмущений.

– Не переживай, все с ним будет хорошо, – погладил меня по спине Тилен. – Городок у нас маленький, но врачи хорошие, сделают все, что от них зависит. Так что обойдется.

– Это уже не шутки, – покачала я головой. – Одно дело – просто сумасшедшая профессорша, считающая, что истинные – пережитки прошлого. А совершенно другое – прямая попытка убить одного из наследников. Это не шутка и не прикол, а покушение на убийство, причем вполне удачное. Если бы меня тут не было, никто бы и не понял, что с Лаурентом. Из всех только я знала о том, что у него аллергия на лакрицу.

– Только шерифу не говори, – тихо посоветовал дракон. – Отец у меня быстр на расправу, повесит всех собак на тебя и останешься крайней. Пусть лучше сам разбирается в этом деле.

– Твой отец работает шерифом? – удивленно посмотрела я на парня.

– Ага, – кивнул тот легкомысленно, – кафе на сегодня все равно закрыто. Пошли прогуляемся, проведу тебе короткую экскурсию по живописным местам и расскажу историю Легаль. Пусть у нас тут и не райские кущи, но тоже ничего так, есть над чем посмеяться и над чем погрустить.

– Это как-то странно, – покачала я головой. – Мне стоит вернуться в Академию. Ты сам сказал, что я главная подозреваемая, поскольку была осведомлена о том, что Камилен может умереть из-за аллергической реакции. Лучше мне находится там, где меня будут все видеть.

– Я сын шерифа, самое безопасное место рядом со мной, – не унимался Тилен. – Да плюнь ты на него, о нем есть кому позаботиться.

– Это все же переходит границы нормального, – я постаралась взять себя в руки.

– Брось, тебе же самой не хочется сидеть запертой в четырех стенах, – улыбнулся мне парень. – А так нас будет видеть весь город и ни у кого не возникнет мысли, что ты прячешься, считая себя причастной.

– Наверное, ты прав, – кивнула я ему.

– Хватайся, – протянул мне руку парень. – Я проведу для моей прекрасной леди самую потрясающую экскурсию из всех.

– Надеюсь, я не пожалею об этом, – тихо сказала я сама себе под нос и все же приняла протянутую конечность.

В комнату Камилена я пробиралась глубокой ночью. Если его привычки за это время не изменились, то вряд ли парень спал. Он любил полночь за тишину и покой. Именно в эти мгновения его обычно никто не беспокоил и оставлял наедине с мыслями, которые в детстве обуревали его из-за слияния двух осколков разных даров.

Возможно, я поступала слишком импульсивно и не стоило делать поспешных выводов. И все же мне нужно было удостовериться в том, что мои опасения не напрасны. Да и глупо поворачивать обратно, когда зашла настолько далеко. Набрав в легкие побольше воздуха и затаив дыхание, я постучала в его дверь.

– Я же сказал, что никого не желаю видеть, – распахнув дверь, он уставился на меня злющим взглядом.

– На меня это тоже распространяется? – вздернула я бровь. – Или твоей подруге детства можно волноваться за состояние и жизнеспособность единственного приятеля?

– Прости, – мотнул он головой, – входи. Просто все так достали с их расспросами, что уже хочется послать кого-нибудь куда-нибудь, желательно в пешее эротическое. Нервы на пределе. Кажется, еще немного, и я взорвусь.

– Что сказал шериф? – я присела на подоконник, на котором по обычаю лежали подушки и предметы для рисования. – Попытка отравить одного из двадцатки должна была поднять на уши все подразделение магической спецслужбы. Почему они все еще не здесь?

– Потому что на территории Светилара и прилегающих к нему окрестностей у них нет юрисдикции, – покачал головой парень и сел напротив. – Это обособленная земля и право голоса тут имеют лишь двое. Директриса нашей Академии и градоначальник. Остальные могут гулять отсюда лесом. Даже если бы меня убили, то никому за это не прилетело бы. Земли нейтральны, и все что на них происходит – ну значит, судьба такая.

– Погоди, ты сейчас хочешь серьезно мне доказать, что на землях спятившего когда-то тысячу лет назад некроманта до сих пор не действуют законы современного мира? – мои глаза, скорее всего, округлились до размеров блюдца.

– Я тебе больше скажу, – рассмеялся Камилен, – тут вообще-то царит полное беззаконие и правила устанавливаются фактически на ходу. Кто первый встал, того и тапки. По этой причине сюда и отправляют всех наследников, по крайней мере, раньше это было своеобразным ритуалом. Потом стало просто данью традициям. А сейчас я последний, кто осознанно ступил на эти земли.

– Что ты хочешь сказать? – непонимающе пялилась я на собеседника.

– Ты же не глупая девочка и не веришь в сказки о том, что двадцатка истинных произошла от королей, и прочую чушь, – криво усмехнулся собеседник. – И твоя семья может претендовать на подобный статус. Именно для этого существовал Светилар. В его стенах происходили сражения за титулы и места в двадцатке. Если кто-то получал голову наследника и его брошь, то его семья занимала открывшееся место. Знаков отличия двадцать, кто ими владеет – тот и истинный. Получается ты, убив меня, заберешь и мой статус, и свою свободу. Не правда ли, ловко?

– Серьезно считаешь, что я сделаю такую глупость? – вздернула я бровь.