Валентина прокралась в сторону калитки. Опустилась на землю, по-пластунски в траве доползла до ограждения. Через сетку рабицу увидела силуэт человека с рюкзаком на спине, удалявшегося по переулку быстрым шагом. Человек обернулся. Отблеск лунного света блеснул на его лице, на мгновение отразившись от очков «велосипед».

«Доктор Валдис!» — узнала его Валентина. «Хороший доктор Валдис!» — мысленно повторила она. В этот момент у нее было два варианта: продолжать наблюдение за командирским уазиком возле боксов или скрытно проследовать за доктором. Острое оперативное чутье старшего лейтенанта КГБ заставило ее выбрать второй вариант. Она подождала, когда силуэт доктора скрылся из видимости, и последовала за ним по звуку его шагов.

Миновав первый переулок, доктор свернул в следующий. А еще через два поворота Валентина поняла, что тот идет к реке. Она не ошиблась — доктор вышел к берегу реки Оскол.

Сельский речной причал состоял из пирса, расположенного перпендикулярно береговой линии в длину около десяти метров, и таких же деревянных мостков на сваях, выстроенных вдоль берега, которые образовывали две причальные стенки по обе стороны пирса, вдоль которых стояли на приколе рыбацкие лодки, половина из которых были вёсельными, половина — моторными.

Валдис прошел мимо лодок у причальной стенки и направился к металлической моторной лодке типа «Казанка» пришвартованной у края пирса. Дойдя до неё, он стал снимать со спины свой рюкзак. Одна из лямок рюкзака зацепилась за плечо, и Валдису пришлось сначала полностью освободиться от одной, потом двумя руками снять вторую. Справившись с лямкой, Валдис поставил рюкзак на деревянные доски пирса. Ухватился за лямки обеими руками и опустил рюкзак в лодку. Потом сам шагнул в неё. Лодка качнулась. Валдис всплеснул руками, теряя равновесие. Присел на корточки, ухватившись руками за оба борта лодки. Лодка чуть отвалила от пирса. Швартовый конец, протянутый от лодки до швартового кнехта на пирсе, натянулся и лодка, вернувшись обратно, ударилась о толстенную сваю алюминиевым бортом, издав гулкий грохот.

«DievamāteDod!» прошептал Валдис и стал озираться по сторонам. Луна заиграла отблесками на его очках. Валдис притих в лодке на какое-то время. Успокоившись постепенно вместе с раскачкой лодки, он перетащил рюкзак в носовую часть и затолкал его в свободное пространство под носом лодки. Когда справился с этим, ухватился за цепь и потянул её, ухватился руками за край пирса, выбрался, пошел к берегу.

Валентина подождала, пока шаги доктора не растворятся в ночной темноте переулка. Быстро миновала череду лодок у причальной стенки, выбежала на пирс, в несколько шагов оказалась у лодки доктора, спрыгнула в неё, вытащила рюкзак доктора, откинула клапан и горловину рюкзака. Достала из своего рюкзака дозиметр, поднесла его к горловине и включила. Маленький экранчик загорелся зелеными прочерками тире. Моргнул несколько раз ими, и на экранчике высветились цифры «семь тысяч».

«Ртуть!» — пронеслось в голове Валентины. Она стала вынимать по очереди все из рюкзака, выкладывать на дно лодки все по порядку, чтобы после в обратном порядке все упаковать так, как лежало до.

Кружка, ложка, вилка, нож, котелок армейский, одежда, носки, аптечка, фонарь, одноместная палатка, коврик, спальник, предметы гигиены: зубная щетка, паста, мыло. Ничего, что могло бы содержать в себе ртуть, кроме котелка, но и котелок был пуст.

То, что доктор скрытно готовит лодку к отплытию ночью, говорило о том, что этой ночью он и собирается покинуть Оскол. Почему доктор не сделал этого сразу? Почему он скрывается? Почему он так рискует? Почему не ушел? Что может его удерживать? Вернее, чего ему сейчас не хватало?

«Ртути которой тут нет!» — дала сама себе ответ Валентина, — «Канал поставки идет через доктора Валдиса!»

Никаких сомнений в том, что он имел самый ближайший контакт с помеченной изотопами ртутью, не было. Дозиметр четко указывал на это. Семь тысяч превышения естественного радиационного фона! А это значило, что доктора нужно было брать живым или мертвым. Тогда брать, когда на руках у него будет ртуть. А ртуть будет у него, когда он вернется. А вернется он этой же ночью. Возможно, прямо сейчас.

Разведгруппа, посланная Полковником на доразведку местности, напоролась на засаду. После короткой перестрелки в ночном лесу она отходила, в этот раз унося с собой одного тяжело раненого.

Полковник сидел на деревянном ящике в своем импровизированном штабе в ремонтном боксе, попыхивая трубочкой. Звуков дальней перестрелки, случившегося боестолкновения он тут услышать не мог и ждал с надежной хорошие новости с возвращением разведки. Когда командир вернувшейся разведгруппы вошел в боксы, только по одному его виду Полковник сразу понял, что хороших новостей нет.

— Напоролись на засаду! У нас один трехсотый, тяжелый! — разведчик был все еще на эмоциональном взводе.

— Садись! — Полковник показал на деревянный ящик, стоящий рядом, — Покажи где!

Разведчик поставил автомат рядом с тракторной шиной, служившей столом, стиснув зубы, покачал головой, хотел выругаться, но сдержался,

— Вот здесь! — сказал он, показывая на карте.

В этот момент в штаб влетели еще двое из разведгруппы.

— Доктора нет! — воскликнул один.

— Где доктор?! — добавил второй.

— Как нет?! — Полковник оторвал глаза от карты, — А где он?

— Нет доктора на месте у себя, Полковник!

— У нас раненый! Тяжелый!

Полковник резко встал, вышел из дверей бокса и направился в соседний, где должен был быть доктор. Но тут что-то внезапно заставило его остановиться. Он развернулся и пошел в сторону своего командирского УАЗ-469.

Валентина оставила автомат и рюкзак на досках пирса. Опираясь на доски руками, медленно опустилась в воду. Воды оказалось чуть выше колена, и можно было надеть рюкзак обратно на спину, не замочив его. Надела рюкзак, забрала автомат, скрылась под пирсом прямо напротив пришвартованной лодки. Стоять ей приходилось, сильно нагнувшись, и одной рукой пришлось опереться на толстенную сваю, которая почти полностью скрывала ее.

Женщина Лида по прежнему сидела в уазике, прижимая к себе узелок. Увидев Полковника, она решила, что он идет к ней, но тот подошел к задней двойной двери машины, откинул нижнюю дверцу, ведущую в багажный отсек. Лида услышала, как полковник перебирает там что-то, двигая с места на место.

— Лида!!! — услышала она крик полковника и вздрогнула, — Лида, к машине кто-нибудь подходил?!

— Доктор был только что — пару минут назад. Сказал, что ты послал за каким-то маслом. Я не поняла ещё — за каким таким маслом. Он сказал за машинным маслом…

Последние фразы Лиды Полковник уже не слушал.

— Оба ко мне! В машину! Быстро! — крикнул он двум своим автоматчикам — ординарцам, — Лида, вылезай из машины!

Полковник кинулся в двери бокса, откуда только что вышел.

— Вы, разведка, все в мою машину! С оружием! Ты, — он указал на командира разведгруппы, — отставить! Ты берешь одно отделение из резерва и бегом к дому доктора! Если его там нет — найти! Найти и сюда его! Из-под земли достать его Иуду! Живым или мертвым! Понял? Живым или мертвым его сюда! Вы двое в машину! Где оружие? С оружием в машину!

Доктор Валдис быстро и уже не таясь, часто оглядываясь, шёл по ночным переулкам Оскола, держа подмышкой канистру машинного масла. Он шёл и думал о том, что он в последний раз видит всё это. Это забытое богом село, которое он раньше всё время скрыто ненавидел, и всё это, что вокруг села. Теперь он просто оставляет это. Это уже прошлое. Эти скотопрогонные переулки, эти изгороди, эти дома и деревья, эти поля, эти люди, которые копошатся в этих огородах, снуют по этим улицам и переулкам, эти коровы, эти лошади, эти собаки, эти кошки, эти птицы — всё это, всё это уже его прошлое.