— Если и пойду я долиной смертной тени — шепчу я и делаю шаг. Еще. В помещении семеро, четверо держатся за лицо, двое лежат на полу неподвижные и из-под них расплываются темные пятна крови, один — стоит в центре, за столом и смотрит прямо на меня.
— Тунц! Тунц! Тунц! Тунц! Тунц! Тунц! — выплевывает металл мой «Глок» и четверо — падают на пол, темные брызги летят во все стороны и Темный внутри меня хохочет и торжествует.
— Если и пойду я долиной смертной тени — повторяю я непослушными губами: — не убоюсь я зла, потому что Ты со мной…
— Я не знаю, кто ты такой, но ты совершил большую ошибку! — рычит Кума, это он стоит посреди комнаты для переговоров. За накрытыми столами, лицом в блюдах, в деликатесах и яствах — лежат его партнеры по переговорам, со столов капает кровь, под ногами — хлюпает вода и вяло плещутся золотые рыбки из разбитого аквариума. Над нами — золоченный потолок с драконами и тиграми, в руке у Кумы — револьвер. Но он уже стрелял из него, он пуст, потому Кума отбрасывает его в сторону пренебрежительным жестом и достает откуда-то полоску металла, тускло взблеснувшую отражением света красных фонариков, словно бы уже покрытый кровью.
— Давай! — он срывает с себя пиджак и закатывает рукава, обнажая мускулистые запястья: — ну! Кто бы ты ни был! Ты сейчас умрешь в мучениях, а я прикажу приготовить твою печенку в масле!
— Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих… умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена… — шепчу я. Внутри меня дергается и что-то рычит Темный, но я контролирую его. Я тут главный. И я не дам тебе превратить аккуратную работу профессионала в кровавый кошмар. Знай свое место.
— Что?! Что ты там бормочешь? А? — Кума открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но я уже поднял руку с пистолетом и метки на мушке и целике уже сошлись воедино. Тунц! Тунц!
Некоторое время он еще стоит на ногах и его глаза все еще смотрят на меня, так, словно он не верит в происходящее, ждет, что я стяну маску с лица и скажу «это была шутка, Кума-сан, ну что вы!», но вон его глаза нашли что-то за мной, за пределами этой комнаты, что-то очень далекое и его лицо исказил страх. А потом он рухнул. Словно большое дерево в лесу, окончательно и бесповоротно. Подсознательно я словно ожидал треска веток и эха, как в зимнем лесу… но оябун побережья упал с глухим стуком, как и обычные смертные… ударился головой о столик, перевернув чашу с кусочками вяленного кальмара и разбросав их вокруг.
— Хорошего посмертия и удачного перерождения, брат. — говорю я: — надеюсь в следующей жизни ты не совершишь тех же ошибок. Надеюсь в следующей жизни мы сможем стать друзьями.
Осматриваюсь. Что-то в происходящем не дает мне покоя… ах, да. Двое, которые уже лежали на полу. Они убиты ножом, вернее — вакидзаши. Нет, не так. Они — совершили сеппуку перед боссом. Тот, что слева — очень похож по описаниям на Хиро. Хм. Вот как тут дела делаются.
— Благость и милость твоя… — магазин падает на пол, взамен защелкивается запасной: — да сопровождают меня все дни жизни моей… — все, мои дела здесь закончены, теперь время самого сложного маневра ассасина — уйти живым, целым и невредимым. Это будет сложно, учитывая, что выстрелы слышали все в поместье. Времени прошло очень-очень мало, это субъективно, кажется, что вечность я тут стою с пистолетом над телом Кумы, на самом деле… бросаю взгляд на часы. На самом деле с момента как мои ноги коснулись дорожки, вымощенной круглым камнем по эту сторону забора — прошло только четыре минуты. И если я потороплюсь, то у меня есть шансы уйти до того, как миллион разъяренных якудза погребут меня под своими телами.
Еще раз бросаю взгляд на тела. Тунц! Тунц! Тунц! Тунц! — иногда способность человеческого тела к выживанию поражает и не надо скупится на патроны, если хочешь быть уверен, что ты поставил точку. Убедившись, что теперь никто из лежащих на полу не встанет и никакая медицинская помощь не поднимет их на ноги — я подбираю упавший магазин и бегу к двери. Проверяю коридор. Чисто. Бегу по коридору, ускоряясь, вырываюсь на улицу и вижу … да, так и есть, во дворе практически все якудза, которые есть в поместье… но они сражаются между собой! Мелькают клинки, бейсбольные биты, где-то бой идет врукопашную…
— Аааргх! — на меня набрасывается ближайший с коротким клинком в руке. Отступаю назад и … тунц! — выстрел в корпус, тунц! — следующий выстрел в голову. Он падает, роняя клинок из своей руки, кровь брызгает во все стороны и … краем глаза я вижу движение, машинально подставляю под удар руку с пистолетом, отбивая его… отскакиваю назад и давлю на спусковой крючок, целясь в грудную клетку. Выстрела нет. Поднимаю пистолет. Да, так и есть, лезвие почти перерубило затворную раму из пластика, нарушило что-то в механизме спуска и сейчас лучше отбросить его в сторону, даже если он и выстрелит, то скорей всего — разлетится на куски, а с моим везением — обломок затворной рамы обязательно воткнется мне в глаз. Отбрасываю бесполезный кусок металла и пластика, выхватываю нож и …
— Здравствуй Темный друг… — говорю я бесполезные слова. Вокруг нас творится ад и хаос, люди кричат и рубят друг друга, люди молят о пощаде и выкрикивают проклятья, люди умирают и корчатся на земле, заливая ровно подстриженные дизайнерские лужайки кровью, но мы — не замечаем этого, сейчас, тут и здесь — только я и он. Мой противник поднимает вверх клинок длинной катаны и в его глазах я вижу готовность убить. Готовность умереть. И вот сейчас я делаю то, что никогда нельзя делать в бою. Я — расслабляюсь и отпускаю вожжи. Перестаю контролировать себя. Все, я больше не контролирую это тело. Полное Снятие Темной Печати.
Что-то взрывается в моей груди и Темный попутчик — наконец вырывается наружу! Он перехватывает контроль над телом, и я что-то нечленораздельно кричу, брызгая слюной и бросаюсь на противника. Он взмахивает клинком, но я быстрее, намного быстрее! Тело движется само по себе и Темный всаживает свой нож ему в живот, проворачивает и выдергивает, втыкает еще раз и еще! Впивается зубами в шею, выдирая кусок мяса и я чувствую металлический привкус крови на языке. Темный отталкивает его в сторону и тот садится на землю, разглядывая свои вывалившиеся на колени сизые внутренности с красными прожилками. Еще удар ножом — в шею и противник заваливается на бок, заливая все вокруг алой артериальной кровью.
Темный кричит, торжествующе и тут же бросается в драку, раздавая удары направо и налево, выдавливая глаза, круша черепа, выдергивая кишки обратным движением клинка. Он быстрый, намного быстрее меня, он не чувствует боли, он не знает усталости… он просто веселье, просто радость, просто счастье. Счастье убивать. Счастье отрывать руки. Счастье быть собой…
Чья-то татуированная рука с битой… Темный перехватывает ее и практически отрубает взмахом ножа! Еще одна рука и он выворачивает ее, тут же надрезает в локтевом сгибе и … толчком — выдавливает наружу абсолютно белую кость! Засовывает большой палец в глаз кричащему владельцу руки, выдавливая наружу склизкий комочек и отрывая его! Энергия и веселье переполняют его! В каждой из рук он теперь держит по мечу и рычание исторгается из его груди! Веселье! Веселье! Играть!
— Аааргррр! — рычит Темный и обрушивается в темную людскую массу перед ним. Он крутится, мечется из стороны в стороны, он словно взбесившийся блендер и во все стороны летят ошметки плоти, клочки белоснежных рубашек и темных костюмов, руки, ноги и головы! Рассекая сухожилия и кости, выпуская внутренности, проворачивая клинки в ранах, заставляя корчится и плясать от невероятной боли, наступая на глотки тем, кто упал…
— Аагрра! — рычит Темный, идите сюда, вы жалкие твари, предназначенные умирать от моих рук, идите сюда, я придумаю что-то особенно веселое для каждого из вас! Зачем жить, если можно так весело умереть? Вы убьете меня?! Конечно! Конечно! Конечно! Когда-нибудь… но сейчас… Пожалуйста УМРИТЕ!!! УМРИТЕ! АААРГГГАА!!! УМРИТЕ!!! ВСЕ ВЫ!!! УМРИТЕ!!!
Кровавая тьма опускается на мое сознание, и я уже не вижу ничего из-за этой багровой завесы… чудовище продолжает пировать, но мне не место на этом пиру…
