Ох, а вот на практике ткань никак не хотела то складываться ровно, то свисать, как надо.

После пятой попытки уже хотелось всё бросить и пойти так, но мысль о том, что так ходить неприлично, а мне ещё с раджой встречаться для ритуала сближения, добавила мне сил.

Кстати, что это за ритуал такой? Нужно будет жреца расспросить, а то как-то странно всё это. Жрец бога плодородия, ритуал сближения, надеюсь, что этот ритуал не тот, о котором подробно с картинками написано в Камасутре. Нет, ну я конечно не монашка, но как-то близкое взаимодействие со змеем не входит в список моих мечт.

Наконец-то ткань послушно повисла как надо и где надо. Машинально я подхватила преобразователь материи, сунула его под топ и распахнула дверь.

— О! Дашша, тебе очень идёт этот наряд!

— Спасибо Сатиш. Вам тоже очень идёт ваш наряд, но пойдём на кухню?

— Да, пожалуй. И называй меня, пожалуйста, на «ты». Я тут один и меня не много.

— Ты имеешь в виду, что «вы» — это множественное число?

— Да, именно так.

— Хорошо, постараюсь запомнить.

А на кухне меня ждал сюрприз. Меня просто с шипением выгнали оттуда и даже на порог не пустили, но потом вышла полная нагайна и с улыбкой спросила:

— Что нужно молодой гостье?

— Извините, можно мне позавтракать?

Нагайна заметно расслабилась и улыбнулась.

— Конечно, сладкая моя, сейчас. Проследуйте сюда.

Она провела нас в комнату с длинным столом и круглыми чурками вместо стульев.

— Надеюсь, уважаемого жреца не оскорбит скудность нашей трапезной.

— Не оскорбит. Шурши.

— Что вам принести?

Пока я думала что сказать Сатиш предложил:

— Принеси шапати, тхшали, машала и жефру.

Нагайна кивнула в потолок, обнажая шею и ушла.

— Сатиш, скажите, что она изобразила? Тут что-то на потолке?

— Нет, она поклонилась. Дело в том, что склонение головы у нас считается проявлением агрессии, а показать шею — значит уважение доверие и покорность.

— Понятно.

Жрец подполз к одной из чурок и обвился хвостом вокруг, затем сел на неё, заправив остальной хвост под стол. Я подошла и села рядом.

— Ты выказываешь мне доверие?

Осмотрела весь стол. Получается, что из всех возможных вариантов я выбрала место рядом со жрецом по левую руку от него.

— Наверно, — ответила уклончиво, пряча глаза за ресницами. Я выбрала место инстинктивно, не задумываясь. Наверно он прав, в этом мире мне больше некому доверять и, к тому же, он единственный, кто может отправить меня обратно.

— Наги, когда оказывают доверие, всегда садятся рядом. А когда влюблены, то напротив друг друга, переплетая под столом хвосты.

Взвизгнула. Что-то коснулось моей ноги под столом. Наг сипло засмеялся.

— Ты тёплая и забавная. Понимаю теперь, почему наши миры были так плотно связаны. Столетиями молодые наги и нагайны выбирали вторую ипостась человеческую. Уже и забыл каковы люди.

— А разве вы не получаете вторую ипостась при рождении?

— Нет, мы её выбираем. Я помню свой ритуал сближения и ту девушку, которая согласилась на ритуал, но какие люди на самом деле забыл. Наги при рождении выглядят, как обычные змеи, но уже через полгода у нас появляются руки, а к десяти годам возникает возможность трансформироваться в выбранное существо. Другая ипостась даёт нагу новые возможности. К примеру выросток, выбрав ипостась ящера станет намного сильнее своих соплеменников, но никогда не поймёт смысл геометрии и физики. Да что там физики? Даже азы денежных расчётов дадутся ему с трудом.

— А если он выберет ипостась человека?

— В этом случае у него нет предела в познании, но люди более мягкие, заботливые и наги тоже становятся добрее.

— А это разве плохо?

— На мой взгляд, не плохо, но есть ярые противники изменений. Они считают, что наги должны быть твёрдыми, сильными и безжалостными, такими, какими были их предки до сближения с землянами. Наш раджа до сих пор не выбрал вторую ипостась, а поэтому слаб перед теми, у кого она есть.

Тут принесли несколько блюд и поставили перед нами. На большом блюде стояло несколько пиал с разными угощениями. В одной был злак, похожий на длинный рис, в другой подлива, мясные шарики в третьей, что-то похожее на суп в четвёртой, омлет и что-то вроде каши с орехами и изюмом в последних двух. На отдельном блюде ароматной горой лежали лепёшки. А вместо чая принесли что-то, на мой взгляд, не понятное.

Поднесла чашку к губам и вдохнула аромат.

— Сатиш, что это?

— Это машала — чай со специями сахаром и молоком. Очень популярный напиток среди нагайн.

Я осторожно отпила из чашки. Горячий острый и одновременно сладкий напиток оставил удивительные ощущения. Послевкусие обжигло и я чуть не закашлялась. Сатиш протянул мне кусок лепёшки и я откусила большой кусок, стараясь заесть жжение.

— Простите, а простой воды нет?

— Есть, но лучше запивать молоком.

Ближайшие полчаса я пробовала всё подряд, постоянно спрашивая: «Что это? А это что? А то?» и Сатиш терпеливо, с улыбкой на лице рассказывал мне о блюдах, которые я пробовала, и как их едят.

На десерт был странный фрукт, который нельзя трогать руками, по вкусу напоминавший приторный персиковый йогурт, а через пять минут мы уже спускались по длинной лестнице в сад.

— Ты странная землянка Дашша, — шепнул Сатиш, пропуская меня сквозь арку в сад. — У тебя странное, не обычное имя. Ты не знала как надеть сари, а еда и фрукты тебе оказались не знакомы, хотя многие из блюд завезены к нам твоими соплеменниками. Хочу узнать, Земля — это твоя родина?

— Да. Земля огромна. И на ней живут различные народы. Я приехала в Индию за пару часов до того как мы встретились в первый раз. Там, где я живу, едят другую еду и носят другую одежду.

— Согласен. У нас тоже есть такое. Например, северные наги. Их кожа чёрного цвета, а кухня более питательна и содержит много мяса. А есть степные. Их традиции сильно отличаются от наших, а кухню и кухней то назвать сложно.

Сад, в который мы вышли, больше напоминал кусочек дикой природы. Дорожками служили длинные холмики засаженные мягкой травой, а лужайки цвели кувшинками и лотосами. Деревья больше напоминали стволы, плотно покрытые мелкими листьями, а с их ветвей кое-где свисали цветущие лианы. На лианах изредка попадались игрунки с удивительно ярким окрасом шёрстки. Кажется на Земле обезьянки не имеют таких ярких окрасов, по крайней мере я не видела.

Мои раздумья прервал топот. Топот? Источник шума нашелся быстро: к нам приближались два Тирекса!

Даша

Шлёпая по кувшинкам и разбрасывая брызги, зубастые ящеры бежали прямо на нас.

Если кто-то думает, что они не очень страшные, то попробуйте разозлить дога или хотя-бы овчарку. Приятного в этом мало. А у меня вся жизнь начала проноситься перед глазами и с каждым шагом тирексов всё быстрее и быстрее.

Сатиш тоже замер неподвижно. А что делать? Бежать? Куда? Лучшая защита — это нападение. А чем? Голыми руками? Или зубами?

Тяжёлое дыхание ящеров становилось всё отчётливей. И вот уже два ряда острых белых зубов оказались так близко, что на их зеркальной поверхности можно разглядеть отражение моего испуганного лица.

И вдруг на краю уплывающего сознания родилась злость. Как у маленькой собачки, которую напугали до смерти две великовозрастных чудачки — я и моя подруга. И откуда только взялись силы. Я выпрямила спину, упёрлась ногами, принимая воинственную позу, и во всё горло крикнула:

— Стоять!

От неожиданности ящеры, поднимая тучу брызг и раскидывая грязь, проскользили несколько метров и остановились у моих ног, чуть не сбив нас с жрецом с ног. Шумно дыша, плотоядные ящеры принюхивались, пытаясь разглядеть, кто это тут такой смелый пытается ими командовать?

А тут просто я. Маленькая и слабая? А вот и нет! Маленькая и злобная! Мне ещё домой надо. И Лиза наверняка всех уже на уши поставила, чтобы найти меня. Рано мне ещё на тот свет, ещё на этом повоюем!