Фрида, подалась назад, встала, дрожа. Отступила на шаг, потом ещё. Всё это время сердце колотилось, как бешеное. Незнакомец не двигался и молчал, но Фрида легко могла сказать: перед ней фейри. И не лесной. От него несло магией, сильной, ужасно мощной – и угрозой.

Пятясь, Фрида оказалась на другой стороне переулка, а, когда упёрлась спиной в стену дома, не выдержала – развернулась и побежала. Было очень страшно, в ушах свистел ветер, в каждой тени чудился волк-демон.

Но никто её не преследовал.

***

Эш проснулся: всё ещё был вечер, и до полуночи оставалось часа два. Бросив деньги робко поинтересовавшемуся, как прошёл вечер, распорядителю, Эш вышел на улицу, поймал кэб и, мучаясь от головной боли, поехал домой. Перед глазами всё плыло, но хоть запах полукровок понемногу утих.

Дома Эш отмахнулся от взволнованного Дикона и сразу прошёл в комнаты герцогини.

Фрида сидела у зеркала, жмурясь, расчёсывала свои длинные волосы и на стук обернулась, приветливо улыбнувшись.

- Как прошёл ваш день, милорд?

Эш раздражённо выдохнул:

- С этого момента ты под домашним арестом.

Герцогиня изогнула брови.

- Неужели? А завтрашний приём у императора?

Эш скривился: про приём он уже забыл.

- На него поедем вместе, но одна ты больше не ходишь никуда. Дорогая моя, тебе не кажется, что бордель – не лучшее место для леди?

- О чём вы?

Эш с трудом сдержался, чтобы не запустить в неё чем-нибудь… чем-нибудь тяжёлым.

- А мальчишкой ты была симпатичнее, - бросил он. – Руки!

Леди вздрогнула.

- Милорд, вы в поря…

Эш схватил её за руки: на левой по-прежнему сверкала лисица, а вот правая была пуста.

- У вас есть фейрийский артефакт, мадам, отдайте его сами, или я переверну вверх дном всю вашу комнату.

Фрида спокойно улыбнулась.

- Что ж, если желаете – прошу вас.

Обыск ничего не дал. Смущённые лакеи и горничные потратили на него два часа, в конце Фрида, зевая, поинтересовалась, удовлетворён ли её муж, и может ли она наконец, лечь спать?

Муж принюхивался, пытался уловить чужую магию, но не мог.

- Хочешь, чтобы все узнали, как ты шляешься по борделям в образе мальчишки-слуги? – спросил он её раздражённо.

- Милорд, вы что-то путаете. Сегодня я ездила к модисткам, и была не одна. Миссис Блаут?

- Да, миледи. Милорд, я всё время была рядом, и леди никуда не отлучалась…

Эш, зарычав, ударил кулаком по стене.

- Как будто я не знаю, как это делается! – рявкнул он в лицо леди. – Иллюзия – твоя ведьма в этом, похоже, хороша!

- Милорд, вам, наверное, надо отдохнуть, - спокойно отозвалась герцогиня. – Прилягте. Уже поздно.

Эш минуту смотрел ей в глаза и серьёзно раздумывал не выпить ли её досуха – и в бездну всё. Раз уж с ней так получается, раз уж ему «повезло» с беспокойной жёнушкой…

- Я запрещаю тебе выходить из дома! – повторил он, и ушёл, картинно хлопнув дверью. Тихий смех герцогини и неуверенный – экономки Эш постарался пропустить мимо ушей.

И уже после, у себя в спальне подумал: а не от полукровки ли у леди Фриды будет дитя? Это бы объясняло, почему из неё можно тянуть магию. Не из неё на самом деле – а из не рождённого младенца.

От этой мысли Эшу стало так противно, что больше он старался о таком не думать, и полночи потратил на то, чтобы окружить покои леди и дом такими заклинаниями, за которые герцогине было бы не выйти.

«Пусть сначала родит, - думал Эш. – Потом я от неё избавлюсь. Слишком шустрая – хочет развода – пожалуйста, я подумаю. Но ребёнок будет мой».

***

Фрида закрыла письмо и вручила его Мире.

- Я знаю, что это опасно, но карета отвезёт тебя в Уайтхилл, а там, прошу, отдай это гувернёру моего брата лично в руки. Поняла меня?

Мира улыбнулась.

- Конечно, миледи. Не беспокойтесь. Я вернусь ещё до утра, вы даже не заметите моего отсутствия.

Фрида покачала головой. Заметит – отпускать девчонку ночью ей не хотелось. Но кому Фрида ещё могла доверять?

К тому же, Мира поедет в одной из карет Виндзора, той, что без гербов. Может быть, всё обойдётся и вездесущая леди Уайтхилл ничего не узнает?

…А на «Ночную розу» следующим же утром, ещё до рассвета, устроили облаву – и не обычные полицейские, а Тайный Императорский Сыск. Сделали они всё тихо, незаметно – новостей об этом даже во «Временах» не появилось.

Впрочем, прессу Фрида последнее время и не читала.

Последнее время Эш всё чаще вспоминал притчу о несчастном человеческом принце: тот, бедняга, маялся, всё ему было плохо – то скучно, то королевство надоело, то сбежать хочется… Тогда отцовский советник предложил Его Высочеству завести во дворце козу и всюду таскать её с собой. Принц очень удивился: чем коза поможет? Но совету последовал.

Через месяц, когда козу застрелили, принц был безумно счастлив. Так, как никогда в жизни. А всего-то, казалось бы, коза…

Коза Эша сидела за туалетным столиком, причёсывалась и не забывала потягивать горячий шоколад, в котором плавали, выделяясь гладкими белыми боками, зефирки. На мужа она не смотрела и, кажется, даже не заметила, что он пришёл.

«Какой же я дурак! – думал Эш, глядя на неё. – Надо было жениться на одной из этих девиц с куриными мозгами. Ну переспал бы разок, не сломался бы. Да, корёжит меня от них – ночь бы потерпел. А эту мне теперь сколько терпеть?»

Жена казалась кривой пародией на танцовщицу из сна, которую Эш вчера всё звал-звал и снова не дозвался. Та была весела, много улыбалась – искренне и задорно. Фрида улыбалась реже, и только саркастично. Та была живой, настоящей – как дух леса. Фрида даже в ночной сорочке казалась чопорной и словно бы затянутой в корсет. Та была доброй: Эш видел в её глазах сочувствие. Видел, не желал его, но ценил. Фрида была холодна и, казалось, при одном взгляде на мужа думала: «Когда же ты, наконец, сдохнешь?» Ну, или как-то так, но более высокопарно. Например, «Не согласитесь ли вы, дорогой мой, преставиться? Скоропостижно».

Ещё танцовщица отдалась ему – легко и естественно, как будто по привычке. И была так горяча, так… жива. А жена даже во время первой брачной ночи, даже нагая умудрилась от своего долга уклониться.

Как Эш хотел бы, чтобы всё это было сном, а те встречи с танцовщицей – явью! Почему он не может взять в жёны ту, что ему нравится? Впервые в жизни действительно нравится.

Если бы не Дикон, он бросил бы всё, разыскал эту полукровку, забрал её на «ту сторону», и жили бы они долго и счастливо…

- Вам не спится, милорд? – не оборачиваясь, поинтересовалась Фрида.

Против воли Эш вздрогнул – не ожидал, что его заметили. Она сидела так спокойно, ни взглядом, ни жестом не показала…

- Вам не вредно столько сладкого? – тоже помимо воли поинтересовался Эш. Женщины любят сладости, это он знал, только понять не мог. Дикон сладкое не любил, Эш терпеть не мог даже варенье из роз. А остальные люди или фейри его не интересовали.

- Ваше беспокойство очень лестно, - Фрида отставила чашку с шоколадом. – Не волнуйтесь, ребёнок родится в срок и здоровым. Я за этим прослежу.

- Это я за этим прослежу, - не сдержался Эш. – Беременная женщина бегает по борделям, лазает через окна по трубам!..

Фрида промолчала, и Эш решил, что счёт пока в его пользу. Никакого удовольствия от этого он, впрочем, не почувствовал.

- Милорд, вы что-то хотели? – не выдержала, наконец, герцогиня. – И, раз уж вы здесь, не могли бы вы вернуть мою камеристку? Для того чтобы одеться к приёму мне нужна Мира.

Эш хмыкнул.

- Вашу камеристку, которую вы отправили посреди ночи с письмом на фейрийском к, полагаю, вашему любовнику? – С письмом Эш как раз и пришёл. Его вертел в руке, и Фрида наверняка это заметила, когда обернулась. – Скажите, мадам, ребёнок от него?

- Понятия не имею, о чём вы.

Эш помахал письмом. Распечатанным.

- «Грэгори, спасайся»? Между прочим, это так мило: он называет тебя Ласточкой…