— Короче, Везен прид-думал, как ты сможешь побеждать даже оч-чень опасных монстров (ик). Сам.

Совух резко сменяет тему разговора. Но оно даже к лучшему. Юмор про имя оказался слишком тонким для моего понимания. А вот про план, с помощью которого я буду нагибать всех и вся можно послушать.

Хотя учитывая количество выпитого монстрами вина, и то, что главный стратег сейчас спит, принимая винную ванну, в успех его плана мне почему-то не особо верится.

— Смогу сам? Ну тогда я весь внимание, Боз. Жги, дружище. Удиви меня.

— Знач-чит так (ик), — заметно окосевший совух наклонился в мою сторону и по-заговорщицки зашептал.

Я слушал его и офигевал. Причём совсем не потихоньку, как того ожидал. Я офигевал просто-таки семимильными шагами.

Кривить душой не стану. Я ожидал чего-то бредового, но чтобы вот настолько — НЕТ! Это ж реально уже совсем клиника! Предложи я что-то подобное и страшно представить какой вой бы поднялся.

Стратеги, мать их! Но ведь предложение поступило не от меня. Так что, а почему бы и нет.

Я согласен. Гы.

В принципе вариант, несмотря на дикость, казался вполне рабочим. Даже более того, уже был проверен в поле. И вероятность успеха, по моим скромным прикидкам, возрастала прямо пропорционально размерам чудовищ, с которыми придётся столкнуться.

Сюда как нельзя лучше вписывалось правило “чем больше шкаф, тем громче падает”.

Итак. Мой фамильяр, который в пьяном угаре дошёл до того, что назвался как мазь от геморроя, пошёл ещё дальше. Он решил стать смертником — камикадзе.

Одной из особенностей Везена было перевоплощение. Он мог принять облик любой известной ему птицы. Разве что был ограничен только её размерами. Например, в страуса или грифона при всём желании мой фамильяр не обратится. У меня банально не хватит сил, чтобы провернуть подобное.

Либо просто не сработает, либо не сработает и при этом я ещё и потеряю сознание из-за резкого и значительного оттока жизненной энергии.

Но страус нам и не нужен. А вот от грифона, как от ездового маунта, я бы не отказался, но не судьба.

Зато в воробья или что ещё круче, точнее мельче, в колибри Везен перевоплощался вообще запросто. И для меня это совсем не затратно в плане расходования сил.

А дальше мы повторяем фокус с убийством саблезуба на арене. По ситуации и зависимо от вида противника фамильяр в облике колибри либо просто подставляется и позволяет монстру себя сожрать, либо как высокоточное оружие сам влетает в его пасть, как только уличит подходящий момент.

Неприятный момент — Везен стопроцентно погибает. Собственно в этом и заключается вся суть плана. Приятный момент — я сразу же его воскрешаю, и мы побеждаем.

Как и дурацкого саблезуба, какой бы монстр нам ни противостоял, чёрное пламя перерождения феникса гарантированно прикончит чудовище. Независимо от размеров. Единственное, что определял размер врага, так это, насколько легко будет фамильяру залететь к нему в пасть.

Вуаля.

— План дибильный, но оттого он нереально крутой. Боз, признаю, я совсем не ожидал. Точнее, ожидал, но совсем другое. Что-то… а ладно, неважно же теперь. Чего это я.

— А й-йа (ик) тебе гов-ворил, что мы не прос-сто так т-тут бухали.

В этот момент в дверь тихонько постучали.

С кухни прибыл наш заказ. Мясо и глаза.

В библиотеку юркнула миловидная девчушка. Совсем ещё юная, лет шестнадцати, не больше. Она с трудом, но удерживала поднос в идеально горизонтальном положении, не позволяя ему наклоняться в какую-либо сторону.

Немудрено, ведь на подносе красовались запечённые до золотистой корочки три весьма упитанных зайца. Для кроля размер тушки слишком великоват.

— Куда можно поставить? — девушка вошла в библиотеку всего на пару шагов и остановилась, ожидая указаний. По всему видно, что ей очень неловко и непривычно тут находиться. Возможно, даже впервые оказалась в обители жуткого чудовища — совуха.

— Давайте прямо сюда, — рукой указываю на стол.

— Ой, — девица ойкает, когда приблизившись замечает обгоревшую столешницу, и замирает, не решаясь опустить поднос на стол.

Приходится отобрать у неё поднос и самому водрузить его по центру стола. Предварительно выждав несколько мгновений, пока совух аккуратно не сместил тарелку со спящим вороном немного в сторону.

Ох… как же пахло запечённое мясо.

Боз моментально пустил слюни. Сейчас, под действием алкоголя, он не особо волновался об этикете. Да и я был лучше. Хотя всё-таки и утёрся по-быстрому рукавом, чтобы совсем уж не упасть в глазах девушки, показав себя дикарём.

— Чего-то ещё желаете? — девушка невозмутимо хлопает ресницами, ожидая, когда позволим ей уйти.

— Нет, спасибо вам большое, больше ничего не нужно. Спасибо.

— Тогда я вас оставлю, — он почтительно кланяется Бозу, а затем уже мне и добавляет. — Гута просила обязательно вам напомнить, что сегодня вы отвечаете за уборку в помещении кухни. Приятного аппетита.

На этом девушка разворачивается, прежде прихватив и плотно прижав к груди, как дорогую ношу, пустые винные бутылки, и на цыпочках выскакивает из библиотеки.

За те десять секунд, что я взглядом провожал нашу кормилицу к выходу, за столом произошли удивительные вещи. Один кроль или заяц исчез. Он просто испарился. И судя по устремлённому взгляду совуха, вторая запечённая тушка тоже вот-вот исчезнет.

А нет. Соврал. Кое-что таки осталось.

Несмотря на разгулявшийся аппетит совух не забыл о своём собутыльнике. Он сожрал тушу зайца, отделив перед этим от неё голову. Так что, когда ворон проснётся, ему будет чем угоститься.

А вот, к слову, и он. Стоило только подумать о нём и его излюбленном деликатесе, как феникс тут же зашевелился.

— Выспался, пьянь? — несмотря на подкол, я переместил заячью голову к ворону, чтобы тот мог выклевать глаза. — Угощайся.

Ага, как же. Я слишком быстро что-то позабыл о скверном характере фамильяра. С прискорбием пришлось констатировать факт того, что когда Везен трезвый — он мудак.

Необъяснимо, но факт: птица проснулась абсолютно трезвой. Видимо тут играло немалую роль то, что он всё же пришлый в наш мир и его организм устроен иначе.

Ворон, как ни в чём не бывало, выскочил из тарелки с вином и отряхнулся, забрызгав всё вокруг себя.

Сперва, не менее четверти часа, он любил мой мозг по поводу того, что даже самому идиотскому идиоту должно быть известно о том, что сырые глаза самые вкусные. И полезные. Витамины там всякие: Ц, Д, Ы, Э и прочие. А я ему что приволок?

Но при этом падла выклевал и сожрал все шесть запечённых. И даже спасибо не сказал.

А вот после этого началось поистине настоящее шоу. Его нытьё об испорченных глазах оказалось просто цветочками.

Тут уж, как говорится, хоть плачь, хоть смейся.

Во-первых, Везен послал меня прямым текстом, когда я похвалил его за идею и за решимость стать птицей-камикадзе. Наглая морда сделал вид, что впервые об этом слышит. И сказал, что в подобной (нецензурно) принимать участие не станет ни при каких условиях.

Пернатый поц.

Во-вторых, он снова, не выбирая выражений, послал меня. Теперь уже за то, что я назвал его Везеном.

— Какой в задницу Везен? — не унимался, разбушевавшийся ворон. — Совсем страх потерял?

— …

— В отличие от тебя я не собираюсь заимствовать имя у звезды из созвездия Большого Пса. Это ж такая тупость.

И вот тут до меня наконец-то дошло. Мой фамильяр не притворялся, он действительно совсем ничего не помнил. А ещё я понял почему Боз так ухахатывался со всей этой истории с новым именем.

— Туп-пое имя, — напомнил он мне мои же слова. — (ик).

— Да, да, теперь дошло, — назвав имя ворона тупым, я признал свою собственную идею тупой. — Ха-ха-ха.

Настроение моментально упало. Ещё немного и совсем уйдёт в минуса.

Только порадовался, что смогу наказывать даже сильных монстров, и тут сразу же такой облом. Фениксу, видите ли, не хочется умирать ради меня. Эгоистичная пернатая сволочь.