Я вскидываю руки вверх, когда Бентли отпускает меня.

— Что? Это она начала! И кто ты вообще такой, черт возьми?

В толпе раздаются смешки.

Мужчина сужает свои глаза-бусинки.

— Я директор Дэвис. И у вас не очень хорошее начало, юная леди. У вас есть ровно двадцать минут, чтобы привести себя в порядок.

Мужчина выбегает из столовой, не сказав больше ни слова.

— Черт, новенькая, — говорит Бентли, закидывая свою тяжелую руку мне на плечо. — Это было круто, но ты в полном дерьме. Директор не играет, когда люди бросаются кулаками в кампусе. Ты должна приберечь это дерьмо для тех случаев, когда нет свидетелей, — он наклоняется к моему уху. — Кстати, классные трусики. Кружево тебе очень идет.

Я отталкиваю его руку.

— Свинья.

Он подмигивает.

— Хрю-хрю, детка.

Эйнсли пробирается между нами.

— Двигайся, Бентли. Ты в порядке, Жас?

Я перекидываю свои длинные волосы через плечо и выжимаю их на пол.

— Я в порядке. Тупая сука не знала бы, как нанести сильный удар, даже если бы от этого зависела ее жизнь.

Глаза Эйнсли расширяются, когда она снимает с себя пиджак.

— У меня в шкафчике есть запасная форма, которую ты можешь одолжить. Вот, надень пока это.

Я прослеживаю ее взгляд и убеждаюсь, что моя белая рубашка полностью просвечивает. И, конечно, на мне прозрачный красный бюстгальтер, потому что рубашка достаточно плотная, чтобы это не было проблемой, когда она сухая. Теперь не так сильно. Когда я застегиваю пиджак Эйнсли, я совершаю ошибку, поднимая взгляд, и обнаруживаю, что три пары глаз уставились на мою грудь.

Я сужаю глаза на Кингстона, Рида и Бентли.

— Повзрослейте, придурки. Это соски — у нас у всех они есть.

Кингстон отвечает мне свирепым взглядом, Бентли поднимает брови и подмигивает, а Рид выглядит так, будто ему скучно, что, похоже, является его стандартной установкой.

Я закатываю глаза, когда вижу, как Уитни и Имоджен ластятся к моей сводной сестре, когда они втроем выходят из комнаты. Я не сомневаюсь, что Пейтон собирается разыграть карту жертвы и выжать из этого все возможное.

Теперь, когда драка закончилась, остальные ученики возвращаются за свои столы и продолжают есть свой обед, как будто ничего не произошло.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Кингстон встает передо мной, преграждая мне путь.

— Глупый поступок, Жасмин.

Я отмахиваюсь от него.

— Пошел ты и трахни свою сучью подружку в задницу. Вы двое заслуживаете друг друга.

Я хватаю Эйнсли за локоть.

— Давайте убираться отсюда.

— Я очень разочарован в тебе, юная леди. Плохо, что ты ранила свою сестру, но ты еще и опозорила эту семью, — донор спермы нахмурился. — Как я могу объяснить, почему моя дочь так себя ведет?

Чарльз вызвал меня в свой кабинет, как только вернулся домой. Последние пять минут он читает мне закон о беспорядках, и мне требуется все, чтобы сохранять спокойствие.

— О, я не знаю. Может быть, тот факт, что Пейтон начала с того, что облила меня ледяной водой.

Чарльз откинулся в кресле.

— Она сказала, что это был несчастный случай.

Я усмехаюсь.

— Правда? Она случайно взяла мой стакан с водой, случайно подняла его над моей головой и случайно перевернула? Ты не можешь в это поверить.

— Зачем ей врать? У Пейтон нет истории с насилием, — он открывает верхний ящик своего стола и достает папку. — Согласно этому, ты не можешь сказать то же самое.

Я вытягиваю шею, пытаясь разглядеть, что в папке.

— Что это?

Он перелистывает какие-то бумаги.

— Стандартное досье. Справки из школы, жилищные документы, проверка криминального прошлого. Это не первый раз, когда ты участвуешь в физической драке в школе.

Какого хрена? Кто, черт возьми, ведет досье на своего ребенка?

— Я участвовала в одной драке в школе, и не я ее начала.

Одной девчонке в моей старой школе не нравилось, как ее парень смотрит на меня, и она решила устроить драку посреди физкультуры.

Он смотрит на меня ледяным взглядом.

— Тебе повезло, что директор Дэвис с пониманием отнесся к твоему воспитанию и согласился ограничить твое наказание задержанием. Академия Виндзор обычно придерживается политики нетерпимости к насилию. Мне пришлось сделать щедрое пожертвование, чтобы убедить его посмотреть на ситуацию с другой стороны. У тебя не будет другого шанса, поэтому я советую тебе найти способ не попадать в неприятности. Если тебя исключат из Виндзора, мне придется отправить тебя в школу-интернат.

У меня отвисла челюсть.

— Почему я не могу просто пойти в государственную школу? Не похоже, что школьная система здесь отстойная.

— Ни один мой ребенок не пойдет в государственную школу, — последние два слова он произносит с кислым выражением лица. — Или ты будешь учиться в Виндзоре, или я тебя вышлю. У меня есть контакты в академии в Коннектикуте. Я уверен, что мы сможем тебя туда устроить.

Я качаю головой.

— Я не могу уехать из Лос-Анджелеса. Я не оставлю свою сестру. Мою настоящую сестру.

Чарльз одаривает меня презрительной улыбкой.

— Ну, тогда, я думаю, тебе нужно вести себя прилично, не так ли? У нас есть взаимопонимание, Жасмин?

Я провожу языком по щеке.

— Да, я понимаю.

Я понимаю, что ты еще больший засранец, чем я думала изначально.

Он кивает.

— Хорошо. А теперь убирайся из моего кабинета, чтобы я мог вернуться к работе.

С удовольствием, придурок.

***

Я отчаянно хочу услышать голос Белль, поэтому беру телефон и набираю контактную информацию ее отца.

Он отвечает после третьего гудка.

— Да?

— Привет, Джером. Это Жас.

— Что тебе нужно? — говорит он невнятно.

Отлично. Он выпил.

Я присаживаюсь на край кровати.

— Я надеялась, что смогу поговорить с Белль.

— Не можешь. Моника купает ее и все такое.

— Кто такая Моника?

— Моя женщина. А тебе-то что?

Ну, по крайней мере, Белль не одна с этим неудачником. Надеюсь, Моника намного добрее, чем он. И более трезвая.

— Эм… Я просто очень скучаю по ней и хотела проведать. Я звонила на днях, но пока не получила ответа.

— Я был занят.

Наверняка занят поиском дна бутылки.

— Ты все еще работаешь на стройке, Джером?

— Нет, — говорит он. — Начальнику не понравилось, что я однажды ушел пораньше, и он сказал, чтобы я больше не возвращался.

— Так что ты делаешь на работе сейчас?

— А тебе-то что?

— Я хочу убедиться, что о моей сестре заботятся.

Звучит так, будто он затягивается сигаретой.

— Не забивай нами свою хорошенькую головку, милая. Моника — хорошая женщина. У нее нет своих детей, поэтому она очень хорошо заботится о Белль.

— Я бы хотела увидеть ее в эти выходные. Я могу приехать к тебе, если тебе так будет легче.

— Конечно, конечно. Просто позвони мне, и мы что-нибудь придумаем.

Я хмурю брови.

— Эм… мы можем просто договориться об этом сейчас, раз уж ты на телефоне?

— Нет, не могу. Я очень занят. Поговорим позже.

— Подожди! — я хочу закричать, когда звонок прерывается.

Я подумываю перезвонить, но знаю, что Джером просто проигнорирует звонок. Я никогда не понимала, как он и моя мама вообще оказались вместе. Конечно, он типичный высокий, темноволосый и красивый мужчина, но он пьяница и придурок. Мама клялась, что он был трезв, когда они встретились, и очень обаятелен. Предположительно, он начал сильно пить, только когда она забеременела. Лично я думаю, что до этого он просто лучше скрывал это.

Теперь, когда я думаю об этом, мне интересно, какого черта она увидела в моем доноре спермы. Пока что я не вижу никаких положительных качеств. Мама как-то сказала мне, что работала на него, но больше ничего не рассказала, боясь выдать мне любую информацию, которая могла бы раскрыть его личность. Я была потрясена, когда узнала, что его имя было внесено в мое свидетельство о рождении.