— И я повторюсь — что тебе с этого?

— Когда-то, — я улыбнулся. — Когда-то пределом моих мечтаний было прожить тихую жизнь на окраине мира, делая то, что делали мои предки тысячу лет… Убивать тварей, учить следующее поколение, жить дружно, пусть и небогато. Но сейчас я хочу большего.

— Амбиции?

— Всего лишь банальное желание выжить, ваше высочество. Новая большая война неизбежна, но кем её лучше встречать? Нищим провинциалом, от которого ничего не зависит, и которого либо сомнут, либо используют как захотят? Или кем-то важным? А где ещё не половить рыбку, как в мутной воде большой войны?

— Так я — всего лишь твой билет в счастливую жизнь? — фыркнула Ольга.

— Очень красивый билет, прошу заметить, — я разомкнул объятья, и мы сделали друг вокруг друга несколько шагов. — Но из всех, кого я встретил, ты самая слабая из сильнейших, а значит — тебе понадобится помощь. Верные люди. Команда. Те, кто сделают из принцессы королеву.

— А что если я не хочу быть королевой?

— Чтобы выжить тебе придётся ею стать. Ну, а потом решишь, что делать дальше. Можешь отречься в пользу младшей сестры или домашнего кота, возьми себе титул первой гражданки, хранительницы правды или… леди-протектора — это уже нюансы.

— Хорошо, с этим стало чуть понятнее. Ты одновременно и благородный, и расчётливый. Полезное сочетание.

И ведь я даже не кривил душой. Впервые за долгое время.

Я действительно решил, что ударить нужно туда, где всё и началось — на границе Конфедерации и Пакта, среди княжеств Запада.

Попытаться избежать войны или же наоборот — начать её раньше, пока тот же Пакт ещё не вошёл в силу. Расстроить старые союзы и создать новые, а начать с того, что есть под рукой — знаковая для Запада помолвка наследников Мазовии и Волыни.

Я знал, чем всё кончилось, и решил не пытаться сохранить это союз, убрав ту же Эглитис для начала… Да, я сделал это во многом из личных соображений — Ольга мне действительно симпатична, в отличии от Вышеслава. И три года — вполне достаточный срок, чтобы сделать здесь, в Москве из немного одинокой и не слишком конфликтной девушки будущую королеву.

Зачем примыкать к уже существующей княжеской дружине на правах новичков, если можно вставь во главе новой?

Быть может прозвучит самонадеянно, но я в своих силах сейчас уверен, как никогда. Накопить денег, собрать отщепенцев, заручиться поддержкой сильных, заиметь базу… И усадьба в Подмосковье будет здесь очень кстати.

Статус барона — это уже право набрать свой личный отряд, свою личную дружину. И причём это отдельно от графского титула Райнхарда… На который у меня тоже есть некоторые планы.

К концу обучения в Академии я рассчитываю накопить необходимое для старта. Ещё пару лет, и можно подготовить боевой отряд.

Мы же не собираемся завоёвывать всю Волынь, верно? Нужно просто вежливо попросить покинуть Галицкий дворец и возвести на престол достойного кандидата… Вернее кандидатку.

Несколько лет, чтобы изучить ситуацию в мелочах, спланировать и подготовить операцию, а затем претворить её в жизнь.

Ничего сложного. Убить Императора Пакта было куда труднее…

— Что ж… — сказала принцесса. — Тогда — следующий вопрос.

Поворот, Ольга толкнула меня ладонью в грудь, начала наступать, а я попятился.

— За день до дуэлей. Я видела, как ты миловался с этой… Эглитис. Что это вообще было?

Романович выглядела сердитой, но в то же время как-то понарошку.

Перехватил её руку, крутанул, опрокидывая принцессу и ловя её за талию, не давай упасть.

— Ревнуете, ваше высочество? — усмехнулся я, поднимая Ольгу обратно.

— Кем ты себя уже считаешь? Моим маршалом? Имею же я право возмутиться, что мой рыцарь путается с хрен знает кем.

— Тц-тц! Следите за языком, принцесса. А что, со стороны мы и правда смотрелись парочкой?

— А как ещё должны выглядеть два целующихся человека? — в голосе Ольги мелькнула злоба. На этот раз уже неподдельная. Злится на Эглитис? Или правда ревнует? Очень сомневаюсь…

— Ах, вот оно что… Возможно разочарую тебя, но нет — мы не целовались. На меня её Дар не действует, — я ухмыльнулся. — Поэтому не смог удержаться от того, чтобы сообщить это Эглитис. Видела бы ты её лицо…

— Поклянись.

Я покрутил принцессу вокруг оси.

— Не много ли вы требуете, ваше высочество?

— Не терплю предателей — Вышеслава мне хватило с лихвой. Второго такого не хочу.

— Вышеслав тоже наверняка давал слово…

— В твоё я всё-таки поверю.

Ольга отошла, а затем, не отпуская моей руки, прокрутилась и оказалась совсем близко.

— Я всего лишь немного поиздевался над Эглитис и не более, — сказал я, когда наши ладони соприкоснулись. — Возможно, в будущем она ещё пригодится, но сейчас я не вижу ни одной причины связывать себя с ней. Она полезный инструмент, но не более того. Ей я спину не доверю, тебе — да. Она вне круга доверия. Слово егеря.

Ещё один поворот вокруг оси.

— Знаю я этот твой круг, — проворчала Романович. — Не считая Рейсса, он пока что больше походит на гарем султана.

— Плохо, что ли? Хорошо же.

…В день погожий весенний

Нынче мы расстаемся,

И навек разойдемся -

Твой пыл угас.

Не жалей воскресенье,

Для меня будь безгрешной.

Подари взгляд свой нежный

В последний раз.

Музыка начала затихать, и мы с Ольгой остановились друг напротив друга в финальном движении.

— Благодарю за прекрасный танец, ваше высочество, — я поцеловал руку принцессы.

— На самом деле я не знала, что ты умеешь танцевать танго, — призналась Романович, слегка раскрасневшись.

— Ну, как ты уже могла заметить — во мне полно скрытых талантов…

— Превосходно! — к нам буквально подкатился князь Долгорукий. — Просто превосходно! Какой накал! Какие эмоции! Порадовали старика, порадовали… А то мне всё на молодёжь жалуются, а молодёжь у нас ещё ого-го! Барон, я похищу вашу прекрасную партнёршу на один танец?

— Как пожелает леди.

Леди пожелала станцевать с князем, а я отошёл отдохнуть…

Точнее — попытался это сделать.

Увы, но без внимания в этот вечер мне остаться не получилось.

Причём, выцепил меня не кто-нибудь, а лично ректор Академии.

— Лорд Винтер, — с улыбкой кивнул мне Долгорукий. — Или теперь правильнее говорить — барон Винтер? Не уделите пару минут?

— Разумеется, ваше благородие.

Вышли на балкон — вроде как воздухом подышать.

— Я признателен вам, барон, что вы не стали драться на дуэлях до смерти, хотя и имели на это право, — ректор сделал паузу. — Даже против Сагана.

— Я и так рассорился с кучей народа из Западных княжеств — мне до кучи только кровной мести не хватало, — я безмятежно пожал плечами. — Саган, кстати, сказал, кто его надоумил?

— А вы думаете, что его кто-то надоумил?

— Господин ректор… Я это не думаю — я это знаю совершенно точно. Студент, владеющий тёмной магией и способный нейтрализовать защиту дуэльной площадки? Он либо гений, либо его просто-напросто использовали. И что-то мне подсказывает, что второе вернее.

— Саган, к сожалению, мало что помнит, — вздохнул Долгорукий. — Мы официально исключили его из Академии и поместили под стражу, приставив лучших… специалистов. И да, мы знаем, что ему кто-то… или что-то помогло. Но никаких воспоминаний об этом у Сагана не осталось.

— Чистка памяти? — понимающе кивнул я. — Ментальный блок?

— Хуже. Заклинание забвения можно обернуть, а блок взломать, но части воспоминаний у него и правда нет.

— То есть совсем нет?

— Абсолютно, — слегка поморщился ректор. — Как будто их…

— …сожрали?

— Почему именно это слово? — моментально подобрался Долгорукий.

— Следователи Конгрегации выразились так же, да? — хмыкнул я. — Ожидаемо.

Граф пристально посмотрел на меня. Молча.

— Что? Если ему не стирали и не блокировали память, то это что-то нетипичное. И тут замешаны либо какие-то крайне редкие и специфичные чары, либо… Та Сторона. Что куда вероятнее, как по мне. И вполне естественно, что к расследованию привлечена Конгрегация — уверен, что они ещё не скоро снимут надзор с Академии.