— А не все ли равно? — передо мной опустилась еще одна чашечка с кофе. — За мой счет, должен же я поднять настроение такой красавице. К тому же, твоему жениху вполне комфортно и без тебя. Сама же говоришь, это лишь фикция, так чего зацикливаешься на лишних вопросах. Выбрал и выбрал, скатертью дорожка. Разве так не проще жить? Не притягивать к себе весь негатив и чужие проблемы, а просто плыть по течению и стремиться к своим собственным целям. К чему эти заморочки, ведь на первом месте должна быть лишь ты одна.

— Просто у меня не так много друзей, с которыми можно было бы поговорить и пообщаться, — честно призналась я, — и терять кого-то из них не совсем приятно. Пусть наша помолвка лишь фикция, но мы достаточно времени провели вместе, чтобы я о нем переживала.

— Хочешь я стану твоим другом? — улыбнулся мне парень, отвлекая от грустных мыслей. — Зачем бегать за тем, кто не хочет иметь с тобой ничего общего, а потом сидеть и грустить. Не лучше ли проводить время с тем, кто сам готов преподнести тебе все тайны этого мира? Давай, не вешай нос и плюнь ты на этих двоих, они совершенно не стоят того, чтобы сидеть тут и убиваться, проливая слезы. Улыбнись и мир станет чуточку ярче.

— Всевышний, Лаурент, открой глаза! — вопль заставил меня подпрыгнуть на стуле и отвлечься от журчащего потока слов.

— Что с ним? — я практически мгновенно оказалась рядом.

— Не знаю, — круглыми от шока глазами, сирена смотрела на меня. — Такого с ним никогда не было. Даже самые страшные припадки проходили по-другому. Словно он задыхается…

— Черт, — я стащила со стала кружку из которой пил Лаурент, — у него аллергическая реакция пошла. Ему нельзя лакрицу…

— Какая к черту лакрица? — потрясла головой Кавея. — Он ничего за исключением крепкого кофе без сахара и молока сроду не пил.

— Тилен? — мы обе уставились на бариста.

— У нас нет лакрицы, — отрицательно покачал головой тот. — Сейчас не рождественский сезон и владелец ее не закупает. Зачем тратить деньги на то, что будет лежать и портится. Так что нет, это не из нашего кафе.

— Но кроме вас никто не подходил, — обвинительно тыкнула у нас сирена.

— Да какая сейчас разница! — едва не взорвалась я от гнева. — Звоните в скорую, он умирает.

После моих слов в кафе началось хоть какое-то шевеление. Действующие лица забегали и засуетились. Благо больница тут была так же близко, как и участок шерифа. Отравление одного из двадцати истинных это уже не шутка. К тому же, о том, что у Камилена аллергия на лакрицу знало настолько мало народу, что я не понимала, как злоумышленник вообще смог про это прознать. Укол экстренного препарата я встретила с тихим благоговением. Но по какой-то совершенно необъяснимой причине, вместе с ним поехала Кавея, а меня бригада скорой и вовсе проигнорировала, сделав вид, что не слышали возмущений.

— Не переживай все с ним будет хорошо, — погладил меня по спине Тилен, — городок у нас маленький, но врачи хорошие, сделают все, что от них зависит. Так что обойдется.

— Это уже не шутки, — покачала я головой, — одно дело просто сумасшедшая профессорша, считающая, что истинные пережитки прошлого. А совершенно другое, прямая попытка убить одного из наследников. Это не шутка и не прикол, это покушение на убийство, причем вполне удачное. Если бы меня тут не было… Никто бы и не понял, что с Лаурентом. Из всех, только я знала о том, что у него аллергия на лакрицу.

— Только шерифу этого не говори, — тихо посоветовал дракон. — Отец у меня быстр на расправу, повесит всех собак на тебя и останешься крайней. Пусть лучше сам разбирается в этом деле.

— Твой отец работает шерифом? — удивленно посмотрела я на парня.

— Ага, — кивнул тот легкомысленно, — кафе на сегодня все равно закрыто, так что пошли прогуляемся, проведу тебе короткую экскурсию по нашим живописным местам и расскажу историю Легаль. Пусть у нас тут и не райские кущи, но тоже ничего так, есть над чем посмеяться и над чем погрустить.

— Это как-то странно, — покачала я головой, — мне стоит вернуться в Академию. К тому же ты сам сказал, что я главная подозреваемая, так как была осведомлена о том, что Камилен может умереть из-за аллергической реакции. Лучше мне находится там, где меня будут все видеть.

— Я сын шерифа, самое безопасное место рядом со мной, — не унимался Тилен, — к тому же, плюнь ты на него, о нем есть кому позаботиться.

— Это все же переходит границы нормального, — постаралась взять себя в руки.

— Брось, тебе же самой не хочется сидеть запертой в четырех стенах, — улыбнулся мне парень, — а так нас будет видеть весь город и ни у кого не возникнет мысли, что ты прячешься, считая себя причастной.

— Наверное, ты прав, — кивнула я ему.

— Хватайся, — протянул мне руку парень, — я проведу для моей прекрасной леди, самую потрясающую экскурсию из всех.

— Надеюсь, я не пожалею об этом, — тихо сказала я сама себе под нос и все же приняла протянутую конечность.

В комнату Камилена я пробиралась глубокой ночью. Если его привычки за это время не изменились, то вряд ли парень спал. Он любил полночь за тишину и покой. Именно в эти мгновения его обычно никто не беспокоил и оставлял наедине с мыслями, которые в детстве обуревали его из-за слияния двух осколков разных даров. Возможно, я поступала слишком импульсивно и не стоило делать поспешных выводов. И все же, мне нужно было удостовериться в том, что мои опасения не напрасны. Да и глупо как-то поворачивать обратно, когда зашла настолько далеко. Так что, набрав в легкие побольше воздуха и затаив дыхание, я постучала в его дверь.

— Я же сказал, что никого не желаю видеть, — распахнув дверь он уставился на меня злющим взглядом.

— На меня это тоже распространяется? — вздернула я бровь. — Или твоей подруге детства можно волноваться за состояние и жизнеспособность своего единственного приятеля?

— Прости, — мотнул он головой, — входи. Просто все так достали с их расспросами, что уже хочется послать кого-нибудь куда-нибудь и желательно в пешее эротическое. Нервы уже просто на пределе, кажется еще немного, и я взорвусь.

— Что сказал шериф? — я присела на подоконник, на котором по обычаю лежали подушки и предметы для рисования. — Попытка отравить одного из двадцатки должно было поднять на уши все подразделение ФБР. Почему они все еще не здесь?

— Потому что на территории Светилара и прилегающих к нему окрестностей у них нет никакой юрисдикции, — покачал головой парень и сел напротив, — это обособленная земля и право голоса тут имеют лишь двое. Директриса нашей Академии и градоначальник. Остальные могут гулять отсюда лесом. Даже если бы меня убили, то никому за это не прилетело бы. эти земли нейтральны и все что на них происходит – ну значит судьба такая.

— Погоди, ты сейчас хочешь серьезно мне доказать, что на землях спятившего, когда-то тысячу лет назад, некроманта, до сих пор не действуют законы современного мира? — мои глаза, скорее всего, округлились до размеров блюдца.

— Я тебе больше скажу, — рассмеялся Лаурент, — тут вообще-то царит полное беззаконие и правила устанавливаются фактически на ходу. Кто первый встал того и тапки. По этой причине сюда и отправляют всех наследников, по крайней мере, раньше это было своеобразным ритуалом. Потом просто данью традициям. А сейчас я последний, кто осознанно ступил на эти земли.

— Что ты хочешь сказать? — непонимающе пялилась я на собеседника.

— Ты же не глупая девочка и не веришь в сказки о том, что двадцатка истинных произошла от королей и прочей чуши, — криво усмехнулся собеседник, — так-то и твоя семья может претендовать на подобный статус. Именно для этого и существовал Светилар. В его стенах происходили сражения за титулы и места в двадцатке. Если кто-то получал голову наследника и его брошь, то его семья занимала открывшееся место. Знаков отличия двадцать, кто ими владеет тот и истинный. Получишь ты, убив меня, заберешь и статус, и свою свободу. Неправда ли ловко?