Мне интересно, с кем я окажусь в паре, когда попаду на стажировку?

Но додумать свою мысль я не успела.

— Напрасно ты всё пытаешься сделать сам! – произнесла Мирфанна свистящим шёпотом. – Разве такое под силу в одиночку! У тебя совсем не осталось сослуживцев, которым ты мог бы полностью довериться?

— Я должен найти её сам! – отрезал ректор. – Ты знаешь почему? Я давно не ходил по людским мирам, но я не потерял навыка. Бывших ловчих не бывает!

Так вот оно что! Мафранна Голджинни хочет самостоятельно отыскать свою пропавшую дочь. Для этого он снова и снова пересекает границы миров. Делать это могут только ловчие, гномы и это очень тяжело, требует огромного напряжения сил.

— Конечно, я уже давно догадывалась, что ректор Академии когда-то сам был ловчим, ведь его волосы были белы как снег. Никто не знает, почему у ловчих очень рано седеют волосы, но так уж есть. Чем чаще они разрывают грань, тем быстрее это происходит.

— Но почему он никогда не попросит о помощи? Как же это странно...

Голоса отдалились, а я снова нырнула в свою постель и постаралась забыть о том разговоре. Это вообще не моё дело...

— Подъём барышня!

Одеяло, словно живое, вспорхнуло и улетело. Я подскочила на кровати, перекатилась на другую сторону, встала в стойку, чуть согнув ноги и сжав кулаки. Дар ищейки и бесконечные тренировки сделали свое дело. Мозг ещё до конца не включился, а тело уже готово к борьбе.

— Тихо, тихо! Я совсем упустила из виду, что ты ищейка!

—Хиплли, примирительно подняла руку. – Это всего-лишь я. Вовсе никакой не монстр, заблудившийся в нашем мире.

Я улыбнулась, потянулась и зевнула.

— Ну я и сама-то слишком умею бороться с монстрами.

Для этого существуют ловчие. А я монстров только разыскиваю... А что неужели уже утро?

— Да, милочка. До вечера нужно столько всего успеть! Так что вставай и шагом марш в столовую.

После поспешного завтрака меня отвели в гостиную, где уже ожидали три портнихи, с перешитым платьем. Примерка показала, что его нужно ещё немного переделать.

— А теперь наконец-то займёмся твоей причёской! –

Белокожая потерла руки, будто мои буйные волосы не давали ей спокойно жить.

Мастер бился с моими волосами больше двух часов. Подстричь их оказалось мало. Укороченные пряди проявили весь свой бурный нрав. Они взметнулись вверх, в стороны куда угодно, но категорически отказались превращаться в благообразную причёску юной леди.

— Я ещё в жизни никогда такого не видел... – бормотал мужчина. –

Всё-таки у знатных господ волосы куда более послушнее...

— Ну уж извините их за не послушание. С моими волосами такие уж непростые дела! – Язвительность так и лезла с меня.

Белокожая закатила глаза. Мастер засучив рукава взялся за дело и с помощью разогретых щипцов всё-таки сумел победить мои вихры, придав им более-менее пристойный вид крупных рыжих локонов.

— Да Лаурия носит именно такую причёску... – вздохнула тётушка.

Перед обедом я снова училась вальс кровать и повторяла ненавистные фразы о солнечной погоде. Мне так все надоело, что я стимулировала обморок.

— Ох, бедняжка! – воскликнула Хиппи. – Как она вымоталась!

— Хиппи, она притворяется. Она ищейка, не забывай об этом. Они чрезвычайно живучи... Ну ладно, вставай, прохиндейка! Отдохни часок, и станем потом готовиться к приёму.

*** 5 ***

Во второй раз я примерила пышное платье и оно удачно село на мои худощавые бёдра.

Новые гладкие прозрачные чулочки приятно холодили кожу, лаковые туфельки сели словно под мой размер, локоны завитых волос держали каждый волосок на голове.

Я сидела на церемонии пышного банкетного зала разглядывая милый пушистых собачек, с розовыми бантиками на шейках также я чувствовала чей-то пристальный взгляд за спиной было дикое желание обернуться и тогда я бы узнала кто из любопытных прожигает меня взглядом. Обычно я уже привыкла чувствовать взгляды на себе я представляла массивного качка с обветренными губами и загоревшим на солнце торсом. Сейчас мои щёки были белы от пудры, на губы мне нанесли розовый блеск. Ногти, обломанные на тренировках мне подпилили и покрыли красным лаком. Мне так было неловко смотреть на эти маленькие, нежные, женственные будто бы это уже не мои руки, а хрупкие кисти для рисования.

— Приподними свои рыжие волосы и наклони голову! – велела мне Мирфанна Голиджинни.

Интересно, гоблинша вообще умеет говорить «пожалуйста или всегда только отдаёт приказания, холодным тоном?

— Надеюсь, вы не собираетесь отрубать мою голову! –

Пробурчала я, имею право чтобы моё слово всегда оставалось за мной, но всё же я её послушалась.

Между ключицами опустилась подвеска: изумруд, оплетенная в золото. Я никогда не любила украшения. Вернее, я их не любила я их не умела носить, ведь у меня никогда в жизни не было драгоценностей, но эта изящная побрякушка неожиданно мне понравилась.

— Вернёшь после помолвки! – Белокожая увидела, что я с любопытством разглядываю изумрудный камень, и поспешила поставить меня на место.