— Ты прав, — произнес я. — Не ты один это заметил. Так что, на всякий случай, будь наготове и наших предупреди. Полагаю, пока действует перемирие будет относительно тихо. Но кто даст гарантию, что оно продлится после объявления победителя турнира?

— Я вас понял, ваша милость, — произнес Жак и тут же торопливо добавил: — Но это еще не все новости, которые я хотел вам рассказать.

— Говори.

— Уже возвращаясь назад, мы остановились на ночевку на постоялом дворе, — начал говорить Жак. — Это в дне пути от Фьердграда…

Он потер свой подбородок и продолжил:

— Так вот, там я встретил нашего старого знакомого. Того самого, у которого вы выкупили парней.

— Арвида Улссона? — уточнил я. — Значит, папаша его не прибил за самоуправство? Он узнал тебя?

— Да, — ответил Жак. — Сперва он очень разозлился. Пришлось немного пошуметь.

Сказав это, Жак потер костяшки кулаков, а я усмехнулся.

— Потом я предложил выпить. Он согласился. А дальше все пошло как по маслу. Кружка за кружкой и даже никаких магических зелий не понадобилось, Арвид сам разговорился.

— Его отец продолжает скупать рабов для жрецов? — спросил я.

— Так и есть, — ответил Жак. — Несмотря на тот прокол сыночка, даже расширил дело.

— Я так понимаю, мытари конунга Острозубого в доле.

— А то как же! — усмехнулся Жак. — Здесь подмазал, там отсыпал немного серебра — и все дороги открыты. И все при этом довольны и помалкивают.

Жак замолчал на мгновение и хитро улыбнулся.

— Но не это самое главное. Уже ночью Люкас решил разнюхать, что еще везут господа купцы. Он, как я уже вам говорил, у нас в отряде лучшим разведчиком был. Особенно в лесу хорошо себя чувствует. Теперь-то я уже понимаю, почему. В общем, в том фургоне, в котором путешествовал жрец, было несколько любопытных сундучков. Когда Люкас заглянул в окошко фургона, один из них был открыт. Люкас сказал, что столько крудов он еще никогда в своей жизни не видел.

Мы с Жаком одновременно улыбнулись.

— Продолжай, — кивнул я.

— Я узнал, куда они свозят рабов. В дне пути от того постоялого двора есть большой особняк, который принадлежит одному из тех, кто в доле с контрабандистами. Там папаша Арвида дает рабам набраться немного сил, а потом их уже отправляют дальше, на земли конунга Харольда. Со слов Улссона, особняк охраняет пятерка ледяных рыцарей и еще несколько обычных бойцов.

— Погоди, — остановил я Жака и громко позвал: — Бертран!

Спустя несколько мгновений дверь в мою комнату открылась и на пороге появился мой камердинер.

— Позови Сигурда.

Бертран кивнул и уже через минуту вернулся в сопровождении страйкера, который нес ночное дежурство у моих дверей.

Отпустив Бертрана, я показал Сигурду на один из стульев и произнес:

— Садись и послушай. Наверняка тебе будет интересно.

Жак по моей просьбе повторил свой рассказ. Сигурд все это время слушал его, почти не мигая. На мгновение мне показалось, что в его глазах вспыхнула искра гнева.

Когда Жак закончил, я обратился к страйкеру:

— Знаю, что я нанял тебя и Аэлиру прежде всего как телохранителей. И то, что я собираюсь тебе предложить, не совсем законно…

Сигурд приподнял руку, останавливая меня.

— Ваша милость, позвольте сэкономить ваше время. Если хотите предложить мне и моей жене ограбить жрецов Ледяного Храма, тогда можете всецело располагать нами.

До особняка некоего винтервальдского купца, покрывавшего делишки жрецов Ледяного храма, мы добрались меньше чем за сутки. Жак говорил о двух днях, но они с Люкасом путешествовали на небольшом фургоне, специально приобретенном на рынке в Фьердграде. Мы же ехали верхом одвуконь, чем, собственно, значительно сэкономили время.

Помимо Сигурда, Аэлиры и Жака, я взял с собой и Люкаса. Уговаривать его не пришлось. Когда я предложил ему поучаствовать в нашем походе, он тут же согласился, особо не раздумывая. У него, как и у моих телохранителей, со жрецами были свои счеты. Плюс каждому участнику была обещана доля. Так что члены моего отряда были отлично замотивированы.

Жилище купца назвать особняком в прямом смысле этого слова было сложно. Правильней сказать — это была небольшая деревянная крепость, обнесенная частоколом и расположенная на берегу реки. Хозяин не поскупился и позаботился о своей безопасности. Впрочем, в этом суровом краю иначе нельзя.

Временный лагерь мы разбили в небольшой рощице недалеко от жилища купца. И вот сейчас, схоронившись среди деревьев на опушке, наблюдали, как из крепости выезжает пустой караван, во главе которого верхом на крупной лошади ехал широкоплечий чернобородый северянин. Рядом с ним, покачиваясь в седле, ехал мой старый знакомый, Арвид Улссон. Судя по явному сходству этих двоих, нетрудно догадаться, что чернобородый являлся отцом Арвида.

— Куда это они на ночь глядя? — буркнул Люкас.

— Едут в сторону Фьердграда, — произнес Жак, сидевший рядом со мной. — Думаю, до заката доберутся до постоялого двора. Видать, не хотят долго находиться возле жрецов. Арвид жаловался мне, что рядом с «ледяными» ему не по себе. Как пить дать, папашка его такого же мнения.

А потом добавил:

— Нам же лучше. Меньше мороки.

Тут я с ним согласен. Отец Арвида увозил с собой десяток бойцов. Они, конечно, еще те вояки, помнится, им наваляли тогда уголовники из-за долга сыночка, но так или иначе своим отъездом они упростили нам задачу.

Я втянул воздух носом и принюхался. Аэлира и Сигурд вернулись. Я их отправлял осмотреть крепость с тыла.

Через несколько мгновений насторожился Люкас. Я лишь кивнул сам себе. Хорошее чутье у боевого товарища Жака. Тоже ощутил приближение наших разведчиков.

— Помимо пятерых рыцарей, особняк охраняют семеро бойцов, — докладывал мне Сигурд спустя несколько минут. — Слуг хозяина крепости не видно. Думаю, их там просто нет. Но это понятно: жрецы не любят, когда в их дела суют нос. Кстати, их там трое.

— Знаешь кого-нибудь из них? — спросил я.

— Всех, — кивнул Сигурд. — С одним из жрецов вы тоже уже знакомы.

— Эймунд Ларссон?

— Он самый, — подтвердил Сигурд и его рот искривила хищная улыбка. — А с ним еще двое — Гирд Ранте и Ульрих Йенсен. Встрече с последним я особенно рад. Сразу хочу предупредить — он мой.

— Старые счеты? — спросил я.

— Это его подарок, — Сигурд указал пальцем на свое лицо. — Пришло время отдариться.

— Хорошо, — кивнул я и жестко добавил:

— Но предупреждаю — сперва дело.

Затем я обвел ледяным взглядом всех присутствующих и произнес:

— Это всех касается.

— Да, ваша милость…

Я взглянул на Сигурда и спросил:

— Что скажешь о страйкерах?

— Все пятеро — эксперты, — ответил он. — Когда я был в ордене, двое из них еще были инициатами. Ян Бернс — командир этой пятерки. Еще тот проходимец. Сбежал с Туманных островов и прибился к ордену. Хитрый и кровожадный ублюдок. Набрал к себе в команду таких же. В общем, я не удивлен, что именно они охраняют рабов.

— Хорошо, — кивнул я. — Я увидел всё, что хотел. Как и планировали, начнем в Час Тени. А пока возвращаемся в лагерь.

Пропустив всех вперед, я придержал Аэлиру, которая все это время бросала на меня нетерпеливые взгляды. Сигурд взглянул на нас, но потом, видимо, догадавшись, о чем пойдет речь, двинулся в сторону нашего лагеря.

Я кивнул Аэлире.

— Вижу, ты что-то еще почувствовала.

Жена Сигурда хмуро посмотрела в сторону темнеющих стен крепости.

— Там, внутри я чую смерть. Старую и мерзкую… Плохое место. Много душ там загублено.

— Я так понимаю, ты уже сталкивалась с подобным? — поинтересовался я.

— Да, — ответила она. — Когда вызволяла мужа из темницы ордена. В тот раз смертью разило от алтаря Хлада Жуткого, на котором жрецы творили свои кровавые ритуалы.

Хм… Если чутье Аэлиры не подводит, получается, под боком Бьерна Острозубого «ледяные» установили новый алтарь. Мне вот любопытно, а конунг знает об этом?