— Всё в порядке? Ты так долго отсутствовала, — она первая заговорила, стоило мне сесть напротив.

Понимала, что поступаю подло, но все мысли витали вокруг Стружинского и его незаживающих ран, потому ведьме придётся врать. И так врать, чтобы поверила в ложь и сама отправила меня домой.

— Знаешь, обычно у меня всё проходит безболезненно и гладко, но бывают и весьма болезненные дни. В этот раз, не повезло, — устало выдохнула, при этом стараясь улыбаться.

— Настолько плохо?

— Если честно, меня тошнит даже от одного вида еды, — и тут же брезгливо отодвинула от себя тарелку с мясным салатом. — Живот болит адски. Кстати, у тебя есть обезболивающее?

— Нет, — как-то заторможено ответила брюнетка. — Думаю, тебе лучше поехать домой.

— Мне так стыдно, что не смогу с тобой провести этот день, как и планировали.

«Да уж, я явно должна была идти в актрисы».

— Не выдумывай! Тебе сейчас нужно отлежаться и ни о чём не думать. Может, мне тебя подвезти?

— Спасибо за понимание, и нет. Я смогу добраться сама. Сейчас куплю в аптеке обезболивающе и полегчает.

Быстро расплатившись за заказ, покинули ресторан. Лилит настолько прониклась моей ложью, что даже помогла донести вещи до машины и всё твердила, чтобы я ей обязательно написала, как буду дома. И такое волнение ведьмы за меня порадовало. Значит, я двигаюсь в нужном направлении.

Оставив машину на паркинге своего дома, сразу переместилась в спальню Альфы, наблюдая за Арсением, с кем-то гневно разговаривающим по телефону и, Луцианом, тяжело дышащим, но находящимся в сознании.

— Как твой Альфа оказался в плену ведьмы и охотников? — твёрдо спросила, подходя к кровати и садясь на край, прикладывая ладонь к мужском лбу.

— А ты, куда исчезла? — наехал на меня Бета, отключая телефон.

— Так и стану перед тобой отчитываться, волк, — рыкнула, уже щупая учащённый пульс Стружинского. — Ответь на мой вопрос!

Арсений рыкнул в ответ, но молчал лишь пару секунд.

— Ему организовали ловушку в городе. Когда спохватились, было поздно.

— И долго он был в плену?

— Три дня.

— Три дня?! — вскричала, разворачиваясь и резво поднимаясь. — Три, проклятых, дня, вы молчали и не удосужились сообщить мне?

— А тебе есть до него дело? — криво усмехнулся оборотень, подлетая ко мне и прожигая разгневанным взглядом свысока.

— Хватит, — раздалось уставшее от кровати, и мы с Бетой резко повернули головы, смотря на Луциана, который пытался сфокусировать взгляд на нас. — Ева, можешь переместиться на то поле и найти золотой кинжал с…чёрно-синей гравировкой?

— Ты кровью истекаешь! Какой тебе, к чёрту, кинжал? — возмутилась, подходя ближе к кровати.

— С его помощью…можно исцелить…меня.

Так и тянуло съязвить, но вместо этого устало выдохнула, кладя ладонь на мужскую грудь к одному из порезов и считывая энергетику.

— Я скоро, — бросила Арсению, пропадая в чёрном дыме.

Увидев красноволосую ведьму, прикованную к полу чёрными цепями с символами пленения, едко улыбнулась, подходя ближе к Абигору.

Перемещаться на поле не спешила, так как словам Луциана не особо верила. Он явно бредил. А вот герцог Ада может вполне помочь.

— Стружинский ранен каким-то проклятым клинком, — раздражённо прошипела. — Мне нужна твоя помощь.

— Забавно, — игриво усмехнулся демон, присаживаясь лениво на подлокотник кресла. — Сначала бежишь от истинного, становишься демоном, в надежде обрести свободу, а при выпавшем шансе освободиться навсегда, желаешь спасти волку жизнь.

Да, со стороны всё так и выглядело. Когда-то я желала Луциану смерти, но став демоном и прочувствовав силу истинности на себе, много осознала. И сейчас, когда Альфа находится на волосок от смерти, готова вновь продать душу, только лишь бы этот несносный изверг жил.

— Многое стоит на кону, ты и сам это знаешь, — покорно ответила, опуская взгляд в пол. — Просто прочти энергетику раны и скажи, что мне делать.

Абигор молчал, и это нервировало. По сути, могла и красноволосой ведьме пригрозить смертью или чем похуже, лишь бы исцелила оборотня, но герцог Ада теперь её вряд ли отпустит, пока вдоволь не…наиграется.

— Я подскажу, что делать, Ева. Излечишь своего истинного сама, — сухо обронил древний предок, подходя ко мне и беря за руку.

Не прошло и минуты, как мужчина скривил губы в раздражении, отпустил мою руку, словно та была ядовитой змеёй, а после быстро переместился к ведьме, ударяя по идеальному лицу наотмашь ладонью. Девица, не ожидавшая такого действия и не успевшая всё осознать, завалилась на бок, кашляя кровью. В следующий момент, когда она подняла перепуганные до смерти глаза на Абигора, а затем на меня, вся спесь с красотки слетела напрочь. Пухлые губы рассечены и кровоточат, а на щеке алеет яркий след от удара, с видимыми мелкими царапинами от кольца демона.

Я сама не ожидала подобного, оттого и молчала, даже не понимая, что говорить. А герцог Ада сыпал проклятиями себе под нос, да ещё на древнем демонском языке, который начала изучать не так давно.

Текло время, в комнате повисло гнетущие напряжение, ведьма даже дышать боялась, опустив перепуганный взгляд в пол, я застыла статуей, не мигая, следя за мужчиной, под кожей которого словно что-то тёмное бурлило.

Жуткое зрелище!

— Луциану осталось пару часов от силы, — выплюнул зло Абигор, а я напряглась ещё больше, распахивая от испуга глаза. — И выход только один — вобрать всю тёмную энергетику этого заклятия на себя.

— Как это сделать? — нетерпеливо спросила, подходя к мужчине.

Тот бросил взгляд свысока, рассматривая меня с эмоциями ярости и какого-то отчаяния, вперемешку с болью. И вновь…молчание.

— Абигор! — вскричала, дёргая мужчину за руку.

— Это очень древняя и тёмная магия, дитя. Действует наверняка. И спасение возможно лишь в одном случае — обмен. Жизнь за жизнь.

— Хочешь сказать, если высосу эту…тьму, то…умру?

— Не ты.

Нахмурилась, переставая улавливать нить слов. По логике, тот, кто будет проводить обряд, отдаст свою жизнь в обмен на того, кто как бы проклят. Сомневаюсь, что так быстро найду самоубийцу с возможностями провести ритуал и самолично наложить на себя руки.

— Если не я, то кто? — всё же аккуратно спросила.

— Твой ребёнок.

«Чего?!», — ярко высветилась в голове одна мысль, а взгляд, направленный на демона, выражал шок.

— У меня нет ребёнка. Или ты забыл? — спустя пару секунд всё же криво улыбнулась, ведь происходящее попахивало бредом.

— Ты ведь спала с Луцианом после обращения в демона. И сама прекрасно знаешь, к чему это может привести, — вынес вердикт.

У меня подкосились ноги, и я упала на ближайший стул, а в следующую секунду нервно засмеялась, что-то бурча себе под нос и отказываясь верить в такой исход.

— Нет…нет…нет… — как заведённая твердила, тряся головой и периодически издавая нервные смешки. — Я не могу…не могу… Ты что-то перепутал. Я не могу быть беременна!

Но взгляд изумрудных глаз говорил намного больше, чем слова.

Машинально приложила ладонь к животу, словно пытаясь почувствовать ребёнка, хоть какой-нибудь импульс и…почувствовала. Едва уловимый, но…

Мягкая, ещё не устойчивая энергетика, не принадлежащая лично мне, но уже являющаяся частью меня. Слишком маленький срок, чтобы я сама осознала своё новое положение или кто-либо другой. К тому же, Абигор скрыл мой запах, мог скрыть и гораздо больше.

Какой бы стервой не пыталась казаться, но пожертвовать ребёнком, ради Луциана…

Это ужасный выбор, но иного просто не было.

— Что я должна делать? — решительно выдохнула, не с первой попытки, но поднимая взгляд на древнего предка.

***

— Процесс болезненный. Чтобы ты не увидел, не смей приближаться, — отдала приказ Арсению, стоящему в углу спальни.

Стружинский выглядел ужасно, мягко говоря.

Кожа приобрела неестественный бело-синий оттенок, вены окрасились в чёрный, дыхание тяжёлое, сердце то медленно бьётся, то заходится в дикой скачке. Альфа изгибался от боли, уже бредил, всё прося прощения перед отцом за что-то, то стоная моё имя. Зрелище не для слабонервных. Бета пытался храбриться, но от страха чуть ли не сам побледнел, утратив дар речи. Мы все понимали, что шансов нет, но если я могла хотя бы подарить надежду на лучшее, Белорецкий готов был мне подчиниться.