Все совпадения случайны, неточности сделаны специально. Я не ставлю перед собой целью дословно переписать всю славную историю флотилии, описанной в книге. Считайте этот мир параллельным нашему, а сюжет полностью художественным вымыслом автора.

Ветер усилился, волнение до пяти балов. В дрейфе крен до двадцати градусов. Мы проводим подготовку судна к шторму. Капитан лично обошел все помещения и отсеки нашего китобойца от носа до кормы, не оставив без внимания любые мелочи: от не закрепленной бочки, до не закрепленного ЗИПа в машинном отделении и кастрюль на камбузе.

Я тоже готовлюсь к шторму. С самого утра, я, согласовав с капитаном, сколотил бригаду из нескольких человек для работ на палубе и баке. Сейчас мужики, под руководством Ашурова, занимаются укладкой линей в амортизационном отсеке. Там специальные квадратные выгородки со съемными досками примерно четыре на четыре метра с правого и левого борта, которые называются тросовыми ящиками. В эти ящики очень аккуратно укладываем по пять-шесть бухт манильского линя, которые нам выделили после прихода «Колымы», запас очень приличный, и уже можно немного расслабиться, и не так трястись за три бухты которые у нас были до этого. Лини укладывают по порядку, что бы можно было их просто перецеплять, не тратя время на укладку троса после очередного выстрела. Если плохо уложить линь, то при вытравливании конец сам себя может подрезать и заклинить на выходе, тогда под огромным натяжением кита неизбежно произойдет обрыв. Значит потеря кита и самого линя.

Я проверяю крепление гарпунов с левого и правого борта на штатных местах, а потом спускаюсь в артпогреб. Нужно проверить укладку детонаторов и боезапаса. Нас должно как следует помотать по волнам, а значить всё должно быть надёжно закреплено. Внизу старпом открыл ключом дверь. По правилам безопасности, доступ в артпогреб — хранилище боевого запаса, имел только он и гарпунёр в присутствии не менее одного члена команды (боцмана, марсового или матроса первого класса). В амортизационном помещении уже полный порядок. Пружины амортизаторов смазаны, ничего не болтаеться. На палубе осталась работа по закреплению буксировочных цепей и шестов из бамбука для флагов, а также подкильных концов, которые нужны чтобы подтягивать китов к борту и швартовать их для буксировки к базе. Я уверен в своём хозяйстве, у меня всё будет чётко и надежно, как учил меня Томас.

Машинная команда занялась ревизией главных двигателей и генераторов. Наш радист проверяет антенное хозяйство — крепление стальных оттяжек на «утках» и дополнительно клетневал шкимушгаром. Кок наводит порядок на ботдэке, там еще часть картошки и овощей не были уложены в деревянные лари, крепил бочки с селедкой и солениями к леерам. Всем была работа. К концу дня ожидается серьёзное ухудшение погоды, на нас надвигается тайфун.

«Энтузиаст» идёт замыкающим в колонне, вся флотилия осуществляет переход на новое место промысла несмотря на шторм.

— База уменьшила ход «до минимального». Волна разбила на палубе один из загонов и несколько свиней вместе с досками смыла за борт. Внимательно! Не наскочите на бревна. Держитесь против волны и ветра сообразуясь с погодными условиями и старайтесь быть на радиолокационной видимости базы, синоптики прогнозируют заряды с ухудшением видимости — передает полученную с «Алеута» радиограмму радист. Сейчас в рубке идёт мини совещание, начальствующего состава китобойца, к которому отношусь теперь и я.

Умеют ли плавать свиньи? Даже если бы и умели, то вряд ли в такой разбушевавшейся стихии и холоде можно было продержаться больше минуты. Касаткам и акулам будет что пожевать, когда погода улучшиться.

— На базе проблемы, похоже повреждены рули, заходим в бухту «Двойная» и там встаём на ремонт — обеспокоенно извещает нас капитан.

— Чего там у них? — безразлично спрашивает старпом. В «Двойную», так в «Двойную», хотя там делать абсолютно нечего, но зато, по словам бывших там не один раз старых моряков, в этой бухте есть проход и в «Охотское» море и в Тихий океан. А значить на охоту можно выйти в любое место.

— Не понятно особо, рули слушаются, но с «запозданием». Может намотали чего-то, а может и с рулевой машиной не порядок — пожимает плечами капитан.

Ну это не так страшно, база и так постоянно стоит в бухтах, а мы таскаем к ней китов. Ей, для того, чтобы работать нормально, можно вообще в открытое море не выходить, «свора» китобойцев обеспечит её работой в любом случае. Плохо только одно, бухта «Двойная» расположена на острове Матуа, Курильского архипелага, и сейчас это Японская территория. Остров совсем не безлюдный, на Матуа расположены рыболовные станы, звероводческий питомник, станция по охране котиков, сторожевой пост японских военных, метеостанция и синтоистский храм. Если уж принято решение повернуть к этой бухте, то видимо в такую погоду капитан «Алеута» серьёзно беспокоиться относительно безопасности своего судна.

На самом деле мы уже не раз заходили в различные бухты Курильской гряды, и проблем никогда не было. Переждать шторм, не сходя на берег, там может любое судно. Только недавно мимо нас проследовал германский пароход, который судя по всему идёт туда же, куда и мы, он идёт полным ходом и будет в защищённой бухте раньше нас и на много. Он тоже ищет спасения от непогоды. Когда немец проходили мимо нас, то я с ужасом увидел на его корме нацистский флаг, со свастикой! Но ужас это вызвало только у меня, наши пароходы дружески приветствовали друг друга, а матросы, как с нашего китобойца, так и с немецкого судна махали друг другу руками, с улыбкой на лице. До начала Второй мировой войн осталось всего несколько месяцев, а буквально через два года наши страны сойдутся в жуткой битве, которая продлиться до победного мая сорок пятого года. Пока же, фашистская Германия если и не друг, то вполне нейтральная к нам страна, в отличии от её союзницы Японии. Только недавно отгремели бои у озера Хасан и сейчас между нашими странами перемирие, но ощущение опасности и настороженность, когда мы в Японских территориальных водах, присутствует.

Площадь Матуа всего пятьдесят два квадратных километра. Причём большую часть занимает один из самых активных Курильских вулканов — пик Сарычева, ну а больше на острове считай ничего и нет, кроме ручья с питьевой водой. Мы идём к острову медленно, все три китобойца рядом с «Алеутом», на случай, если плавбазе потребуется помощь. Наши суда вполне могут работать и как буксир, поэтому далеко мы не отходим. «Алеут» рыскает на курсе, что-то у него и правда не в порядке с рулями. Лишь к утру суда флотилии подошли поближе и теперь мы идем вдоль острова. Я на капитанском мостике рассматриваю берега и дымящийся вулкан. У берега много камней, о которые бьются буруны. Бухт пока не видно.

Подходим ближе к берегу. Виден вход в какую-то сквозную бухту, огражденную скалами. «Трудфронт» сигналом запрашивает разрешение войти без лоцмана, или прислать лоцмана. С берега им сигналят в ответ, разрешение получено, и первый китобоец входит в самую настоящую гавань, с обоих его бортов набрасывают лот, измеряя глубину перед заходом плавбазы. За ним идёт «Авангард», потом "Алеут" ну а наше судно будет замыкать колонну. Я на верхнем мостике рассматриваю берег в бинокль.

Связались по радио с Роговым. Они уже стоят в бухте и сообщают, что бухта населена и к ним подходит катер с местными властями. Сообщают, что в катере много вооруженных военных. Передача вдруг оборвалась.

— Чего-то, там не то… — тревожиться капитан, но потихоньку, вслед за плавбазой идёт в направлении спасительной бухты. Нехорошее чувство какой-то тревоги гложет меня.

— Капитан! Давай ка кружок сделаем и сразу заходить не будем? И «Алеут» бы стоило по рации запросить…

Капитан пристально смотрит на меня, а потом командует радисту и рулевому, «Энтузиаст» уходит с курса и преодолевая огромные волны идёт на разворот. Я же, несмотря на качку и риск свалиться, лезу в бочку, прихватив с собой мощный бинокль капитана.