С одной стороны — хорошо. Здесь мы их перещёлкаем, да и Рилль тогда сможет довести свой счёт до «девятой дюжины однотипных целей» — и ей ещё что-нибудь подкинут, но… Успеем ли? И ведь тогда нам надо будет найти ещё двенадцать паучьих ловушек, которых, чем ближе к гнезду, тем меньше.

Но если припрётся сразу дюжина… Стрёмно.

В реальности случилось и то, и то. То есть стали приходить только жнецы, и количество пауков в партии увеличилось. Но только до девяти особей. «Двенадцать будет после трёх четвертей, — предположила тёмная.

Когда отряд из девяти пауков увидели в первый раз — в тринадцатом бою, волнения прибавилось, но и всё: помимо некоторого мандража никаких проблем. Всё прошло даже проще, чем в первых боях с шестёрками. Ведь мы теперь имели практически три каста замедления — одно в тридцать секунд от Майи, и по одному на бой от меня и от ледяной стрелы Рилль — вполне хватало. Особенно, если учесть, что раньше у Рилль на одного паука уходило шесть стрел, а теперь — пять. Правда, уставать она стала ещё больше: шестью шесть равно тридцать шесть, а пятью девять это сорок пять выстрелов за три-четыре минуты схватки. Ну, меньше: моя молния, её криты — один за бой, но всё-таки случался — беда с этими насекомыми — и с пауками тоже! — уязвимо всё тело у них совершенно одинаково! И ещё её ледяная стрела, которая, помимо тормоза, и сама по себе сильнее простой… В общем, её нормой стало сорок две — сорок три выстрела за бой.

Майя два раза порывалась использовать свою молнию. Но обсудив, мы с Рилль ей это дело запретили: у светлой выносливости пока хватало, а рубеж в три четверти — ещё впереди.

При этом выяснилось, что постоянным учётом и контролем в нашей компании занимаюсь не только я. Ну, со мной всё понятно: у меня всей арифметикой Чи-сан заведует, а вот Рилль…

— Странно, — сказала она: — Бодрость утекаетмедленнее, чем должна бы.

Я вспомнил, что хоть параметры мои они подсмотрели, но о моих навыках они не в курсе. Пришлось признаться в своём командирстве.

— Так что ж не командуешь? — удивилась тёмная. — Системе надо явственнее показывать свою ведущую роль, тогда она больше и подкидывать будет. Тем более у тебя в этом сплошные преференции: мы все разных рас, и ты ниже нас по уровню. Да, в начале эта аура даёт лишь один процент к экономии расхода бодрости и один — к её восстановлению, но третья ступень — уже шесть процентов! Уже заметно будет не только на уровне аптекарских весов.

— Вот, я и заметила, — и высокородная светлая хмыкнула: — А распоряжаться он не стесняется.

— Так всё ж по делу, — пожала плечами тёмная.

Значит, в её понимании командование — это когда орут не “по делу”? Она предлагает почаще показывать, кто здесь главный? Нет, это не мой стиль.

«— Господин, тёмные вообще не командная раса. Это светлые воюют отрядами, а тёмные— одиночки. Диверсанты, лазутчики, убийцы, интриганы. Отряды — только в случае крайней случае. При защите, главным образом.

Майя обернулась ко мне:

— То есть, у тебя уже как минимум третья ступень?

Я кивнул.

— То-то мы почти ругаться перестали.

— Вряд ли из-за этого, — не согласиласьсветлая. — На мораль внутри отряда эта аура хоть как-то заметно начинает действовать после десятой ступени. Просто я устаю всё больше. Не до ругани.

«— Дуры они! — тут же выразилась моя рыжая. — Девчонки! Настоящему командиру ни ауры посторонние не нужны, ни командный голос. Хозяин, ты ж у себя не совсем в одиночку миллионы зарабатывал? Какая-никакая, а команда у тебя была?

Была. Две женщины — старая мымра бухгалтерша тётя Соня и Наталья Сергеевна — моя бессменная секретарша, дама прекрасная во всех отношениях кроме рожи, кожи, а также и всех прочих округлостей. И трое парней — одноклассник Бурый, с которым мы прошли всё — и ту достославную перестрелку в том числе, компьютерщик Байт и Дикой — в детстве Димка, мастер на все руки — от поймать искру в стареньком «Жигуле» до собрать новый, только что доставленный шкаф.

Как они, там, без меня… Да ладно, управятся, Бурый должен суметь подхватить. И если вверх больше и не полезет, то всё нажитое общими трудами — удержит. А с тем жить можно, уже не экономя ни на чём.

За два часа мы провели пять боев, положили сорок пять жнецов и вышли на рубеж последней четверти — 108!

Сделали небольшой перерыв — на ужин.

И после никакой неожиданности — пришла полновесная дюжина особей. Управились. Правда, при этом вспомнились первые схватки — всё ощутимо приблизилось к грани. Всё-таки отличную я нашёл позицию — пауков вытянуть в линию получилось — 120!

Ещё один бой. Опять на тоненького, но проскочили — 132!

Последняя дюжина осталась. И Рилль на расслабоне после схватки возмечтала:

— Следующую порцию сделаем, у меня рубеж будет — девять дюжин однотипных целей, сто восемь жнецов. Что-нибудь ещё подкинут — будет с чем на паучиху идти.

Сглазила. Последний отряд выходить на охоту на нас, покидать ради нас свою королеву отказался. Мы три ловушки перепробовали. Последняя — совсем рядом с центральной поляной была, меня к ней девчонки и подпускать отказались — даже им мчаться со всех сил пришлось бы!

Без толку. Да уже и девять пробило. В десять — здесьстремительный закат. А до капища полчаса идти… Да и вымотались все. Да и у Майи при упоминании об очередном подвешивании в лице появилось нечто зверское.

— Уходим! — скомандовал я.

Возвращаясь, концентрацию снизили, но, когда подходили к Капищу, насторожились мы с Рилль практически одновременно — неё опыт лесного рейнджера, у меня Восприятие. Переглянулись — что не так? Но у Рилль опыт не только здешний, она поняла первой:

— Твои личинки. Их мясо. Ты же не прибрался. Так что, там сейчас либо совместный пир, либо небольшая за них драка.

Конечно, уходили вместе, а не прибрался — я. Захотелось расшаркаться и начать вымаливать прощение: «Ах, ваше высочество!..» Но…

«— Господин, девушки устали, пропустите мимо ушей.

Может, напомнить хоть, что возвращаться вообще не планировали?

«— Хозяин, оправдываться? Брось!..

Ну, если мои советчицы согласны меж собой, то лезть в бутылку не буду.

— Глянешь? — вместо того обратился я к светлой, махнув руной вперёд.

— А чем я хуже? — закапризничала тёмная.

— Идёмте, — отмахнулась от осторожности рейнджерка: — Бой или пир — им равно не до нас будет. Но, когда выйдем — учтите, я влазить в их разборки не желаю! Если из-за них собью свою девятую дюжину… Так что, если — то всё без меня!

Ну да… Обидно было бы. Действительно, кто его знает, как оно считается. Скорее всего, как и написано: нельзя промахиваться только по жнецам, но вдруг — в подсчёт-то идут только жнецы, но любой — любой! — промах его обнуляет?

Дальше двигались осторожненько, а после ручья вообще перешли на ходьбу на цыпочках и пригнувшись. Но Рилль не ошиблась — тварям было не до нас. Работали местные могильщики.

На поверхность выбралось несколько червей — с анаконду каждый, они, так сказать, заняли оборону: мы застали их, деловито оттеснявших наших знакомых муравьёв — «муравей серый, собиратель, 1-ий уровень». Черви извивались перед теми и при каждом соприкосновении их тел муравьи отскакивали — едкие, наверное. Вон как влажно поблёскивают! Эффективно, ничего не скажешь. Да и муравьёв этих черви не убивают — отряда мстителей ждать не приходилось.

А препарированные мною тела личинок тем временем всё глубже и глубже уходили в землю. Изредка и там бликовала точно такая же влажная кожа.

Нет, у вас свои дела, у нас — свои. Давайте не будем мешать друг другу!

— Аккуратно обойдём? — предложил я.

— Черви чувствуют вибрацию почвы. Шаги, как бы осторожно ни шли, — разберут. Могут ещё добавочные выползти. Лучше по дуге, но быстро — бегом. Смотрите: сначала вон к тому корявому камню, далее — к покрытому мхом, далее — к коряге, а оттуда ко входу, — она сопроводила своё предложение жестами рукой. — Может, не встревожим. Да и червяки не быстрые — успеем. Но…