Пока я переваривал информацию, доктор Стоун смотрела на меня таким взглядом, словно знала что-то, чего не знал я. Но она не сказала ничего, что, уверен, хотела сказать на самом деле.

– Вы проведёте здесь ещё несколько дней под наблюдением, а затем будет длительное восстановление. Уверена, с таким рвением вы очень скоро встанете на ноги.

– Как я сюда попал?

– Вас привезли в критическом состоянии на вертолёте.

– В какой мы больнице?

– В Бруклинской, сэр.

Какого чёрта произошло? Кто мог привезти меня сюда? Эти вопросы крутились в моей голове, но больше всего интересовало другое.

– Я был один?

– Нет, – моё сердце забилось сильнее. Пульс участился, из-за чего звук от монитора ускорился. Доктор Стоун бросила взгляд на экран, потом вновь на меня. – Вас привезли сюда несколько людей, что нашли вас. Больше никого.

Она ушла. Адриана бросила меня и убежала. Возможно, она и позвала на помощь, но сама не вернулась. Последняя крупица надежды рухнула со словами доктора Стоун. Я был практически уверен, что видел и слышал её голос, пока окончательно не отключился. Но, похоже, это были галлюцинации.

– Мистер Уильямс, нам пришлось ввести вас в искусственную кому, поэтому сейчас вам нужно немного отдохнуть. Поспите и дайте организму прийти в себя. В какой-то момент мы чуть не потеряли вас, – она смотрела на меня сквозь толстые стёкла очков. – Ваше сердце остановилось на несколько секунд, пока вы не нашли в себе силы вернуться. Не знаю, что или кто вас вернул сюда, но об этом вы сможете подумать позже. Поспите, – она пересекла палату и скрылась за дверью.

Женщина была чертовски права. Я был мёртв. Я мёртв и сейчас.

На этот раз я проснулся от того, что мне нужно было сходить в туалет, и я чертовски проголодался. На улице уже стемнело, а в палате вновь никого нет, хотя не знаю, кого ожидал здесь увидеть. Судя по всему, никому не было до меня дела.

Вероятно, Адриана нашла способ связаться с отцом. По крайней мере я надеюсь, что сейчас она в целости и сохранности у себя дома. В окружении любимых людей, которым доверяет.

С большим усилием я встал с кровати и подошёл к шкафу, в котором, как я надеялся, будут мои вещи, но их там не оказалось. Только свёрнутый плед, запасная подушка и несколько бутылок с водой. В больничной рубашке, доходящей мне до колен и с открытой задницей, я прошёл к выходу из палаты, держась за больной бок, и открыл дверь. Коридор был пуст.

– Эй, есть кто?

Никто не отозвался. По указателям я направился в сторону туалета, еле ковыляя босыми ногами по ледяному полу.

Было чертовски больно ходить и даже стоять на ногах, да и голова кружится. Сделав дела, я подошёл к раковине с зеркалом, чтобы помыть руки и ополоснуть лицо прохладной водой, чтобы немного привести себя в чувства. Было слишком поздно, когда я заметил, как в комнату вошли и приставили пистолет к моей спине.

Чёрт.

– Теперь пора возвращаться к себе в палату, ублюдок.

Я медленно поднял голову и посмотрел в зеркало на молодого парня. Наши взгляды пересеклись. Я узнал его.

Орацио – один из солдат Каморры. Несколько раз мы с ним выполняли мелкую работу вместе, но он был одним из опытных людей Маттео и определённо доверенных, раз тот прислал его за мной. Я, честно говоря, предполагал, что смерть будет от его рук, а не от посыльного. Хотя думаю, что заданием Орацио было лишь привести меня к нему, чтобы Маттео сам смог со мной разобраться.

– Медленно и без резких движений мы сейчас выйдем отсюда и направимся в палату, – сказал парень, указывая головой в сторону двери.

– Что потом? – спросил я, подчиняясь.

Я не идиот. В таком состоянии я не смогу ничего сделать, лишь причиню себе ещё больше вреда. Поэтому, держась за бок, я прошёл вперёд, пока он подталкивал меня сзади.

– Потом ты сделаешь то, что скажет Капо. Будешь ждать его решения. Но если ты вздумаешь сделать что-то, что заставит меня пустить пулю тебе в лоб, я не буду расстроен, а он тем более.

Не сомневаюсь в этом. Я даже удивлён, что всё ещё жив. Маттео мог дать приказ убить меня на операционном столе или же по пути в больницу. Он мог дать приказ Орацио убить меня прямо здесь и сейчас, но у него был другой план. Уверен, его месть будет мучительной, а моя смерть – нелёгкой.

Маттео Моретти – один из самых жестоких людей в Штатах. Он так просто не забудет, что я удерживал его дочь от него. Маттео счёл это похищением, даже если всё было не совсем так.

Мы с Орацио направляемся по коридору к моей палате. Его рука лежит у меня на спине, а вторая всё так же держит пистолет у поясницы. По дороге нас встретила медсестра, но, опустив голову, прошла мимо, сделав вид, что мы даже не столкнулись с ней. Была ли Бруклинская больница под контролем Каморры?

Возможно, теперь, когда я здесь – да.

Как только мы зашли в палату, Орацио убрал руку с моей спины и направил пистолет мне в лицо.

– Не смей больше выходить отсюда. Сделаешь какое-то неверное движение или попытку сбежать – и ты будешь мёртв. Вся больница окружена, имей в виду.

– Сколько я тут пробуду?

– Сколько потребуется.

– И в чём смысл? Если он и так убьёт меня, то почему я всё ещё здесь, Орацио? – спросил я, злясь на всю эту чёртову ситуацию.

Голова шла кругом, и я понятия не имел, что происходит. В какую игру играет Моретти?

– Тебе сдохнуть поскорее хочется? Я могу это устроить, только дай, блять, повод, – Орацио кинул к моим ногам чёрную сумку и вышел за дверь.

Сукин сын.

Я наклонился и взял её. Там лежали чистые вещи. Никакого телефона и никаких личных вещей. И тут меня осенило. Я дотронулся до шеи, но медальон с флешкой исчез.

– Твою мать! Блять!

От злости я кинул сумку в стену. Дикая боль пронзила мой живот, от чего я скрючился и схватился за него. Кровь испачкала рубашку, а значит, швы разошлись. Твою мать.

Ярость внутри меня нарастает с неимоверной силой. Всё, ради чего я жил последний год, из-за чего я оказался в таком положении, пропало. Не знаю, был ли медальон на мне, когда я оказался здесь, или же нет, но единственное, что имеет сейчас значение, – это то, что я облажался по полной. Я потерял всё самое важное в этом чёртовом мире. То, ради чего был придуман мой план, ради чего я оказался замешан в делах мафии, было уничтожено.

Подсознание кричит, что флешка у Маттео. Как и Адриана.

Блять. Адриана. Я потерял её, не имея шанса объясниться. И ради чего? Чтобы в итоге потерять всё?

Чувство бессилия удушающе схватило меня за горло. Мне необходимо как можно скорее выбраться отсюда. Если придётся столкнуться с Маттео, чтобы получить шанс увидеться с Адрианой, я это сделаю. Даже если это будет мой последний вздох, она должна знать, что ничего из того, что произошло между нами, не было ложью. Мои чувства к ней – не фальшь, не притворство и не игра. Каждая частичка меня предана ей. Она должна знать, что я выбрал её. Не месть.

Мне просто нужен план, но голова решила отключиться. В комнате стало нечем дышать. Я упал на пол возле кровати, облокачиваясь на неё. Голова опрокинулась на матрас, и я увидел потолок. Перед глазами всё поплыло и закружилось. Ладонью я чувствовал, как бинты под рубашкой становятся мокрыми. Мне нужно позвать на помощь, но я не чувствую в себе сил даже сделать нормальный вдох. Единственное, что получается – это закрыть глаза.

– Не закрывай глаза, Алессио.

– Будь со мной. Держись за меня, прошу.

Я не могу понять, воспоминание ли это или мой мозг играет со мной злую шутку. Но слова эти так отчётливы в моей голове, что кажется, я схожу с ума. Возможно, я всё ещё нахожусь под действием лекарств, однако её мелодичный голос успокаивает меня. Он словно колыбельная. Под него я готов засыпать, за него я готов умереть.