Чем чаще Лаурент отталкивал меня, тем сильнее хотелось нацепить на него короткий поводок и усадить у своих ног, не давая даже возможности помыслить о побеге. Ведь это так очаровательно, знать, что кто-то готов ради тебя отказаться от свободы, собственной гордости и жизни. Положить все это к твоим ногам и навечно стать пленником тех чувств и эмоций, которые присущи только ему одном. О такой стороне брака я даже не задумывалась. Пока в моей жизни не появился Тилен и Камилен. Которые были слишком разными, чтобы считать их одинаковыми.

Словно день и ночь на их контрасте можно было проводить те самые параллели, которые давали уверенность в том, что я не совершала ошибок. Пусть легкий флирт дракона был мне приятен, но его навязчивость отталкивала и будила во мне что-то негативное. В то время, как попытки дроу сбежать из моих рук, оттолкнуть и оставить в одиночестве, поднимали ярость и будили те самые древние инстинкты. Хотелось обладать им, владеть сокровищем и не позволять остальным видеть развратный блеск в его глазах.

Это могло принадлежать только мне одной. Никому боле нельзя было смотреть на такое восхитительное и возбуждающее зрелище. Голодный монстр в моей груди поднял голову и впервые за семнадцать с половиной лет я поняла, что являюсь настоящей фейри. Теперь, кажется, до меня дошло, что это значило. Желать чего-то до безумства. Почему отец, ради матери был готов расшибиться в лепешку и убить любого, кто косо смотрел в сторону супруги. Ибо я от малейшей искры готова была взорваться.

А Кавея с ее огромными оленьими глазищами и взглядом с поволокой, бесила неимоверно. То, как она крутилась рядом с Камиленом, заставляло неведомую до сели ревность волнами накатывать на меня. И впервые я была солидарна с Тиленом. Драконы все же кое-что смыслили в жизни. Свои сокровища надо запирать в высокой башне и не позволять посторонним личностям тянуть к ним свои загребущие лапки. Которые, между прочим, можно и отпилить за ненадобностью, коли с первого раза их владельцы не понимали нормальных слов.

Перевернувшись на другой бок, я постаралась успокоить бурю чувств в груди. Сейчас не время устраивать сцены. Я сама отказалась от помолвки и настаивала на разрыве, а это значило лишь одно. Прошло время исправлять ситуацию. И на это у меня осталось все пять месяцев, пока мы не выпустимся из Академии и не разойдемся каждый своей дорогой. А это значило, что на кону каждый день и мне надо придумать план, как превратить фальшивую помолвку в настоящую! Чего бы мне это не стоило…

Конец первого тома