— В Октавии я соблюдаю строгую диету. Потому что принц должен выглядеть привлекательно.—он указал на подтянутое тело. Аэрто не выглядел как кто-то, живущий в спорт зале. Такая мускулатура обычно присуща фехтовальщикам или профессиональным пловцам.

— Что еще не входит в меню принца? – я подцепила луковое колечко. Ну почему вредная еда самая вкусная? Я ела медленно, пообещав себе, что только попробую и не стану пробовать еще и курицу.

— Случайные связи с красивыми женщинами, — многозначительно посмотрел на меня принц, — Кира, я должен буду вернуться в Октавию через неделю, — продолжил Аэрто. Он смотрел мне в глаза, серебро его взгляда гипнотизировало. – Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

Мое молчание принц истолковал по своему:

— Кира, мы созданы друг для друга, даже если, по каким-то удивительным причинам, ты этого не понимаешь.

Луна и Солнце – так мы смотрелись вместе. Аэрто становился ярче, когда находился рядом со мной, его волосы переливались, кожа не выглядела болезненно бледной, а казалось искрящейся словно чистейший зимний снег ночью. Впрочем, подобные метаморфозы я уже неоднократно замечала, когда была рядом с другими итхисами. В частности, с Александром. Я покачала головой. Аэрто может говорить мне что угодно, в Октавию я не поеду.

— В каком качестве? Александр рассказывал про гаремы. Не хотелось бы стать одной из твоих наложниц – сказала я мужчине чуть более грубо, чем намеревалась. Нет, правда. Гарем – это же варварство. Я ожидала смущения, отрицания, но никак не улыбки, изменившей очертание тонких губ.

— Ах уж этот благородный Александр и его любовь обличать родной край. Поверь, все женщины, которые находятся там – идут на это добровольно.

— До или после того, как ты к ним прикасаешься?

Александр явно становится моим криптонитом. Раньше я так мгновенно выходила из себя, только когда речь шла о Викки, маме или Вере. Сейчас в список людей, которых не стоит оскорблять при Кире Белл, вошел еще и он. Аэрто не заметил моей вспышки гнева.

— До. Ты не представляешь, какими богатствами располагает моя семья. Нет, Кира. Отправляйся со мной в качестве моей подруги. Побудь со мной неделю, две, месяц – позволь себе узнать мою землю, меня самого. Позволь нити, связавшей нас вырасти в нечто большее.

— А если я откажусь?

— Ты готова отказаться от меня?

Он ответил вопросом на вопрос, но в его взгляде вдруг промелькнула неприкрытая жестокость. Я вспомнила, как он рассматривал фотографию Викки на моем столе. Что может сделать мужчина с уязвленной гордостью, которому до этого не приходилось слышать отказа?

— Нет, не готова – я ласково погладила его по лицу. Аэрто тут же успокоился, — но я буду решать, когда вернусь домой. И… есть кое-что, что мне можешь дать только ты. Когда я попросила об этом Дарка, он не смог мне помочь.

Аэрто просиял. Александр был и его криптонитом тоже. Я запомнила это на будущее. Говорят, нет никого хуже женщин-манипуляторов. Быть может. Я смотрела на это по-другому. Женщинам приходилось столетия подстраиваться под мужчин, слабые физически, они только и могли сделать, что научиться манипулировать чужими эмоциями.

— И что же это?

— Женщина твоего дяди. Надежда. Она – моя мать.

Аэрто шокировало мое признание. Он выронил куриную ножку, склонил голову в бок как большой кот и замер. Немигающим взором мужчина принялся изучать мое лицо.

— Как я сразу не заметил. Вы так похожи — пораженно пробормотал он. – Ты, дочь этой ведьмы.

От волнения акцент в его голосе усилился. Он растерял весь свой королевский лоск и нервно прикусил ноготь указательного пальца. Шокированный, он терзал свой ноготь пока не показалась кровь. Я молчала, позволив мужчине погрузиться в собственные мысли. Когда принц справился с охватившим его волнением, он спросил:

— Ты хочешь, чтобы я вернул тебе Надежду?

Догадливость – это хорошо. Третье свидание наследный принц заслужил в любом случае.

— Мне, моей семье. Ты обмолвился о том, что она в Октавии не по своей воле. – Я не стала развивать тему похищения. Кто знает, быть может мама познакомилась с итхисом до того, как пропала, быть может она изменяла отцу также как и он ей. У каждого человека есть свои секреты, об этом я узнала благодаря Вере. Я не могла поверить в то, что мама бросила нас, но кто знает, как псевдоискра повлияла на нее. Аэрто тяжело вздохнул, вспоминая все, что знал о той, которую именовал «зеленоглазой ведьмой».

— Она хочет вернуться. Давно хочет. Но никогда не говорила, почему. Ве… Надежда не сообщала о том, что у нее есть дети… А Аэринус … за все эти годы не провел расследования. Вас только двое?

Я кивнула. Аэрто видел фотографию Викки на моем столе. Только слепой бы не понял, что мы родные сестры.

— И если я верну тебе ее, ты поедешь со мной в Октавию?

— На неделю.

— Одна неделя твоего времени стоит очень дорого, Кира. – в его голосе снова промелькнул гнев.

— Ты же сам говорил, что ниточка между нами может быть настоящей Искрой. Если она настоящая – я больше не смогу тебя покинуть. – я тщательно подбирала слова, сопровождая их лаской. Мои губы коснулись его заостренного уха, шеи. Разомлевший от нежных поцелуев Аэрто заметно расслабился. Я и сама изрядно увлеклась процессом, да так что не сразу заметила сдержанного:

— «Ваше высочество», — произнесенного Александром.

Я отскочила от Аэрто словно ошпаренная, взгляд мой метнулся к начальству. Плотно сжатые челюсти, зрачок, который не может устоять на месте. Теперь он выглядел как взбешенный супруг, заставший жену неизвестно с кем. Я выдержала его взгляд, потом вопросительно уставилась на принца. Только Аэрто мог пригласить сюда Александра:

— Дарк, я решил, что будет лучше всего сказать тебе лично. Со следующей недели я забираю твою помощницу. Тебе придется искать замену.

— На время, — поправила я, не зная почему. Либидо остыло, словно на раскаленные угли вылили ведро воды. А сердце почему-то заболело.

— Вам нужно было вызывать меня лично? Могли бы сообщить по телефону, — зло произнес Алекс.

— Решил, что так будет правильней.

Аэрто снова схватил меня за руку. А потом перешел на язык итхисов. Мне оставалось рассеянно смотреть по сторонам и стараться не выдать языком тела, как я хочу, чтобы другой мужчина обнял меня вместо серебряноглазого принца.

На каждой свадьбе есть неудачники. Они едят больше всех, пьют и отпускают глупые шутки, которые никому не нравятся. На этой свадьбе вакантная роль досталась мне. Родственники шушукались, женская половина сочувственно качала головами, в то время как мужская женатая часть приглашенных предлагала меня неженатой.

В отличие от меня Викки догадалась о том, что приди она без пары, ее ожидает очень сложный вечер. Поэтому пришла с однокурсником. Невысокий парень сразу очаровал всех искрометным чувством юмора и волчьей улыбкой. Он совсем не походил на будущего юриста, потому что был покрыт татуировками, которые выглядывали из-под черного костюма, а также имел длинные волосы, которые убрал в аккуратный пучок на затылке.

— И почему ты на самом деле не можешь встречаться с подобным парнем? – спросила я сестру. Та только отмахнулась.

— Это просто друг, — легкомысленно ответила она. – Почему ты одна? Позвала бы Александра. Он мне хорошим человеком показался.

— Александр решил, что не желает быть осмеянным.

Я не смогла скрыть разочарования в голосе. Викки только хмыкнула. Она была очень хороша в персиковом платье подружки невесты. На мне было такое же. Вера нарядила в них только нас, позволив своим подругам самим выбирать наряды. Очень великодушно с ее стороны.

Праздновали мы за городом. Ресторан был из тех, которые бронируют за два года минимум. И только то, что директор приходился Марку дальним родственником позволило ему получить бронь. Располагалось место прямо возле широкого разлива реки, безразлично несущей свои воды тысячелетия. Панорамные окна позволяли смотреть на реку и противоположный берег, на котором располагался старинный яблоневый сад. Сад этот уже давным давно толком не плодоносил, но был так красив, что ни у кого не поднималась рука его вырубить. Дальше у берега можно было разглядеть элитные частные дома, позволить покупку которых могла себе разве что аристократия итхисов, вперемешку со старыми домиками, приобретенными еще в позапрошлом столетии.