Удивительно, но туман больше не опоясывал нас. Был ли тому причиной артефакт? Либо же сила вспышки была столь сильна?

— Смотрите, люк! — Ползая по крови, сказал один из парней.

И он был прав. В свете я не сразу заметил очертания круглого люка с рулевым затвором прямо в полу. Я посмотрел на Брома, пытаясь понять, встали ли глаза на место, но он понял меня без слов. Кажется, он оклемался куда быстрее. Суровый мужик, ничего не скажешь!

Бром приложил усилие, чтобы сдвинуть рычаг затвора с места, но тот не поддался так просто.

— Чего разлеглись, давайте сюда, — сказал он.

К нему подползли парни, и через минуту люк был открыт. Бром лично распахнул металлическую дверцу. Я почувствовал воздух, который хлынул в лёгкие приятным приливом.

— Что за хуета? — Недовольно сказал Бром, пялясь вниз.

Я привстал на полусогнутых ногах и с трудом дошёл до люка. В дыре я увидел мерно плывущие желтоватые разводы. Они выглядели так, как если бы кто-то нассал на грязное стекло, только ощущение от этого вида были невероятно лёгкими.

— А чего? — Спросил я, не догоняя, чему они удивляются.

И первым полез в дыру.

Когда я оказался снаружи, внутри меня всё перевернулось. Почти буквально, потому что я ощутил, как изменилось притяжение. И мир вокруг тоже перевернулся.

Я вдруг понял, что эта ссанина была затянутым облаками небом. И теперь стоял на земле около бетонной окантовки круглой дыры в ад.

Следом за мной начали появляться оставшиеся спутники. Вылезая, они первым делом теряли равновесие и падали прямо в грязь. Не думаю, что сейчас это их как-то волновало. Я думаю, что именно сейчас каждый из них испытывал самое настоящее счастье.

Пока все приходили в себя, я окинул взглядом местность, на которой мы теперь находились. Мы всё ещё были в пределах города. Воронка находилась неожиданно далеко. И, наверное, это было хорошим знаком. Разграбленные жилые дома, потрескавшаяся дорога, поросшая дикими растениями набережная, обрушенный мост через реку. Какая красота!

— Дай пистолет, — тихо сказал я, обратившись к Брому.

Он строго посмотрел на меня, явно желая высказать многое.

— Ты не должен был командовать моими людьми, — прокряхтел он.

— Дай. Пистолет. — Повторил я.

И он дал. Я бы на его месте не совершал такую глупость. Но сейчас мне было ни до чего.

Нетвёрдой походкой я пошёл в сторону реки. Ветер гнал тревожные волны черных вод. По зарослям можно было сказать, что здесь редко ступала нога человека.

Спустившись по лестнице прямо к воде, которая омывала ступени, я присел на мокрый гравий. Не прошло и секунды, как из воды появилось что-то. Надо мной нависло что-то одновременно похожее на гусеницу и кобру, только размерами выше меня самого, и при этом я ещё не видел того, что скрывалось в воде.

Я ожидал чего-то подобного. Именно поэтому я и спросил пистолет.

Недолго думая, я прицелился и пальнул вверх. Пуля с лёгкостью прошибла ткани существа, угодив между глаз. Жидкость, напоминающая гной, выстрелила с обратной стороны твари, которая пошатнулась и сползла обратно в воду, но только теперь уже не погрузившись под неё, а оставшись плавать на поверхности среди пластикового мусора.

Положив пистолет рядом, я потянулся к воде рукой.

— Да дайте же наконец умыться! — Устало пробурчал я.

Безумие: 50 %

Ярость: 50 %

Сцену, которую я наблюдал, была одновременно страшной и трогательной.

Брутальный мужик, местами перемазанный сажей, маслом и кровью, местами обгоревший, в ссадинах и ранах, в полном боевом облачении, в каске, с гранатами на поясе — сурово встретил взглядом вышедшую из двери красивую женщину. В руках она держала кучерявого ребёнка, которому едва исполнилось два года. Увидев военного, ребёнок стал извиваться в руках матери, но, поняв, что убежать не получится, начал капризничать и разревелся. Бром остановился в шаге от жены и сбросил каску прямо на землю. Он вытер грязными руками лицо, на котором проявилась скупая улыбка. Обратив внимание на изменения, ребёнок моментально прекратил истерику, успокоился, а затем потянул руки к отцу.

— Где остальные? — Спросила женщина.

Бром помрачнел, и вопрос остался не отвеченным. В этот момент появился ещё один ребёнок — это был мальчик лет пяти. Я был поражён тем, что уже видел похожую сцену. Встречу Брома с этим мальцом нам показывала Оракул. И, похоже, об этом вспомнил не только я.

Командир потерянного отряда очевидно был рад видеть сына, но на лице его выразилась очень странная гамма эмоций.

— Папа! — Воскликнул мальчик и побежал к Брому.

Я видел, как глаза военного расширились, а рот раскрылся, чтобы крикнуть что-то в ответ. В этот момент мальчик как будто оступился…

…подбежал поближе, вскинул руки и бросился обнимать отца.

— Ты что-нибудь мне принёс? — Первым же делом спросил он.

Бром некоторое время стоял в замешательстве, видимо, приходя в себя.

— Бром? — Настороженно спросила женщина.

Глаза Брома сконцентрировались на жене, и взгляд медленно стал меняться, словно всё это время происходящее было только в страшном сне, о чём стало понятно только что.

— Иди сюда, сорванец! — наконец отреагировал Бром, подхватив сына на руки.

Не выпуская мальчика из рук, он бросил на меня взгляд и стёр улыбку с лица.

— Готовьте жрать, — сказал он, повернулся и пошёл прочь.

Женщина смерила меня взглядом, притянула к себе дитя и ушла обратно.

— Тебе здесь понравится, — сказал парень, у которого на шлеме помадой было написано «Кэт».

— Эй, — окликнул я его, и он обернулся, — а где Кэт?

Он постучал пальцем по своей каске.

— Это — всё, что у меня от неё осталось, — ответил он, но решил, что ещё не всё сказал, что хотел, — её убили твои люди. Надеюсь, ты рад.

Мои люди… Он и не подозревал, как сильно я ненавидел людей Хранителя. Людей, ставших олицетворением беспредела и безнаказанности. Людей, во главу которых меня поставил Оракул. Но я не мог ему возразить. И навряд ли ему были нужны мои слова. Как и кому-либо вообще.

— И не говори мне, что я многого не знаю, — сказал он, заранее отрицая всё, что я могу объяснить.

— Мне не нужны твои слёзы, зайчик, — лишь ответил я.

В конце концов никто не запрещал мне оставаться мудаком. И мою голову сейчас занимали совершенно другие мысли. Первая и главная из них — это Мирта. Мне нужно было выяснить у этих людей, знали ли они что-нибудь о Культе Вечности, и где у этих бандитов слабое место. Я собирался выбить из здешних всё дерьмо вместе с нужной мне информацией, даже если они ошибочно предполагали, что не смогут сообщить мне ничего интересного. Даже если этой информации у них не было.

К моему счастью парень больше не стал со мной разговаривать. Он догнал своего командира, остановил его, и они начали о чём-то разговаривать. По лицу Брома я понял, что ему не нравился ход беседы, и это подтвердилось тем, что он повысил голос, отмахнулся от попытки его остановить и даже выпустил из рук сына, чтобы показать, что ждёт, когда от него отстанут.

Кто-то похлопал меня по плечу, за что чуть не схлопотал по роже, но я вовремя остановился, вспомнив, что нахожусь в мирном поселении. Я медленно повернул голову к тому, кто это сделал. Это был один из счастливчиков, выбравшихся из метро.

— Не обращай внимания на Мутного, — сказал мне этот молокосос.

— Мутного? — Переспросил я.

Зачем я это спросил? Ах да, нужно же поддерживать видимость доброжелательности.

— Да, — усмехнулся парень, — так его прозвали. Вообще, он нормальный тип. Просто слишком много думает. Не по делу.

— А.

Я хотел остановиться на этом, но передумал.

— Слушай, а что ты знаешь о Культе Вечности?