— Еще раз, всем добрый день. Спасибо, что добрались сюда так быстро, как я просил. Мы не будем отрывать вас от занятий дольше, чем необходимо, так что приступим прямо к делу. — Он оглядывает комнату, и я наблюдаю, как его грудь поднимается с рассчитанным вдохом. — До нашего сведения дошло, что четыре ночи назад наш студент пропал без вести.

Шепот начинается мгновенно, но в ту секунду, когда Кэлвин поднимает ладонь, снова воцаряется абсолютная тишина.

— Чуть позже шести вечера в четверг вечером Оливера Хеншо видели выходящим из мужской раздевалки со спортивной сумкой, перекинутой через плечо. Он вернулся в общежитие, воспользовавшись подземным туннелем по мере необходимости, и был замечен входящим в душ, прежде чем вернуться в свою комнату. Что произошло после того, как он вошел в отведенное ему общежитие той ночью, мы пока не знаем.

Шепот возвращается, но становится все громче и громче по мере того, как малейший намек на панику проникает в аудиторию. Я перевожу взгляд на отца, и он смотрит прямо на меня, лицо пустое, глаза устремлены куда-то, но не на меня. Дамиано говорит, даже не шевеля губами.

— Он хочет сказать, что никаких видеозаписей найти не удалось.

Я коротко, почти незаметно киваю, и его грудь раздувается. Кто-то подключился к системе безопасности и стер все доказательства того, где он может быть. Пробел в надзоре. С четырехдневной давности, с того дня, когда он прервал мой момент саморазрушения. У меня нет никаких сомнений в том, что отснятый материал за весь день был просмотрен, маленький инцидент в бассейне не пропущен.

Подсознательно моя ладонь обхватывает мою руку, кожа там все еще чувствительна из-за синяка, оставленного Оливером. На этот раз, когда я поднимаю взгляд, глаза моего отца сужаются, а подбородок чуть приподнимается. Так мало, что если бы я не смотрела прямо на него, то не заметила бы, но он не единственный, кто пялится. Как и Отто Хеншо, и он не выглядит счастливым.

Они видели, как он поднял на меня руки?

Наблюдали ли они, как я вселяла панику в его разум, ожидая, пока последний глоток воздуха, оставшийся в его легких, не станет бесполезен для него, прежде чем позволить его голове всплыть на поверхность?

Я не осознаю, что мои губы скривились, пока губы Отто не твердеют.

Да, я думаю, что они могли бы это сделать. Если нет, то после этого он определенно позвонил домой папе. Возможно, чтобы похвастаться, что я согласилась на его маленькое свидание после его намека на шантаж.

Но пропасть без вести?

Это настолько дерзко, насколько это возможно, и я не могу не задаться вопросом, виноват ли мой собственный отец в исчезновении единственного наследника своего друга.

Я ни словом не обмолвилась ему об этом, но, возможно, это одна из тех ситуаций, когда наше с Саем согласие не впутывать моего отца во все это перевешивает его потребность обеспечить мою безопасность. Поднимать руку на дочь Райо Ревено, это самое непозволительное, но если Сай был там и действительно видел, почему мой отец смотрит на меня проницательным взглядом, пытаясь решить, знаю ли я то, чего не знает он? Когда на самом деле я понятия не имею, что он делает или чего не знает, или что, по его предположению, я делаю.

Он, наверное, просто зол, что я ему не сказала, и задается вопросом, что еще я могла бы скрывать, поскольку в последнее время я, кажется, случайно раскрываю все виды скрытого дерьма.

— Некоторые из вас, возможно, задаются вопросом, почему мы уведомляем вас только сейчас, и это потому, что нас самих только что уведомили. Мистер Ларри, сосед Оливера Хеншо по комнате, предположил, что Оливер провел вечер в чужом общежитии, и когда он не вернулся на следующий день, предполагалось, что он отправился домой, но, когда прошли выходные и начались занятия в понедельник, он понял, что, возможно, это было нечто большее. Нас немедленно уведомили, мы позвонили его семье, и теперь мы здесь со всеми вами. Пока мы разговариваем, вашим семьям или опекунам на родине отправляется уведомление, так что будьте готовы к бомбардировке, как только эта встреча завершится, поскольку в ту секунду, когда я вас отпущу, это электронное письмо будет отправлено. — Он оглядывает комнату, прежде чем на долю секунды сфокусироваться на нас шестерых.

— В данный момент мы вас ни о чем не просим. Вы продолжите свои занятия в соответствии с инструкциями, мы уже добавили больше охранников, и я сам буду следить за безопасностью до дальнейшего уведомления. Если вы считаете, что знаете что-то, чего не знаем мы, в связи с исчезновением мистера Хеншо, мы просим вас обратиться непосредственно в офис канцлера. Если вы не хотите, чтобы вас видели за этим занятием, вы можете написать мне по электронной почте, и я договорюсь о других условиях. Это не крыса, не стукач и не любой другой термин, которым вы можете назвать эту ситуацию. Если ты что-то знаешь, то это твой долг. Ваша преданность находится в этих стенах, пока вы здесь, как сказано в контракте, который вы подписали при поступлении, и все ваши семьи знают об этом, поэтому, если мы обнаружим, что вы что-то скрываете, с вами поступят так, как будто вы враг. Враги падают, так что помните об этом, и, если вы думаешь, что вам что-то сойдет с рук, подумайте еще раз.

Кэлвин медленно отходит от трибуны, глядя на представителей нашей семьи, трех кардиналов компаса, составляющих Союз Грейсон, один из которых все еще не готов показать свое лицо, чтобы дополнить основную четверку, и четвертого мужчину рядом с ними, человека, недостойного того места, которое он занимает. Тем не менее, именно он выходит вперед, чтобы взять микрофон. Не совсем шокирующе то, что он делает, его внимание сосредоточено исключительно на мне.

Сначала он молчит, используя этот момент как молчаливое предупреждение, предназначенное для запугивания, слишком плохо для него, этому дерьму мы учим в "Предательстве 101". Наконец, он говорит.

— Я найду своего сына, который, я уверен, невредим, и когда я это сделаю, ответственный человек пожалеет, что не сделал другого выбора.

Легкая улыбка появляется на моих губах, улыбка чистой злобы, в то время как внутри я обдумываю все возможные варианты того, что могло с ним случиться. Наконец, мистер Хеншо оглядывает комнату, оценивающим взглядом обводя студентов и персонал, останавливаясь на своих товарищах по команде по стрельбе из лука, поскольку именно с ними он общается больше всего.

— Я рад, что мои коллеги поддерживают меня в поисках моего сына.

— А что, если он убежал? — Кричит кто-то из Арчери.

Я слышу сдавленный смех Бронкс, потому что, да, чертовски верно. Оливер, личный уборщик задниц своего папочки и, как ни странно, его мальчик для битья, исчезает сам по себе?

— Я уверяю вас, что это не так, и я не допущу, чтобы подобные слухи распространились по всему сообществу. — Отто отходит в сторону, и мой отец делает шаг вперед.

С каждым его шагом в комнате воцаряется все более суровая тишина, слабые намеки на страх заполняют пространство, поскольку реальная сила нашего сообщества готовится выступить.

Он знает свою роль и то, что должно быть сказано.

— Как заметил ваш замечательный канцлер. — Его голос ровен, как всегда, и гордость, которую я испытываю за своего отца, переполняет меня. Встревоженный или разъяренный, это не имеет значения. Он всегда уравновешен и держит себя в руках, его редкие моменты слабости видны только в глазах его дочерей. — Когда ты здесь, твоя преданность зависит от твоих коллег. Мужчины и женщины справа, слева, спереди и сзади от вас. Это те люди, которых вы представляете до того дня, когда закончите это прекрасное учебное заведение. Как сообщество, как единое целое, мы сделаем то, что должны, чтобы найти ответы, которые нам нужны. — Моя улыбка расплывается от его загадочных слов, истинный смысл которых таит в себе бесчисленные возможности, которые позже сведут мистера Хеншо с ума, пытаясь расшифровать их так, как было задумано.

— Прежде чем вы покинете эту комнату, вы прочтете электронное письмо, которое будет отправлено вашей семье, поскольку оно будет отправлено вам, как только я закончу говорить. Ничего, кроме того, что упомянуто в нем, вы не будете обсуждать со своими семьями. Вы можете сколько угодно беседовать с людьми в этой комнате, но это все. Мы ничего не скрываем, но чем больше внешнего влияния, тем меньше у нас шансов найти Оливера Хеншо, и мы не успокоимся, пока он не окажется в безопасности и не вернется на территорию Грейсон.