— Вот так, девочка, — вновь низкий тембр коснулся слуха, а шею обжог новый поцелуй, переходя плавно к ключицам, плечам…
В спину уже упирался восставший член, и это…возбуждало сильнее. Сквозь затуманенное сознание всё же проскользнул разум, и на миг беря себя в руки, попыталась сесть. Только вырваться всё равно не смогла, и более того невольно потревожила восставшую мужскую плоть, отчего Стружинский тихо то ли рыкнул, то ли зарычал, вжимая меня в себя сильнее.
Не успела сообразить, как уже оказалась лицом к голубоглазику, практически лёжа на его груди.
— Отпусти, — вновь попытка к свободе и совсем уж вялая.
Противоположный эффект.
Луциан легко приподнял меня и…
Насадил на свой член, вырывая из моей груди очередной стон.
Зажмурила глаза, дабы не видеть самодовольное лицо, и свой сдавшийся взгляд в отражении неестественно-голубых глаз. Но сейчас Луциану не нужен был мой взгляд. Нет. Он тупо хотел трахнуть меня и в очередной раз доказать, что перед ним невозможно устоять.
— С тобой контроль к чертям летит, — прошипел, хватая за волосы, оттягивая чуть голову назад и припадая губами к пульсирующей вене на шее.
Амплитуда движений нарастала, и с каждым новым толчком меня всё больше и больше накрывало горячей волной экстаза. Сознание затуманилось окончательно, и даже чрезмерно сильный укус в район плеча вызвал лишь отголосок боли, а затем меня накрыло пуще прежнего. Не стесняясь, вскричала в голос от наслаждения, цепляясь за мужскую спину, боясь упасть в воду. Тело затрясло от яркого оргазма, а в глазах заплясали миллиард ярких звёздочек. Чувствовала, как огромный член пульсирует во мне, извергая семя, и вместе с этим словно сквозь толщу воды расслышала нечеловеческое рычание.
Силы вмиг покинули меня, и попросту свалилась на мощную грудь, упираясь щекой на гладкое плечо. Сердце до сих пор норовилось выпрыгнуть из груди, а глаза только-только медленно открывались, пытались уловить хоть какой-то предмет. И тут же ощутила боль в плече, словно кто-то приложил горячий чайник. Зашипела, невольно дёрнувшись, но Луциан остановил, вновь прислоняясь в поцелуе к больному месту, а я замерла, чувствуя, как пекло сменяется приятным холодом. Ещё зачем-то мужчина начал поливать меня водой, и наконец-то смогла взять себя в руки, приподнимаясь, бросая вопросительный взгляд на манипуляции.
— Что за…?! — зарычал в испуге Стружинский, разглядывая алую воду, которая уже виднелась из-за подтаявшей пены.
— Что? — невольно переспросила, пытаясь понять, что именно его волнует.
— Почему вода красная?
— А, — устало протянула. — Это соль для ванн, — махнула рукой в сторону стеклянной колбы.
Луциан проследил в нужном направлении и даже словно облегчённо выдохнул, сразу беря в руки лейку и включая воду.
Сил двигаться и спорить не было совершенно, да и опасно это делать сейчас. Не ровен час, брат Виталины попросту заткнёт мне рот очередным поцелуем, а затем и сексом, чтобы вновь все мозги отключить. Поэтому молча терпела пока меня сполоснут под водой, закутают в объёмное полотенце, точно малое дитя, и вынесут в спальню, усаживая на кровать. Хотела возмутиться, но Стружинский быстро скрылся в ванной обратно, видимо, решил сам привести себя в порядок.
Я же долго не мешкая, аккуратно отпустила полотенце до груди, пытаясь разглядеть пострадавшее плечо, но чего-то сверх страшного не отметила. Обычный засос и лёгкий след от зубов, как и вчера.
В таком положении Луциан меня и застал, хвала небесам удосужился обернуть вокруг бёдер полотенце.
— Я не стану твоей женой, — уверенно и вместе с тем спокойно констатировала, медленно поднимая взгляд на идеальное лицо.
Стружинский криво усмехнулся, не особо удивившись словам, словно подобное ожидал. Направился ко мне, отчего замерла, крепче вцепившись в край полотенца на груди. Подошёл совсем близко, кладя ладонь на место засоса и бережно поглаживая, а меня от этого вновь током шандарахнуло и внизу живота опять всё запылало.
— Станешь. И тебе лучше быстрее принять этот факт, так всем будет лучше, — мягко произнёс, подхватывая на руки и зачем-то неся к выходу.
— Ты что удумал? — крепче вцепилась в ткань на груди, с паникой взирая то на Стружинского, то на дверь, которая вскоре оказалась распахнута.
— Несу в нашу спальню, — равнодушно обронил, вновь становясь тем высокомерным аристократом, каким его знала.
— Нашу спальню? — тихо пискнула.
— Завтра твои вещи перенесут. Согласись, будет странно, что муж и жена спят в разных комнатах.
— Мы ещё не женаты.
— К сожалению. Но это лишь вопрос времени.
В следующую секунду раздался громкий хлопок, и вот я уже трясу в воздухе полыхающую от боли руку и тихо матерюсь.
— Ты каменный, что ли? — шипела, уже прижимая раненную конечность к груди.
Удивительно, что после столь сильной пощёчины щека Луциана даже не покраснела, но вот сам мужчина остановился, явно не ожидая такого выкрутаса. Конечно, женщины ему в рот заглядывали, да и только от одного его убийственного взгляда сразу понимали, что с этим мужчиной даже думать про рукоприкладство запрещено. А тут я, в приступе ярости зарядила, так зарядила, и это после слов, которые любая на моём месте мечтала бы услышать.
— Больше так не делай, — лишь ровно произнёс, прожигая взглядом.
Короткой речью прониклась, но не взяла на веру. Просто в следующий раз его лицо встретится уже не с моей рукой, а с чем-нибудь поувесистей.
— А ты не думал, что я могу любить кого-то? — раздражённо спросила, складывая руки на груди. — И сейчас ты нагло лишаешь меня выбора.
— Ты можешь любить только меня, девочка.
«Вот так загнул!», — чуть ли не присвистнула в голос, смотря на мужчину крайне ошарашено.
— Чего ты заладил?! Девочка, девочка… Словно мне пять лет, — буркнула, невольно лягнув локтём в мужскую грудь.
— Хочешь поспорить? — приподнял бровь в вопросительном жесте, вместе с тем занося в свои апартаменты. — Ты в разы младше меня, совсем ребёнок.
— А ты получается педофил, раз возжелал…ребёнка? — фыркнула, начиная в открытую забавляться, решив довести Стружинского до нервного тика.
— Язвишь? — усмехнулся, только как-то опасно.
Благо, на кровать опустил мягко, даже не бросился с очередными домогательствами. Обогнул постель, подходя к собственному мини-бару и наливая в высокий стакан воду, чтобы вскоре протянуть мне.
Вроде ничего страшного, но вот не удивлюсь, если в воде какой-нибудь возбуждающий наркотик. С этого типа станется.
Но пить и правда хотелось зверски, поэтому пришлось принять стакан, делая пару аккуратных глотков.
— Я полюблю кого угодно, но явно не тебя, Стружинский, — уверенно произнесла, стоило поставить пустой бокал на прикроватную тумбу.
— Не сможешь, — мягко протянул, резко наклоняясь словно хищник и вынуждая меня отодвинуться назад, вжимаясь спиной в мягкое изголовье кровати.
— Не будь столь самоуверен, — практически прохрипела от такой близости.
Меж тем Луциан упёрся одним колёном в кровать, не заметно для меня чуть раздвигая мои колени в сторону, и в собственническом жесте одной рукой сжимая талию.
— Мы истинная пара, Ева. Отныне ни ты, ни я более не сможем быть с кем-либо ещё, — чарующе произнес, вызывая табун мурашек по позвоночнику.
— Что за бред? — криво улыбнулась, подвергая услышанное адекватности. — Увлекаешься девчачьими любовными романами?
Не по-доброму Луциан сузил глаза, поддавшись ещё ближе, отчего между нашими лицами оставались считанные сантиметры. Затаила дыхание, смотря в неестественно-голубые глаза, приобретающие более тёмный оттенок, а затем наливающиеся огненным золотом.
От шока, мои глаза увеличивались с каждой секундой, даже моргнула, но ничего не изменилось. А затем…
Опустила взгляд на чуть приоткрытый рот, отчётливо разглядывая удлинившиеся острые клыки. Испуганно опустила взгляд на шею уже раздувшуюся практически вдвое, отчего выпирала каждая венка и кожа начала приобретать более тёмный оттенок.
