Шнур звонка висел совсем недалеко от кровати. Фрида нашла свои домашние туфли, поднялась и позвонила.

В ответ не раздалось ни звука.

Постояв посреди комнаты, в сорочке, туфлях, простоволосая и наверняка лохматая, Фрида переждала внезапный приступ паники – это было что-то ещё из детства, страх ребёнка, которого все бросили, оставили совсем одного. Переждала, выдохнула и отперла дверь в коридор. И попыталась её открыть.

Это было как толкать стену. Как будто дверь нарисовали красками, а потом приделали к рисунку деревянный муляж. Фриде, отлично помнившей, что ещё вечером с дверью всё было в порядке, стало по-настоящему страшно.

К окнам она бросилась бегом, путаясь в полах сорочки и слишком просторных (для удобства) туфлях. Поскользнулась и чуть не упала на халат герцога, выругалась так, как леди ругаться не должны, и схватилась за подоконник.

Окна тоже были нарисованными. Картинка, довольно грубая – сад, совершенно плоский, без какой-либо перспективы, будто рисовал ребёнок.

Фрида прижала руку ко рту. В ушах стучало, страх душил, на глаза навернулись слёзы, а руки, будто по своей воле, били нарисованные окна, и при одном из таких – слишком сильных – ударов Фрида разбила правую ладонь в кровь.

Резкая боль неожиданно отрезвила.

Фрида нашла среди ещё не разобранных вещей стопку платков, взяла один, намочила водой из кувшина, обмотала ноющую ладонь и опустилась посреди комнаты на пол. Ковёр и без того мягкий, нагрелся от странного света и казался ласково-тёплым. Фрида, водя по нему здоровой рукой, понемногу успокоилась. Наконец, закрыла глаза. Глубоко вдохнула, медленно выдохнула. Потрогала браслет Лесного короля – его она не снимала, как отец и наказывал.

Браслет был едва тёплый, значит, опасности нет.

Нарисованные окна и двери, ненормальная тишина – кто-то (конечно, герцог) не захотел, чтобы она выходила из спальни. Проснулся посреди ночи голый и связанный в коридоре и решил заколдовать супругу. Что ж… «Могло быть и хуже», - со смешком подумала Фрида.

Предположим, маг-герцог перенёс Фриду в заколдованное место… Но это слишком сложно. Куда легче заколдовать комнату, но полностью изменить её Виндзор бы не смог, времени и сил бы не хватило… Да и незачем. А вот наложить иллюзию, стойкую, качественную… Это возможно и даже не очень сложно. Фрида вообще-то слышала, что человеческие маги накладывают иллюзии на живые существа – людей, фейри, животных… Но Фрида прислушалась к себе и ничего странного не почувствовала. Это комната казалась странной.

Неживые предметы зачаровывали фейри, а ещё чаще – духи. В лесу можно было заблудиться в трёх соснах, а уютная пещера вполне могла стать клеткой, если неправильно развести огонь – дух пламени обидится… Фрида однажды уже успокаивала такой обидчивый огонёк – целые сутки умасливала, пока он проход не открыл.

Она ещё раз внимательнее осмотрела комнату и тихо рассмеялась. Ну конечно. Однажды побывать в такой закрытой пещере-клетке и не узнать похожую иллюзию? Как глупо с её стороны! Да, это не пещера в стране фейри, а комната в мире людей, и кто же мог подумать, что человеческий маг заставит духа зачаровать супругу?.. Но всё равно глупо, так глупо столь сильно испугаться из-за такой мелочи!

Смеясь, Фрида снова осмотрела комнату. Раз, другой – всё до мельчайшей детали. Дух где-то здесь, огонь любит наблюдать за добычей, играть с ней. Это лесные духи могут оставить жертву тонуть в болоте или сходить с ума в маленькой рощице, не находя выхода. Огонь станет наблюдать, значит, он где-то рядом.

На третий раз Фрида краем глаза поймала странный отсвет – пламя, там, где его вовсе быть не должно: среди подушек.

Нашёлся!

- Иди сюда, - прикрыв глаза, попросила Фрида.

Комната оставалась по-прежнему пустой.

- Давай, друг мой, в отличие от тебя я не кусаюсь. И знаю правила: я угадаю твоё имя, а ты снимешь свою иллюзию.

Фейри любопытны до безумия, а уж духи… Игра в угадайку их любимая, и если сыграть правильно, то можно окрутить огонёк так, что он сам скажет ей своё имя. Прошлый раз у Фриды это получилось, получится и сейчас.

Фрида положила руки на колени ладонями вверх и спокойно, благожелательно улыбнулась.

- Вылезай, не стесняйся.

Из-под ближайшей к Фриде подушки послышалось рычание, похожее на треск пламени.

- Он заставил тебя служить? – тихо поинтересовалась Фрида. – Поэтому ты такой осторожный? Пленил, а потом заставил повиноваться? Выходи, уж я-то тебя не обижу. – Она вытянула руку, как приманивала бы кошку. – Ну же.

Из-под подушки выглянула лисья мордочка. Повела носом, замерла… И наружу, наконец, появилась вся лиса, огненная, яркая, красивая настолько, что у следящей за ней Фриды захватило дух. Вскочив на одеяло, лисица потопталась, снова принюхалась, глянула на Фриду внимательно, с прищуром. Фрида в ответ улыбнулась, не разжимая губ, и лиса, наклонив голову набок не то фыркнула, не то чихнула, а потом, соскочив на пол, направилась к Фриде, подметая пол пушистым хвостом и рассыпая искры.

Фрида протянула ей обе руки. Лисица замерла сначала, глядя ей в глаза. Потом тряхнула головой, покосилась на браслет Лесного короля, вздохнула. И, поднырнув под протянутые руки Фриды, уткнулась носом ей в живот.

- А… что ты делаешь? – выдохнула Фрида. Лисица завозила носом по её животу. – Ай, щекотно! Что ты?.. Хватит!

Совершенно по-человечески фыркнув, лиса снова встретилась с Фридой взглядом и заскочила ей на колени. Потопталась совершенно по-хозяйски, опаляя жаром – но Фрида, замерев, ждала. Лисица тявкнула, мелко задрожала, замерцала алым… И вдруг исчезла, рассыпавшись искрами и оставив после себя стойкий запах палёной шерсти.

Звуки обрушились тут же: шаги, голоса, собачий лай. В комнате заметно потемнело, и похолодало, солнце вообще исчезло, из открытого окна потянуло сыростью – на улице снова царствовал туман. Правда, на этот раз нормальный. Фрида растерянно осмотрелась, но все вещи остались лежать, как лежали, и кроме освещения и звуков ничего не изменилось. Это означало, что иллюзия разрушена.

- Что, и даже в угадайку не сыграли? – обиженно пробормотала Фрида. Как и все фейри, и большинство полукровок, она любила эту игру. – А я ведь с тобой ещё пари не заключила… Куда ты делся-то?

«Куда» стало понятно, когда Фрида, поднявшись, случайно бросила взгляд на левую руку – там, от запястья до сгиба локтя протянулась золотистая, улыбающаяся лиса. Очень красивая и абсолютно волшебная. Это был, конечно, не сам дух – только знак его защиты, негласное обещание: «Позови, и я приду тебе на помощь».

«Даже духи тут странные», - ошеломлённо подумала Фрида, пряча татуировку под рукавом.

- Зачем тебе брать меня под защиту? – поинтересовалась она, но лисица, конечно, молчала.

Это было действительно странно: духи огня ли, леса ли, или чего ещё никогда бы не стали сами, без приказа брать под защиту первого встречного. Может, этот Виндзор такой сильный маг, что сумел не только подчинить огненного духа, создать иллюзию клетки, но и заставить охранять свою новую герцогиню? Но Фриде верилось в это с трудом.

Дверь по-прежнему не открывалась, а окна были заделаны решётками. Вчера Фрида не обратила на них внимания, а сегодня даже не удивилась: клетку герцог создал ей многоуровневую. Правда, с духом просчитался.

Фрида вернулась к двери, снова подергала покрытую позолотой ручку. Вздохнула и приложила к тонкой щели между дверью и косяком руку с лисицей. Мгновенный, приятный, однако, жар и запах дыма – если присмотреться, можно увидеть, как изящная, маленькая лисица скользнула в щель.

- Выпусти меня, пожалуйста, - попросила Фрида.

И, вспыхнув, засов осыпался ей под ноги кучкой пепла, а огонь мгновенно угас. Фрида распахнула дверь, аккуратно перешагнула пепел и протянула левую руку.

- Спасибо.

Лисица, улыбаясь, склонила голову – словно в шутливом поклоне – и мгновение спустя Фрида почувствовала уже знакомый жар.

Да уж, вряд ли лорд Виндзор на это рассчитывал. И уж точно не природное обаяние Фриды приручило духа огня. Что-то здесь нечисто…