Им не стоило лгать так долго. Ложь до добра не доводит. Теперь я это точно знаю. 

Мы обегаем всю резиденцию по кругу. Мимо нас проносятся деревья, кустарники, озера. 

Всё это будет принадлежать тебе, милая. 

Я стану твоим альфой, а ты моей луной. 

Мы обязательно найдём способ уничтожить древнего вампира раз и навсегда. У него не должно остаться шансов на повторное пробуждение. 

Оказавшись на небольшой поляне, расположенной между деревьями, я останавливаюсь и позволяю Ками спуститься на землю. Ветви нависают над нами, укрывая своей зеленью. Мы будто в коконе, где больше никого нет, кроме нас двоих. 

Северный олень куда-то ускакал, но и черт бы с ним. Я все равно хотел остаться с Ками наедине. 

— Зачем мы здесь? — тихо спрашивает девушка, осматриваясь. 

Я тем временем принимаю человеческий облик. 

— Вот для этого, — отвечаю так же тихо и прижимаю черноглазку к себе. 

Мои губы находят её губы. Я жадно целую девушку, не в силах насытиться её сладостью.

— Ты почти голый, — хрипит она, чуть отстранившись. 

— Привыкай, — смеюсь громко, после чего укладываю её на траву и снова целую. 

— Ты потрясающая... 

— Ты тоже... 

— Никогда не получал подобных комплиментов... 

Она такая искренняя, открытая, наивная. Как кто-то может думать, что Ками способна предать? Даже не помня её, я знал — она на это не способна. 

Осторожно касаюсь пальцами губ, наслаждаясь их мягкостью.

Зверь внутри рычит и злится — я знаю, чего он хочет. Ничего страшного. Потерпит до завтра. 

— Хочешь, кое-что покажу? — вдруг спрашивает девушка. 

— Покажи, конечно. 

***

Она берет мою руку и просит выпустить звериный коготь.

Я подчиняюсь. Да я, блять, теперь вечно готов ей подчиняться.

Альфа управляет стаей. А им управляет Луна. Моя Луна — это Ками.

Когтем девушка царапает себе губу, затем пальчиком собирает каплю крови и подносит к моему рту.

— Оближи...

Я медленно всасываю кровь Камиллы, прикрыв веки. В голове тут же начинают мелькать картинки из прошлого. Вот мы в буфете колледжа, вот едем на байке, вот я надеваю на неё кожанку...

В груди сдавливает от всего того, что я вижу. 

— Как ты это сделала? Твоя кровь... Она же изменилась...

— Теперь ты можешь видеть все. Ты ведь пробовал кровь из медальона, — улыбается черноглазка.

Моя любовь. Единственная и неповторимая.

— Марко Хазард... Я люблю тебя и дело не в Луне, и не в истинности. Я полюбила тебя давно. Ради тебя я отказалась бы от всего, даже от собственной жизни. Просто знай это.

— Не зли зверя, комаришка...

Она говорит, а у меня сердце в пятки уходит. О чем она? Ни от какой жизни она не откажется — я не позволю. Глупая ещё не понимает, что отныне у нас одна жизнь на двоих. 

Марко

— Вы опоздали, — ржёт Рис, как только мы с Ками приходим на место проведения ритуала между ним и Мишей.

Отец смотрит на меня более чем недовольно. Его злит, что я опять нарушил его приказ не опаздывать, да ещё и северный волк разгуливал по нашей территории свободно. Ну, вряд ли, конечно, Рис может совершить что-то плохое, и отец это понимает. Просто сам факт того, что я ослушался, выводит его из себя.

— Все только вас ждут, — рявкает он. — И я, кажется, миллион раз просил тебя, Марко, не отключать ментальную связь!

Ками густо краснеет под гневным взглядом альфы Хазарда, направленного на нас.

Ну, извини, отец, как-то не очень хотелось, чтобы ты читал мои мысли, пока я целую и обнимаю Камиллу.

Маркус и Марина смотрят настороженно. Это пока. Завтра Маркус будет беситься от того, что какой-то волчара (это я про себя) лапает его дочь. Когда они её вспомнят, думаю, тумаков за вольности мне определённо не избежать.

— Я прошу прощения за опоздание. Мы... Э-э-э-м... Увлеклись... 

Мама раздражённо закатывает глаза, после чего приказывает Тазиро поместить чаши необходимые для ритуала в круг. Вся стая уже в сборе. Луна освещает ритуальную поляну. Остаётся только начать обряд. 

Но что-то я не вижу Мишель. Видимо, мы не одни опоздали. 

— А где Миша? — интересуется Ками, будто прочитав мои мысли. 

Моя девочка. Луна. Душа. Сердце зверя. Уже сейчас мы начинаем мыслить в одном направлении. Дальше будет ещё лучше. 

Стоит Камилле спросить про Мишель, как девочка тут же появляется на крыльце особняка. У Маркуса челюсть падает чуть ли не до земли, когда он замечает дочь, идущую в нашу сторону. 

Миша обула каблуки и надела юбку с топиком. 

Мне отчего-то становится смешно, потому что она же ещё совсем мелкая, но уже пытается привлечь внимание своей пары. Кстати о нем. Рис, конечно же, Мишель тоже видит. Северный олень скептически выгибает бровь, глядя на неуклюжие попытки девчонки грациозно идти по траве на каблуках. 

— Много веселья его ждёт в жизни, — шепчу Ками на ухо. 

Она хихикает, тоже не сводя глаз с сестры. 

— Что за маскарад, Мишель?! — шипит на дочь Маркус. 

Та надменно вскидывает подбородок в ответ и презрительно фыркает. 

— Это не маскарад, папа. Чтобы ты понимал — сегодня один из важнейших дней в моей жизни. Я узнаю, истинная я для этого волка, — Миша по-королевски указывает пальцем на Риса, — или нет. Что для женщины может быть важнее? И как я могу выглядеть плохо в этот день?

Я едва сдерживаюсь, чтобы не заржать, глядя на страдальческое лицо Маркуса. Марина успокаивающе кладёт руку на плечо мужа и улыбается. 

— Ты слышала? Она назвала себя ЖЕНЩИНОЙ! 

— Всё готово к ритуалу, — сообщает Тазиро. 

— Жаль, что Самира здесь нет. Всё пропустит, — печально произносит Ками, сжав мою ладонь. 

Самир — кровный сын Маркуса и Марины. Сейчас он где-то на северных землях строит дамбу вместе с медведями и Эриком — альфой северной стаи Амарос. 

Вообще, странно, что Маркус решил не призывать сына домой в столь неспокойные времена. Ему не помешало бы принять участие в битве с Ассаром. На месте отца и Маркуса, я бы Амаросов тоже сюда позвал. 

Чем больше союзников, тем выше вероятность победы. 

— Встаньте все в круг! — громко командует Тазиро. — Мишель и Рис подойдите ко мне! 

Ритуал начинается. 

Прохладный воздух ползёт по земле и касается ног. Ками слегка вздрагивает и потирает плечи ладонями — замёрзла? Конечно, когда я её не согреваю своим теплом, она замерзает. Теплокровная. Пока что. 

Волки тоже теплокровные, как и люди, но из-за всегда повышенной температуры тела мы не мерзнем. До пробуждения вампира Камилла считается человеком, поэтому ей необходимо тепло и комфорт. Я приобнимаю её рукой, когда мы вместе со всеми остальными членами стаи Хазард и клана Варран становимся в круг. 

Девушка тут же благодарно льнет ко мне. 

— А где я буду спать ночью? В подвале? — неожиданно спрашивает она, когда Тазиро уже начинает читать ритуальные слова на древнем языке. 

Черт! Я совсем не подумал об этом! Идиот! 

Действительно, где Ками будет спать? Однозначно, что не в подвале! Меня передергивает от одной мысли, что черноглазка на всю ночь останется в пленных комнатах внизу резиденции. Черта с два я позволю подобное! 

Ну, не идиоты же совсем мои и её родители? Уж после всех открытий они должны поступить адекватно и позволить Ками ночевать в спальном крыле особняка?

— Нет, конечно, комаришка. В подвале ты точно спать не будешь, — отвечаю хмуро и целую девушку в щеку. 

Она сразу расслабляется, отчего моего зверя буквально раздувает от гордости и удовлетворения. Наконец малышка начинает доверять нам! 

Рядом с Ками трудно сосредоточиться на ритуале, потому что её запах сильно отвлекает, но я все же пытаюсь это сделать. Перевожу взгляд на действия, происходящие в центре образованного круга как раз в тот момент, когда Тазиро высоко поднимает клинок так, чтобы Луна осветила лезвие, после чего подносит его сначала к руке Мишель, делает надрез и капает каплю крови в чашу. Затем лекарь делает такой же надрез на руке Риса, и тоже капает кровь волка в чашу.