Время остановилось в самом сердце…

… не может быть рожден.

Грехи детей…

Цикл должен завершиться.

Грешник… Предатель.

… нарушен сон.

В сердце! В сердце! В сердце!

Проснись!

Резко распахнув глаза, она сделала судорожный вдох, будто вынырнула из воды. Она лежала на спине и тяжело хватала ртом воздух. Не было ни малейшего понимания, где она и как здесь оказалась. Оно возвращалось к ней постепенно. Но такой роскоши, как время, в ее распоряжении не было. Ведь уже очень скоро она поняла, что что-то не так. Что-то изменилось.

— Очнулась, наконец. — Послышался откуда-то из-за спины голос. И он точно принадлежал не Спириту.

Резко поднявшись, Рейна обернулась. Спирит все еще лежал на земле у нее в ногах. Его глаза были закрыты, а глазные яблоки с бешенной скоростью дергались под веком. Похоже, с ним стряслось то же, что и с ней. Но куда важнее сейчас было другое.

То, что они здесь были не одни.

Перед ней стояло двое. Верховный дракон Турум. И высший дракон бедствий и катаклизмов Катус.

Все происходящее казалось ей страшным сном. Разум все еще был затуманен, движения давались с трудом, а мысли путались. Как в замедленной съемке, она наблюдала за тем, как их окружают часовые. Как Спирита грубо поднимают на ноги — он едва пришел в себя, и выглядел таким же растерянным, как и она сама. Ее то и дело нетерпеливо подталкивали в спину, куда-то вели. И к тому моменту, как разум более-менее прояснился, она поняла, что их со Спиритом заперли в каком-то лиственном коконе на одной из ветвей древа. Как только последний часовой вышел наружу, проход затянулся. Они остались здесь, в полумраке, совсем одни. Без малейшего понимания, что с ними будет дальше.

Рейна порывисто приблизилась к закрывшемуся проходу и зашарила рукой по веткам и листьям, пытаясь понять, как открыть эту «дверь». Паника постепенно накрывала ее, но Рейна старалась сдерживать ее, балансировать на грани ясного разума и истерики. Она продолжала судорожно царапать руки, шелестя листьями, пока к ней сзади не подошел Спирит. И не схватил ее за запястья, вынуждая остановиться.

И тут чаша весов чуть качнулась в сторону истерики. Рейна с силой дернула руки вниз, высвобождаясь от его хватки. И отступила от него назад. Ее сердце колотилось с бешенной скоростью. А он был спокоен настолько, что хотелось влепить ему пощечину.

— Что нам теперь делать? — Взволнованно выпалила девушка. А он лишь спокойно пожал плечами.

— Ждать, очевидно. Выбор у нас небольшой.

Его слишком логичный ответ сделал только хуже!

— Почему они нас здесь заперли? Что они от нас хотят? Мы не сделали ничего плохого!

— Уверен, скоро мы это узнаем, — видимо, Рейна в этот момент взглянула на него настолько злобно, что его лицо вдруг чуть смягчилось, перестав напоминать ледяную маску, и он добавил уже мягче. — Я понимаю, ты напугана. Но нам нечего бояться. Мы оба знаем, что не причинили древу вреда. И сейчас, в этот момент, ведающие скорее всего в этом убеждаются.

И всего-то нужно было немного сменить тон, и ее сразу ощутимо отпустило. Сделав глубокий вдох и выдох, она сумела совладать с эмоциями и рассудить, что Спирит скорее всего был прав.

— Но от наказания нам точно не отвертеться, — устало застонала она. — Не понимаю, как ты уговорил меня на эту авантюру.

— Я не уговаривал.

Рейна подняла голову, но он смотрел куда-то в сторону, будто бы избегая ее прямого взгляда. Да, он был прав. Он действительно не вынуждал ее пойти с ним. Она захотела этого сама.

— К тому же, — вдруг продолжил Спирит, сунув руки в карманы, — то, что мы смогли услышать голос Филлим, стоит любого наказания. Если оно заговорило с нами, значит мы должны были его услышать. Разве ты не согласна?

— Откуда тебе знать, что я что-то услышала?

— А ты не услышала?

Хотелось как-то съязвить, но она сдержалась. Ведь он оказался ровной в той же ситуации, что и она сама. Просто держать себя в руках умел гораздо лучше.

— Услышала, только… Мало, что поняла. Какие-то обрывки. Фразы.

Спирит выслушал ее, после чего задумчиво кивнул.

— Да. Я тоже.

Вдруг послышался шелест листьев. В стене кокона образовался проход. Рейна и Спирит синхронно расступились. В кабинет вошли двое. Турум и Катус.

На стенах тут же загорелись огоньки, разгоняя темноту, и Рейна смогла, наконец, рассмотреть, где они оказались. Кабинет был похож на тот, что был у Унды, только в три раза больше. Мебель из выбеленного дерева с позолотой по кромкам. Стул явно еще со времен барокко. Мягкая обивка из изумрудного бархата, основание в вензелях, позолоченные детали. Почему-то сразу стало понятно, что это кабинет именно Турума, а не Катуса. И предположение Рейны тут же подтвердилось, когда Верховный занял место за своим столом, поставив руки локтями на столешницу и соединив пальцы. Катус встал справа от него, сцепив руки за спиной. Он очень долго и внимательно рассматривал сначала Спирита, а потом и Рейну. Обстановка, мягко говоря, была давящая.

— Итак, — сухо начал Турум. Он взирал на студентов снизу-вверх, но было ощущение, будто он высокомерно взирает на них с самой вершины Филлим. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне, что делали с древом. Правду. И не заставляйте меня усомниться в ваших словах. Поверьте, вам не захочется, чтобы я проверял правдивость ваших слов, заглядывая в ваше прошлое. Это не самый приятный процесс.

Рейне стало не по себе, но вопреки собственным ощущениям, она выпрямила спину и расправила плечи, чуть вздернув подбородок. Пусть видят, что ей ничуть не страшно. Даже, если это не так.

— Нам нечего скрывать, — спокойный голос Спирита не дрогнул. — Филлим звало нас — долго и настойчиво. Мы не могли не откликнуться на зов. И пришли, чтобы услышать, что оно хотело нам сказать.

Краем глаза Рейна увидела, что губы Катуса от его слов изогнулись в улыбке, которую он тут же скрыл, закашлявшись в кулак. Лицо же Турума возмущенно вытянулось.

— Какой вздор! — Брезгливо бросил Турум. — Если бы Филлим и хотело что-то сказать, то точно не двум студентам. Для этих дел у нас есть опытные ведающие!

— И как, много им удалось услышать? — Дерзнул спросить Спирит, тем самым еще больше разозлив Верховного. В этот раз ему не удалось скрыть усмешку. Или он просто не хотел этого делать.

Турум, опустив ладони на столешницу, поднялся на ноги. Стул неприятно скрипнул по полу. Катус благоразумно сделал шаг в сторону.

— Стараешься быть копией своего отца? — Опасно прошипел Турум. — Напрасно. Ты слишком умный дракон, чтобы не увидеть, как обстоят дела на самом деле. И не понять, какую сторону правильно принять в итоге. Или ты уже выбрал? Это он подослал тебя сюда? Что Мор просил тебя сделать?

Мор?

Рейна бросила короткий взгляд на напряженное лицо Спирита. Так звали дракона, что спорил с Катусом на помосте в день, когда Филлим сбросило листву. Дракон со шрамом на лице. Выходит, он был отцом Спирита? Так вот почему его манера говорить показалась ей такой знакомой. Точно так же — спокойно, но твердо — говорил Спирит. Но при чем здесь он?

— Отец ни о чем меня не просил. Это не в его правилах — действовать чужими руками. — Договорив, Спирит с силой сжал зубы. Его желваки заходили ходуном. Но в остальном он продолжал выглядеть абсолютно спокойным.

— Значит, ты признаешь, что он что-то сделал? — Победоносно вскинул брови Турум, выпрямляясь. Но Спирит даже бровью не повел, отвечая:

— Этого я не говорил.

Турум собрался было вновь накинуться на Спирита с обвинениями, но тут вмешался Катус. Опустив ладонь на спину Верховного, он безмолвно попросил его дать слово ему. И Турум позволил ему, немного раздраженно кивнув.

— Полно, Верховный дракон, — примирительно заговорил Катус, чуть склонив голову и подходя ближе. — Ведающие подтвердили, что с древом все в порядке. Полагаю, что молодые драконы говорят правду. Понимаю, что мы все сейчас на нервах, и видим врага в собственном отражении, но будем же благоразумны. Да, они нарушили запрет, и должны быть за это наказаны. Но не более того.