— А чем плоха девочка? — тут же спросил Деймон.

Хотя его голос и был спокойным, но взгляд явно говорил — «вякнешь на моего ребенка — придушу».

— Я тебя еле вытерпел… А теперь… Тебя… трое экземпляров, — ответил Пра-пра, потирая переносицу. Но все же в этом его «тебя трое» проскальзывали нотки веселости и заботы.

— Эй, я ведь тоже по твоей логике чья-то копия. И, между прочим, если вести до конца, то твоя.

Все говорилось шепотом, чтобы не разбудить ни детей, ни их мать. Мадара посмотрел на спящую женщину и усмехнулся:

— Да, Деймон, у нее очень сильный характер раз тебя терпит, — засмеялся тихо Пра-пра.

— Может, сначала разделаемся с церемонией, а уже потом будем выяснять кто из нас хуже?

Деймон вышел, не дожидаясь ответа.

«И не такой уж я несносный. Если меня не трогать», — подумал он.

Мадара только потер отекшую шею — документы особой важности перечитывать и проверять — это вам не плюшки есть. Вздохнув, словно говоря «эх начинается», он взял аккуратно девочку из рук Елены и отправился за молодым отцом.

— А знаешь, я, пожалуй, уеду куда-нибудь, и живите тут одни.

— Да делай ты что хочешь. Вот только когда они подрастут, я тебя из-под земли достану, — ангельская улыбка Деймона была сравнима лишь с дьявольской.

«Именно это у тебя лучше всего и получается», — решил больше не раскрывать эту тему Пра-пра, кашлянув. — «И все же… Я же говорил, что появится та, кто тебя изменит».

Вскоре, они вышли в тронный зал, в котором проходили балы. Однако, в свете последних событий, посреди него установили огромный стол, больше походивший на жертвенный алтарь. Такое сравнение пришло на ум Деймона первым, как только он его увидел. Посмотрев на своего ребенка, затем снова на это каменное изваяние, он перевел взгляд на Мадару:

— Вот скажи, откуда вообще пошла эта церемония? Не мог ничего получше этого жертвенного черного стола придумать?

Деймон только сейчас понял, что фактически все обычаи и традиции пошли от Мадары. Ведь официально он основатель их клана.

— Не ворчи, у меня всегда был хороший вкус.

— Ну да, как же, — буркнул Деймон.

На этом их препирательства закончились. Обоим Драгоцким хотелось закончить церемонию побыстрее по своим различным причинам, поэтому они молча положили осторожно обоих младенцев на стол. Чтобы не мешать, Мадара отошел в сторонку, а Деймон взял в руку кинжал, которым уже однажды резал себя. Лунные лучи обволакивали приятным матовым светом все вокруг. Блеснула сталь, брызнула кровь. Малыши, почувствовав ее, проснулись, что явно было зря. Мальчик поморщил носик и чихнул, а девочка заплакала в голос. Поморщившись от ее крика, Деймон испачкал свой палец в собственной крови и, по обычаю, написал на лбу первенца иероглиф с его именем, которое они с Еленой после продолжительных споров выбрали. Затем, молодой отец подошел к девочке. Ему повезло, что они выбрали имя и ей заранее, ведь никогда не знаешь точно, кто родится.

После того, как он закончил, он отложил кинжал и тоже отошел от стола. Малышка успокоилась, а мальчик, наконец, начал обращать внимание на то, что происходит вокруг. Все, что он видел — яркий серебристо-голубоватый свет. Все, что он чувствовал — запах отцовской крови.

Но, вскоре, это все прекратилось. Надписи «Каин» и «Кира» словно впитались в их лбы, и теперь весь мир они видели по-другому. Везде были эти самые потоки энергии, пронизывающие все вокруг и немного пугающие. Дети, не понимая, что происходит, теперь уже заплакали вдвоем, а Деймон посмотрел на Мадару.

— В чем дело? — требовательно спросил он, нахмурившись.

— Пройдет пара дней и они успокоятся, просто сейчас они видят немного больше, чем обычные младенцы, и это их пугает, — учтиво ответил Пра-пра, раздумывая над именами детей.

«Черт, неужели они постоянно так будут орать?»

Деймон, несмотря на сильное желание уйти подальше от их криков, снова взял мальчика на руки.

— Пошли. Киру несешь ты.

— Заканчивай свои детские капризы, дружок, — усмехнулся Мадара, но взял девочку, и, как бы странным это ни казалось, она успокоилась в его руках.

Пра-пра только как-то странно улыбнулся — мол, учись, пока я жив. Деймон недовольно стиснул зубы. Ему не нравилось, когда кто-то был лучше него, тем более в обращении с его собственными детьми.

Посмотрев на малыша, он молча вышел из залы, надеясь, что он успокоится по пути. Однако он плакал все время, вплоть до того, как его передали в руки Елены. Девушка, словно почувствовав приход Деймона, медленно открыла глаза.

Да… Драгоцкий с ребенком на руках — невообразимо фантастическая и милая картина. Еще больше заставляло улыбаться то, что молодой папа немного морщился от криков малыша. И когда новорожденного Каина положили рядом с матерью, ребенок почувствовал родное биение сердца и услышал ласковый голос:

— Тише, мой хороший, — потихоньку малыш успокоился и медленно начал засыпать.

— Отдавай уже ребенка, — недовольно сказал принц Мадаре, который по-прежнему стоял сзади.

«Вот присосался как пиявка…» — Деймон даже не замечал, что банально ревнует.

— Мой господин, я все же настоятельно рекомендую, нет, я настаиваю на том, чтобы детей забрали хотя бы на день и дали матери отдохнуть — сейчас ее ничто не должно потревожить. Она сильно измотана.

— Разве присутствие матери не самое важное?

Деймон даже думать не хотел о том, что будет постоянно сидеть с этим орущим бедствием. Врач посерьезнел и строго посмотрел на молодого папашу. Один его взгляд говорил:

«Тоже мне отец».

«Вот она… Ответственность, чтоб ее…»

Деймон снова забрал Каина и позвал с собой прислугу, чтобы она смогла помочь ему в обращении с детьми.

«Весь мир сошел с ума!» — думал он, идя по коридору.

И принц не ошибся. Стоило ему распеленать ребенка, как Каин начал капризничать, потому что в комнате принца было холодно. Только Деймон отвернулся, чтобы взять одеяло, как Лорд, гордо извиваясь, выпрямился так, что его голова оказалась в метре над ребенком и змею захотелось получше запомнить этот запах, да и вообще, интересный источник шума, который нарушил его сон. Но не тут-то было. Деймон, разъяренный поведением своего питомца, буквально вышвырнул его из комнаты.

Но это был не конец приключениям. Младенцы спали, а стоило одному из них захныкать, как оба поднимали ползамка на уши своими воплями. Деймон выдержал в таком режиме несколько часов и под конец заметил, что дети стали постепенно успокаиваться у него на руках в точности, как и у Мадары.

Но это было временным явлением. Скоро маленькие вампирята начали требовать пищу и тут уже даже молодой отец ничего не мог сделать. Поэтому, оставив детей на попечение двух заранее отобранных кормилиц, он поспешил вон из своих покоев к Елене. Когда он пришел к ней, день уже почти закончился и за окном царил полусумрак. Она лежала в постели, отдыхая от всего, что ей пришлось вынести.

Деймон сильно по ней соскучился, но сейчас не мог сказать точно из-за чего больше — просто так или из-за детей? Присев рядом с ней на кровать, он провел ладонью по ее волосам и затем по щеке, слегка коснувшись большим пальцем ее губ.

— Что с тобой такое? Ты сам на себя не похож, — улыбаясь спросила девушка — этого хватило, чтобы она проснулась.

— Знаешь, сложно управляться с твоими детьми, — усмехнулся Деймон, нагибаясь к ней, чтобы поцеловать.

— Э, не-е-е-ет, дорогой, нашими, — тихо шепнула она, проводя указательным пальцем по его губам. И ее задорный взгляд спрашивал.

«Усек?»

Деймон ничего не ответил. Он только примирительно улыбнулся.

«Я на тебя посмотрю, как ты будешь справляться с этими сорванцами», — усмехнулся он про себя.

Убрав ее палец, он поцеловал Елену и в перерыве обронил ехидным голосом.

— Все же беременность тебе пошла на пользу. Размерчик теперь стал больше.

Его ладонь покоилась на ее груди, девушка даже не заметила за поцелуем, когда он успел проникнуть под ее одежду. Елена недовольно фыркнула, отталкивая его от себя, правда сопротивление получилось именно игрушечным. Роды забрали много сил.