Не открывай, говорю тебе, не открывай. Не хочу я смотреть на твои картины. И так знаю, что ничего путного не увижу. Убери свою живопись, забыл, в каком веке живёшь? Не подумай, я вовсе не тебя лично презираю — я презираю даже себя. И это не я не помог тебе с работой, эго ты сам не захотел работать упаковщиком, я в этом не виноват. Вы все едите из общего котла социализма, из-за уравниловки обленились вконец. Вас бы сюда, в зубы акулам капитализма, быстро бы дошло, что к чему. Когда я только приехал в Америку, то сам работал упаковщиком. Целых восемь месяцев. Доработался до такой степени, что хотел упаковать всё, на что падал глаз. Как-то раз ходил с женой по магазинам, она рассматривала товары, а я — их упаковку. Полицейский даже проверил мои документы, а я всё думал, как бы получше переложить его пенопластом, уместить в ящик, обмотать плёнкой, как защитить от тряски и промокания… Пока прикидывал его модель и вес, так и эдак рассматривал, он изменился в лице и очень выразительно взялся за пистолет. Товар-то, оказывается, был ещё живой, только я начал жалеть, что под рукой нет верёвки, как мне в лоб упёрлось дуло. Разве это не жестоко? Разве это была жизнь?
Потом я мыл машины. Кстати, вдохновение для гравюры с движком от «форда» я нашёл именно там. Потом делал оттиски материнки, разных труб, дорожных развязок и даже своего дружка. По-хорошему, сделать бы серию гравюр — со всеми главными изобретениями эпохи. Всё в чёрном цвете, скользящие неясные тени, плюс недосказанность, плюс обскурность — знаешь, что такое обскурность? Это когда всё словно в тумане. Пусть западные черти увидят величие китайской гравюры и восточной философии. Пусть поймут, что им никогда не стать лучше нас. Но даже с таким великим вдохновением ничего на этом деле не заработаешь. А у тебя и вовсе шансов нет. Гравюра с тем движком — истинное произведение искусства. Только продать-то я её продал, а деньги… Половину забрал агент, часть я отдал в налоговую, и осталось у меня лишь на пару пачек сигарет. Как я могу сравниться с женой-портнихой, которая с одного заказа получает доход в пятизначных числах? Вернись мы в Китай, её бы окрестили иностранным предпринимателем и стали относиться как к госпоже.
Не кури тут, она, если унюхает, начнёт ругаться. Пойдём, пойдём, покурим лучше в прачечной.
Можешь считать меня подкаблучником, но тут уж ничего не поделаешь. Нельзя не склонить голову, проходя под карнизом. Сидишь у жены на шее — молчи в тряпочку и не качай права. Даже если ты в душе — второй Пикассо, никому ты не нужен.
А эти твои юньнаньские сигареты хороши на вкус. Да не нужно, я ж не смогу столько выкурить, оставь себе. Ох, мне прямо неловко, посмотри-посмотри, ты… Ну зачем ты так? Слушай, я-то всегда готов тебе помочь. Подумай хорошенько, что тебе важнее, слава или выгода? Если твёрдо выбрал славу, если реально хочешь зажечь, то это не так уж и сложно. Я дам тебе совет, последуешь ему — обещаю, прославишься на всю Америку, через три дня станешь звездой новостей.
Думаешь, это пустой трёп? Смейся-смейся, только если бы я хотел потрепаться, то делал бы это перед председателем Цзяном[26], а не перед тобой. Хорошенько послушай, я тебе прямо скажу: с помощью этого плана денег не заработать, а в тюрьму можно угодить, у тебя духу-то хватит? Не спрашивай, выйдет или нет, сначала ответь, рискнёшь ли ты. Отлично, значит, рискнёшь. Ты сам это сказал. Тогда в честь нашей многолетней дружбы я безвозмездно поделюсь с тобой планом номер шесть. Был бы это не ты, а кто-то другой, без предоплаты в пять тысяч долларов не было бы и разговора.
Не спеши, присядь и послушай. Естественно, я не предложу тебе сделать невозможное. Не попрошу поджечь Пентагон или кастрировать Клинтона. Думаешь, я ещё не понял, из какого теста ты сделан? Этот план, как и несколько других, я разработал пару лет назад, но у меня не было времени осуществить его, поэтому я отложил его на будущее. От исполнителя, то есть от акциониста, требуется разместить в прессе рекламу на сумму тридцать тысяч долл… Что? У тебя столько нет? На двадцать тысяч тоже можно. Что? И двадцати нет? Эх, парень, когда же ты успел спустить деньги от рекламы картин для интерьера… Хорошо, тогда скажи, сколько у тебя есть? Двенадцать тысяч? Всего двенадцать? И только-то? Это всё усложняет. Дай мне подумать… Хорошо, пусть будет двенадцать тысяч. Можно попробовать. Вдруг редакция газеты сделает для тебя скидку. Тебе нужно найти знакомого с хорошим английским, чтобы провернуть это дело. Объяснить, что ты художник, тебе не нужна коммерческая реклама, ты просто хочешь разместить в газете анонс художественной акции, поэтому просишь их о скидках. Обратиться нужно в крупные издания вроде «Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост». Как говорится, хочешь волка поймать — будь готов башмаки стоптать. Название заметки — «Поцелуй», содержание следующее: Дэвис Ван, китайский акционист, такого-то числа в такое-то время в Чикаго поднимется на крышу самого высокого в Америке небоскрёба Уиллис-тауэр и бросится вниз…
Ты не умеешь прыгать с парашютом? Какой парашют? Прыгнешь как есть! Конечно, это не банджи-джампинг, это именно самоубийство, самоубийство человека, отвергнутого партией и народом. Волнующе, не правда ли? Это будет сенсация! Ну что ты беспокоишься? Кто тебя гонит на смерть, ты о чём? Послушай, разве ты не хочешь прославиться? Если ты не умрёшь, как же о тебе все узнают? Кому ты нужен, пока живой? Думаешь, кому-то интересно, как ты ешь? Или во что ты одет? Или как ходишь по улице и чихаешь? Мы все живые люди, в этом нет ничего уникального. А ещё мы все боимся смерти, поэтому все захотят увидеть, как ты умрёшь! А значит, ты должен умереть. Совсем умереть, полностью!
Ну, конечно, конечно, тебе не придётся умирать по-настоящему. Я всё организую. Но на публику ты заявишь, что за это творение ты заплатишь жизнью, что оно станет твоим последним шедевром. И объяснишь, что в процессе полёта с высоты ты покажешь публике неповторимую художественную трактовку жизни, особую формулу свободы и красоты, буддийскую ваджраяну. Почувствуешь в полёте нарастающее ускорение, испытаешь силу всемирного тяготения, ощутишь присутствие Бога. Твоё тело сначала изобразит латинскую S, затем С, третьей буквой станет J, четвёртой — V… Можно сказать, что это будет символическое послание Господу, а можно — что чьи-нибудь инициалы на английском. Чьи именно и почему ты хочешь своим телом изобразить их, можешь подробно рассказать в анонсе, а можешь нарочно умолчать, пусть сами догадаются. У обоих вариантов есть свои плюсы. Например, ты можешь объявить, что это имя твоей невесты, которая три года назад именно в этот час покинула сей мир, погибла в Китае в ужасной катастрофе. Разве это не любовь? Не своего рода критика реальности? В момент её гибели ты, Дэвис Ван, со свистом устремишься к земле, и это будет твоим страстным поцелуем, посланным невесте. Тогда и заголовок «Поцелуй» раскроет своё происхождение. Финал твоего полёта — брызги крови и плоти, осколки костей — словно на месте взрыва, словно лобзание и слияние, последний подарок любимой, свадебная церемония, вечное единение с ней.
Ну как? Впечатляет? Как только твой проект опубликуют, иностранные дамочки не просто всплакнут, они будут реветь так, что станут похожи на рыб с выпученными глазами. Где ещё они увидят такую свадьбу? Где ещё они увидят таких безупречных влюблённых? Они ведь уже давно костерят мужей за то, что те заводят содержанок. Пройдя все круги ада, натерпевшись столько горя и унижений, разве смогут они остаться равнодушными к твоему «поцелую», к твоей трагической истории любви?
В указанный день тебе придётся пойти к небоскрёбу: сказал — делай, пообещал — выполняй, нельзя отступать. Не беспокойся, после твоей публикации пожарная команда приедет туда даже раньше тебя, полиция, впрочем, тоже. Так что даже если ты, парень, очень захочешь умереть, тебе придётся сильно постараться.
Все многоэтажки вокруг наверняка очистят и оцепят, а перед зданиями, вполне возможно, раскинут сети и установят надувные матрасы. Полиция будет наготове, журналисты, вооружившись фото- и видеокамерами, заполонят всё вокруг. Любопытные зеваки будут толпиться так плотно, что не протиснуться. И прикинь, всё это будет ради тебя. Ты, Дэвис Ван, станешь звездой, что воссияет над всем миром. Самый амбициозный и самый бесстыдный плут! Круче, чем президент Штатов или Генеральный секретарь ООН! В эту минуту сердца революционных масс замрут в надежде и внимании. Тебе следует нарядиться как жениху на свадьбу, непременно в китайском стиле, только такой наряд выстрелит. Наденешь длинный халат, парадную шапку, подпояшешься красной лентой. Чтоб все, едва взглянув на тебя, вспомнили Пекин или Шанхай тридцатых, старомодные патефоны и рикш и поняли, что наконец-то он, восточный бог любви Дэвис Ван, удостоил их своим посещением. Вся прелесть в том, что тебе не нужно будет представляться, как только ты появишься — так сразу завладеешь всеобщим вниманием, поэтому не забудь хорошенько насладиться моментом. Поменьше разговаривай — твой мяукающий английский только испортит впечатление. Мрачное лицо с отпечатком страданий — вот твоё оружие. Смотри на всех, словно это твои враги, если хочешь, можешь представить, что они изнасиловали твою сестру или украли последние деньги. Да, чувство глубочайшей ненависти — самое то. Конечно, тебе понадобится вся твоя изобретательность, нужно будет появиться там, где полицейских больше всего, выбрать среди них здоровяка-громилу и нарваться на него. Только так ты обведёшь всех вокруг пальца, и тебе не придётся прыгать по-настоящему.
