Я молча ушла в свою комнату и стала собирать вещи. Всегда уходи молча, учила мама своих подруг. Ребенком я любила подслушивать взрослые разговоры. Всегда уходи молча. В детстве я не могла понять, что она имела ввиду, а теперь осознавала – молчание помогает сохранить достоинство.

Я закидывала одежду в чемодан, не думая, что что-то может помяться. Не боялась я впопыхах что-то забыть, ведь вещи – это всего лишь вещи, они не имеют ценности. Я вышла из хозяйской спальни, быстрой походкой стала проходить мимо Александра, сидящего на диване и обхватившего голову своими мощными руками.

– Кира, – сказал он, его голос разрезал тишину, – не уходите, пожалуйста.

– Я не девочка для битья, Алекс. Я не знаю, что тебя сподвигло так себя вести, но ты меня сейчас в грязь втоптал.

– Прости, – произнес он это слово, как заклинание, которое должно было стереть из моей памяти только что произошедший скандал.

– Я ухожу, – я взяла сумочку и направилась к выходу, решив, что в этом доме я больше и минуты находиться не смогу. – За вещами я кого-нибудь пришлю.

Дарк так и не двинулся с места, лица его я не видела. Уже затворяя за собой дверь, я зачем-то сказала:

– Ужин на столе, поешь.

Этот день мне не принес ничего, кроме горя. Я села в машину и поехала вперед, не зная, куда направиться. Грустная музыка лилась из динамиков, полностью соответствуя моему настроению. Очень не хотелось терять работу, но не подвергнусь ли я еще большему унижению, если появлюсь завтра в офисе?

Странное чувство преследовало меня, когда я все сильнее удалялась от дома Александра. Будто кусочек меня, важный кусочек, оставался в его уютной квартирке на верхнем этаже. Если бы кто-то другой описал мне подобные ощущения, я бы сказала, что его преследует боль от расставания со своей Искрой.

Толпа людей, одинаковые серые одежды, лица без тени эмоций. Они отвернулись от меня, им не хочется меня знать. Мужчины, женщины, встреченные ранее и незнакомцы. Я узнаю Вику, но она пропадает, едва я протягиваю руку, сестра рассыпается песком. Тетя растворяется под моими пальцами. Лев, даже мама, все недвижимы, все мертвы, все – пепел.

Я иду дальше, одиночество в серой толпе становится невыносимым. Лора презрительно ухмыляется: «Где твой защитник?». Ее обнимает Эдгар. Он тоже кривит губы в презрительной усмешке.

Поднимается ветер, кто-то тянет ко мне костлявые пальцы. Везде, ото всюду я чувствую угрозу. Где ты, где ты, где ты? Мой холодный страж пропал, я не вижу чешуи, длинного тела, придающего краски реальности. «Киииирааа» – слышу я крик, ему вторит мой собственный вопль ужаса.

Я проснулась, крича и отбиваясь от неизвестных врагов вялыми ударами рук и ног.

– Это был сон. Всего лишь дурацкий сон, – пробормотала я, успокаиваясь. Сердце колотилось как у кролика, я вспотела и тяжело дышала. Не лучшее начало дня.

На сегодня у меня было запланировано много дел. Встала я рано и сразу отправилась завтракать. Небольшая гостиница в частном секторе, в которой я остановилась после вчерашнего скандала, была мечтой параноика. Двери закрывались ровно в 11 и никто не мог попасть в небольшой домик с двенадцатью комнатами. А по территории бегало три крупных немецких овчарки – любимцы хозяина и хозяйки. Когда я вчера вышла из дома Александра, то поняла, что возвращаться мне некуда. Беспокоить Веру накануне свадьбы не стоило, друзей у меня, как оказалось, не было.

Хозяйка гостиницы работала по совместительству и уборщицей, и поваром. Цена и качество меня устроили, и пока Рут, так ее звали, жарила мне омлет с беконом, я вышла в интернет и нашла несколько приличных квартирок на окраине. Я решила наконец снять свое собственное жилье, чтобы избавить себя от необходимости жить у тети или возвращаться к Александру.

После плотного завтрака я позвонила в больницу, узнать как обстоят дела у вчерашних жертв отравления. Полиция объяснила пострадавшим, что на них напал рандомный психопат. Девушки остались довольны объяснением, и многие даже были готовы вернуться к занятиям пилатесом, как только психа схватят. Они не знали, что пирожные предназначались для моей скромной персоны. Возможно, я поступила не правильно, но не стала рассказывать им правду. Очень хотелось, чтобы бизнес Веры сильно не пострадал.

Одеваясь на работу, я обнаружила коробку, которую мне вчера передал Александр. Подарок Аэрто оказался впечатляющим – колье из серых звездчатых сапфиров, так похожих на его глаза. Украшение не казалось вычурным или тяжелым, кто бы не был мастером – он поработал на славу, создавая подобное украшение. Мне холодные оттенки шли не особенно, но я надела вещь. И только потом обратила внимание на конверт, прилагавшийся к нему. На кровать из конверта посыпались фотографии. Я на Аэрто сверху, выгнулась в спине, глаза блаженно закрыты. Аэрто сверху, покусывает раскрасневшиеся соски. Аэрто тянет меня за волосы, беря сзади. Каждая фотография могла бы быть выставлена на конкурсе эротических фотоснимков и занять первое место. Столько в них было чувственности, страсти, желания с обеих сторон. И Александр это видел? Черт бы побрал итхисов с их любовью к запечатлению своих постельных побед. Письмо оказалось под стать снимкам:

«Милая моя малышка, я очень хочу, чтобы события нашей ночи остались в твоей памяти. Прикасаться к твоей шелковой коже, чувствовать запах волос – лучшее, что происходило со мной, и я готов исполнить любой твой каприз, чтобы снова стать с тобой единым целым. Я не знаю, почему ты не хочешь признать, что нас связала Искра – иначе невозможно объяснить то, что я чувствую рядом с тобой. Ты и сама чувствуешь, что хочешь преклонить передо мной колени, отдать всю себя без остатка. Представь себе, до знакомства с тобой мне это было неведомо. А теперь я жду, я считаю минуты, когда смогу увидеть тебя снова. Я могу дать тебе все, о чем ты пожелаешь, но, главное, я могу дать тебе себя.

Пересматривая видео с камер я уверился в том, что ты отдавалась мне из любви, никакое другое чувство не может заставить женщину выглядеть столь прекрасно. Жду, когда укусы и следы моей несдержанности заживут и ты снова придешь ко мне.

Твой принц,

Аэрто.

P.S.

Надеюсь, этот скромный подарок придется тебе по вкусу. Мне очень хочется, чтобы ты носила на себе что-то, напоминающее обо мне».

«Я исполню любой твой каприз», — фраза многообещающая. Насколько любой? Я откинулась на кровати, размышляя, что именно готов сделать Аэрто, чтобы я «встала перед ним на колени»? Мысли о наследном принце навили приятное возбуждение, то что нужно после ссоры с Александром. Александр… придурок ревнивый. Ведь, зная босса, я была уверена – он сунул свой любопытный нос и в фотографии и в письмо. А Аэрто в свою очередь специально отдал ему незапечатанный конверт.

На работу я сегодня собиралась с особенной тщательностью. Одета скромно, ничего обтягивающего, волосы убраны в высокий хвост. Плевать, что выгляжу как серая мышка, зато не буду вызывать у начальства неправильных эмоций. Раз я решила встретиться с принцем, лучше даже не мечтать завести романтические отношения с боссом. Есть девушки, которые встречаются с тремя, четырьмя парнями одновременно. Я так не могу. Может, я распыляюсь, когда дело касается образования, но вот с мужчинами мне присуща определенная порядочность. Как я ни старалась себя отвлечь, я все же приехала на работу на полчаса раньше и едва не столкнулась с Александром.

– Я уволена? – поинтересовалась я после того, как мы холодно поздоровались.

– Нет, – буркнул он сквозь плотно сжатые губы. Когда мужчина виноват и извинения бесполезны, он старается вести себя, как ни в чем не бывало. Эту модель поведения сейчас и демонстрировал Дарк.

– Ужин был великолепен. Спасибо вам.

Я кивнула, подавив в себе желание съязвить. «Запомни его вкус надолго. С этого дня я готовлю для тебя только кофе».