Первые опубликованные стихи Тегнера, как «Элегия на смерть брата» («Elegi vid en broders dod», 1803) и «Мудрец» («Den vise», 1804), премированные «Литературным обществом» в Гетеборге, носят на себе отпечаток «просвещенного академизма», рассудочности и дидактики. Но уже написанное в том же 1804 году стихотворение «Моей родине» полно живыми поэтическими образами, отходящими от напыщенности и статичности академизма. Вот почему посланные на конкурс Шведской академии первые произведения Тегнера не получили удовлетворительного отзыва. На Тегнера все болmiе н больше влияет немецкая поэзия, в особенности молодые Шиллер и Гете, в стиле которых написаны «Англия и Франция» («England och Frankrike», 1806) и «Вечность» («Det evige», 1810). Не бесследно прошло также и знакомство Тегнера с творчеством Байрона. Мощная волна национального пробуждения, как результат наполеоновских войн, поднявшаяся в Европе и достигшая своего наивысшего подъема в Германии, не могла не докатиться и до Скандинавии. Датский философ и поэт Эленшлегер и его шведский последователь Линг, один из основателей «Готского союза», своими красочными, боеспособными и дышащими живыми образами поэмами из прошлого северных народов, полными героического пафоса древних скандинавских саг, не могли не увлечь горящего творческой энергией Тегнера, в котором с детства жила вся фантастика «Подвигов северных богатырей».
Внутренние неурядицы и эпидемии в Швеции, недовольство реакционно-шовинистической и абсолютистской политикой Густава IV, мечты об идеалах Французской революции, нападение России на Финляндию весной 1808 года, негодование, вызванное предательством высших чинов шведской армии и полной неподготовленностью к оборонительной войне, сильно повлияли на поэтическое творчество Тегнера. В темные ноябрьские дни 1808 года, когда дошли до Швеции слухи о позорном для шведской армии перемирии с русскими в Олькийоки (Финляндия), молодой поэт создает свою знаменитую «Боевую песню сконского ополчения» («Krigsang for skanska landtvarnet»)[14]. Зачем меч не испытан И тих зачем? Зачем же не избит он, Защитный шлем? Погубленные годы В избе сенной... На битву марш, — в походы За край родной! Клич в бой недалеко. — Подходят с востока, Все ближе гремят они бурей шальной... Шлет запад их, в злости Незваные гости... На битву, на битву за край наш родней! ……… И вековые Несет проклятья Кровавый пир, — И кровь рекою Течет людскою, И гибнет мир... Изменнической сворой, Сокрыв свои мечи, Изменники, как воры, Вдруг подползли в ночи... Мир и покой народа нарушая, Они придут на тихие поля, Чтоб хищно грабить наши урожаи, И, прах отцов топча и шевеля, Чтоб наших женщин зверски растлевать, А сыновей нещадно убивать... ……… Не объявляет он войны, — он поджигает... Под маской рыцарей — обман им нипочем, И человеческую кровь он сберегает, Беря могилу Эрнсверда [15] — мечом! Мы меч достанем ржавый, Суд наш суров, Мы били со славой Сонмы врагов... Изведаем скоро, Как меч наш остер, И выйдем из спора, Дав смелый отпор! ……… Вставайте, угнетенные! Войска на бой зови! Мы вихри зажженные Утопим в крови! И враг наш гонимый Бежит тут и там, — И ужас за ними Спешит по пятам ……… Кто пал, — в родной земле зарыт, И несть его жива Свободный Север повторит Его слова... И старец прохожий Потупит свой взор И тихо положит Цветы на бугор. И девушка порою К могиле подойдет И, грустный дар герою, — Слезу она прольет. Поэт споет былое, — Гимн доблести земной, В честь юношей-героев, Кто пал за край родной... Бури смолкнут скоро, Отдохнут поля, — Без боев, без спора Заблестит земля. В согласном хоре Звучит покой, — Забудет горе Весь род людской... День мирный, новый Настал сейчас, — Венец лавровый Венчает нас... Заздравной чашей Звенит наш пир: За счастье наше! За нас! За мир! Мастерски переданная смена настроений, блестящая по форме смена стихосложного размера и ритмов, динамика и страсть, а главное, живые, близкие образы, — как все это было непохоже на принятые застывшие формы спокойного, добродетельного и дидактическото академизма. Здесь зов к борьбе, здесь ненависть и злоба, здесь подлинная человеческая скорбь по погибшим н радостная вера в победу и светлое будущее родины. «Боевая песня» звучала набатом, стала, по отзывам современников, «шведской марсельезой», «тиртеевским гимном»[16]. Однако надежда на победу, высказанная Тегнером в «Боевой песне», рухнула. Великодержавная Швеция Фридрихсгамским миром в 1809 году окончательно уходит в область предания. Финляндия — житница Швеции — отходит в руки царской России. С глубоким чувством горечи и болью Тегнер в своем поэтическом произведении «Свеа»[17], представленном на конкурс Шведской академии в 1811 году, упрекает своих сородичей в измене национальным интересам, в упадке героизма и продажности, со скорбным пафосом вспоминает гордые дни величия и военной славы Швеции, пролетевшей по всей Европе. С нескрываемой иронией он обращается к Финляндии, к ее желанию найти под царским скипетром «мир и защиту». «Ну хорошо, — говорит Тегнер, — лобзай его ты длани и спи у ног его! Но пробужденье будет страшно!..» Склоняясь перед необходимостью потери Финляндии, Тегнер призывает Швецию: вернуться Сконэ — южная провинция в Швеции, в которой расположен университетский город Лунд. вернуться Крепость Свеаборг, в которой похоронен строитель крепости Эрнсверд. вернуться Тиртей — хромоногий афинский поэт VII века, посланный в Спарту во время мессинской войны; своими песнями возбуждал спартанцев к победной борьбе. |
