Так, стоп. Меня тут в домогательствах обвиняют, а я едва на стол к нему не прыгнула. Вот это высшая глупость.

Декан медленно, не моргая, продолжая смотреть в мои глаза, поднялся со своего кресла и теперь уже сам навис надо мной.

– В-в-вы чего? – заикаясь уточнила я, все же оседая на пол под его тяжелой аурой.

– Встаньте уже, потом я еще буду виноват в ваших болезнях, – выпрямившись проговорил декан.

Смерив меня скучающим взглядом дракон отвернулся к окну и заложил руки за спину. Такие большие у него ладони, длинные пальцы…

Что? Обвиню в своих болезнях? А не поздно ли об этом думать? Все нервные клетки уже вылетели из моего тела в виде слез и осели на его ковре.

– Так вот, – продолжал вещать декан, стоя по мне спиной, смотря в свое окно. – Вы напали на моего боевика, нанесли его имиджу непоправимый вред, поставили синяк на самом видном месте – на лице…

Ну это невозможно оправдать. Я о чем только что ему сообщила? А он опять за свое?

– Он сам виноват в своих синяках, – уверенно заявила я. Собраться с мыслями намного проще, когда на меня не смотрят эти изумрудные глаза с черными прожилками. – Это он еще мало получил. Если еще раз протянет руки в мою сторону, я не задумываясь повторю сегодняшнее нападение.

– Это стоит воспринимать как угрозу? – спокойно спросил декан, поворачиваясь ко мне в пол-оборота. От его хриплого голоса и предупреждения в тоне захотелось тут же вылететь из кабинета, из академии, из этого городка и вообще зарыть голову в песок и просидеть там несколько лет, чтобы все успели забыть, что такая студентка когда-то существовала.

Нужно что-то ответить, нужно рассказать, как именно ко мне приставал Итан, нужно что-то сделать, чтобы оправдать себя.

Но как только декан начинал говорить и смотреть на меня – вся уверенность испарялась, весь настрой защитить себя исчезал. Почему я не могу дать нормальный отпор такому магу? Почему я не могу и двух слов связать, когда на меня смотрят с укором и обвинениями?

Пришлось опустить голову и просто дождаться приговора. Если в начале моего появления в кабинете меня попросту могли наказать дежурством у некромантов, теперь мне светит только отчисление. И то, из-за моего бесполезного языка, несвязных мыслей и невозможности постоять за себя.

– Так вот, – после некоторого молчания снова начал говорить магистр Церр. Один его голос заставлял меня чувствовать себя никчемной.

– Дорого-ой, – неожиданно послышалось за дверью. Кто-то коснулся ручки и почти ее нажал, но был остановлен предположительно секретаршей.

Меня в тот же момент дернули с пола за руку, не задумываясь что рука все же человеческая. Хрустнуло так, что показалось я сломала ее.

Господин декан этого даже не заметил, либо проигнорировал, потому как продолжил тянуть за руку к себе.

– Вы чего? – возмутилась я в непонимании смотря дракону прямо в глаза.

Страх и тревога? Нет, не знаю таких, мной руководила сейчас только жажда узнать кто стоит за дверью и почему декан так себя ведет. Как журналистская ищейка напрягла свои уши, чтобы запомнить каждое слово, что вылетит из уст той дамы за дверью.

Меня вроде как все равно потом отчислят, так отомщу по полной.

– Сейчас расфуфыренная девушка зайдет с подносом с печеньем, – прорычал магистр прямо в мое ухо. Толпы мурашек пробежали то ли от его хриплости, то ли от его теплого дыхания, а может от его рычания. Легкий мятный запах окутал меня вызывая подзабытое чувство теплоты. – Сделай все, чтобы забрать эти печенья. Чтобы ни одной крошки в кабинете не осталось. Поняла меня? А лучше вообще выпроводи ее за пределы академии. Ясно?

– Д-д-да, – заикаясь прошептала я и выдернула руку.

Все еще пребывая в прострации отошла на несколько шагов назад, пригладила свою форму и глубоко вздохнула.

Едва заняла свое место, как дверь практически выломали открыв настежь. А за дверью появилась хрупкая высокая девушка в летящем нежно-персиковом платье, со слегка заостренными ушками, зелеными глазами и белыми волосами. Представительница земной стихии принадлежала народу соседнего государства – эльфам.

В ее руках находился серебряный поднос с печеньками. Зелеными бисквитными печеньками. Прямоугольной формы с дырками внутри. Я бы не рассматривала так пристально эти вкусняшки, если бы запах пурилы не разнесся по всему кабинету. Это растение можно использовать и как ингредиент с лечебными свойствами, но не в таком количестве. От печенек точно нужно избавиться. Интересно, декан откуда об этом узнал заранее?

Тем временем эльфийка не замечая меня, влетела с подносом в кабинет, широко улыбаясь ярко-красными губами.

– Мой любимый ути-муси-люли пусечка! – заулюлюкала эта представительница соседнего государства.

Сдержать издевательский смешок было выше моих сил, потому он раздался в тишине кабинета очень громко.

На укоризненный взгляд декана я лишь пожала плечами.

Нет, ну а что он хотел? Я всего минуту назад едва в истерике не рыдала, стоя на коленях перед этим столом в ожидании отчисления, а теперь наблюдаю такую преприятнейшую картину унижения этого же величественного дракона-декана.

– Я тебе уже говорила, что здесь на самой границе невоспитанные особи учатся, – косясь на меня сообщила дамочка. – И как ты выносишь ТАКОЕ.

Что ж, раз меня уже расценили как ничтожество, этим и воспользуюсь.

– Эти печеньки из самой столицы? – всплеснув руками и натянув на лицо маску дурочки воскликнула я.

– Из самой эльфийской столицы, – вскинув подбородок заявила эльфийка.

Ну да, кто бы сомневался.

– Ох, они же целую кучу денег стоят. Я на перегное столько и за сотню лет не заработаю, – продолжала я охать подходя ближе к девушке. – Вы же знаете, что такое перегной? НЕТ?! Так я вам расскажу, так сказать. Основную часть составляет навоз. Навоз представляете? Да куда вам, городским фифам знать, что такое навоз и как он пахнет, откуда появляется, так сказать. Слушайте внимательно…

– Зачем мне это знать? – воскликнула дамочка, но мне не было дела до ее возмущений. Мне дракон разрешил, значит я могу это делать.

– Да вы слушайте-слушайте, а потом оцените сколько же мне перегноя надо продать. А может вы возьмете пару тройку тележек?

– Что? – ахнула девушка, я же недолго думая подхватила ее за локоть и повела подальше от декана.

– Так вот, о чем это мы, так сказать? Слушайте, навоз. Курочки, козочки, коровки какают круглый год, так сказать. Их какашки мы складываем в одну большую яму, чтобы под ногами не валялись, так сказать. Она кстати пахнет довольно терпимо, вам должно понравится. Он там гниет, в нем живут разные личинки, жуки вылупляются, – вещала я, хотя самой было неприятно это озвучивать.

Судя по скривившемуся личику дамочки – ей было неприятнее еще больше, она даже поднос слегка отодвинула от себя.

– Так о чем это я, так сказать? – бодро спросила я у эльфийки, ведя последнюю по опустевшим коридорам академии прямиком на выход. – Вы даже не представляете, как интересно бывает наблюдать за тем, как из личинки вылупляется огромный коричневый жучара. Такой, что может из соломы скатать огромный ком. Ну это я так, отошла от темы. Так вот навоз гниет, червяки там всякие ползают, а козочки все какают, коровы все какают, иногда и какашки коняшек туда попадают…

Эльфийке рядом совсем сделалось нехорошо, она прибавила шагу, и сама уже полетела на выход.

– Куда же вы торопитесь, – возмутилась я и тоже прибавила шаг, чтобы сравняться с эльфийкой. – Теперь вы понимаете, как важен перегной? Ведь земля вперемешу с перегноем дает такой хороший урожай. А все почему? Потому что какашки были хорошие…

Эльфийку здесь уже откровенно замутило.

– Сама съешь, – сдавленно прошептала она и, впихнув мне поднос, рванула на выход.

Я осталась стоять посреди залитого солнцем коридора, с подносом в руках. Губы сами собой растянулись в улыбке. Наш дракон-декан боится какую-то эльфийку, и до такой степени, что разговаривать с ней не желает.