— Дурак, ты, блохастый... 

Не знаю, как мне все же удаётся взять себя в руки, потому что сделать это невероятно трудно, когда Ками так близко, и её мягкое тело вжимается в мое твёрдое. Я готов её сожрать. Трахнуть сначала, а потом сожрать, поглотить, чтобы она стала полноценной частью меня. 

Но я умудряюсь разжать руки и опустить девушку на пол. 

В какой-то миг мне кажется, что я ловлю блеск разочарования в её чёрных глазах, когда отхожу подальше исключительно для того, чтобы не наброситься на малышку. 

— Нам в библиотеку надо, — откашлявшись, произношу я. — Успеем ещё продолжить... 

Резко разворачиваюсь и делаю шаг вперёд. Слышу, как Ками рвано выдыхает и тоже шагает следом. Так, Марко, держись. Всего-то до завтра потерпеть...

И только у меня вроде получается успокоиться, как я чувствую тёплые ладони на своей спине, от прикосновения которых между лопаток начинает жечь, а уже через секунду Ками прижимается ко мне, скользит руками по моей груди и животу, утыкается носом в спину и тихо всхлипывает:

— Я так по тебе скучала... 

Бля, Луна, дай же мне сил, сукааа... 

Снова поворачиваюсь лицом к девушке, крепко обнимаю её и целую. Губы, щеки, мокрые от слез глаза. Ничего не упускаю. 

Глупая, маленькая, сколько же терпела, чтобы сказать мне это. Дурочка черноглазая. Комаришка любимая. 

— Сначала я боялась, что ты никогда не вспомнишь меня, и что мы не увидимся больше, а потом наоборот боялась, что вспомнишь и погибнешь. Вот и сейчас боюсь... — продолжает всхлипывать глупышка и стучит кулаками по моей груди. 

А мне, блять, нутро от её слез выворачивает. Зверь бьётся о ребра, хочет вырваться и успокоить Ками. Я еле сдерживаю волка. 

— Ты... Не пониммм... аешь, как страшно мне было... И сейчас... И как я скуччча... ла по всем... По тебе, по родным... Я считала, что вы навсегда забыыы...ли меня... 

— Ками, детка! Посмотри на меня! — обхватив щеки девушки ладонями, я приподнимаю её голову вверх, вынуждая Ками смотреть прямо мне в глаза. — Я бы НИКОГДА. Никогда не смог забыть тебя, слышишь? Я помнил тебя каждую секунду, видел тебя во снах, чувствовал твой запах, слышал твой голос. Ассар не смог стереть тебя из моей памяти окончательно, потому что то, что между мной и тобой — самая великая сила в мире. Сила истинной любви. Никогда об этом не забывай. Она не даст нам погибнуть. Она нас защитит. Ты мне веришь? 

Громко шмыгнув носом, Ками неуверенно кивает. 

— Вот и правильно. Верь мне всегда. Я смогу тебя защитить. Мы вместе найдём решение и со всем справимся. И больше никогда не сомневайся. Ни во мне, ни в силе наших чувств, ни в себе. Мы — одно целое. Мы такими были созданы. Ты для меня. Я для тебя. Это никто и никогда не в силах будет изменить! Поняла меня? 

— Да, — шепчет Ками в ответ. 

— Не слышу! 

— Да! Да! Я поняла! — уже громче говорит черноглазка, почти кричит, что заставляет меня улыбнуться. 

Маленькая... 

— Я тебя люблю. Всегда любил только тебя. Всегда была только ты одна. Камилла Варран. 

И я надеюсь, сейчас она это не просто слышит, но и чувствует. 

Марко

— Так вы все-таки пара? — выгибает белоснежную бровь Рис, внимательно глядя на нас с Ками.

Мы торчим в библиотеке вот уже полчаса и тщательно пролистываем книги о древних вампирах, в том числе и те, что принёс Маркус из резиденции Варранов.

Всё это время Рис молчит, лишь изредка бросая то на меня, то на черноглазку любопытные взгляды, но спрашивать ни о чем не решается. И вот наконец его прорывает. 

— Все-таки да! — рявкаю я, довольно положив руку на талию девушки.

Она тоже призналась мне в любви. Там, в коридоре. Она целовала меня и обнимала за плечи, плакала и просила ещё и ещё раз сказать, что я люблю, что защищу её и никогда не брошу. И я говорил. И даже сейчас мысленно я не прекращаю повторять слова о любви.

Это самое честное, самое настоящее, что я когда-либо испытывал.

— Как же вы это выяснили? — продолжает любопытствовать Рис, усмехаясь моему собственническому рычанию. 

— Какое тебе дело, северный олень? 

Вторая бровь парня взлетает вверх, а губы ещё сильнее кривятся в усмешке. 

— Слушай, Хазард, а ты чё какой нервный? Я, что ли, на девчонку твою претендую? Помогаю им видите ли, а он ещё и брешет. 

Ну, разумеется, этот козлодрил не помнит, как яйца свои к моей Ками подкатывал. А я вот теперь помню. И ему память освежу. Хотя завтра он и так обо всем вспомнит после ритуала. Но в удовольствии поизмываться над волком прямо здесь и сейчас я себе отказать просто не в силах. 

— Напомню тебе, Рис, а то ты забыл. Раньше ты на Ками слюни пускал, буквально литрами лил и лапы к ней свои тянул, так что я имею полное право не доверять тебе. 

— Марко! — шипит черноглазка и тут же краснеет. 

Северный волк же смотрит на меня абсолютно недоуменно. 

— Ты сбрендил, Хазард? Я её и не видел раньше! Какие, нахрен, слюни?! 

— Слюнявые! — усмехаюсь я, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула. — Завтра все поймёшь. 

Ками тыкает меня локтем в бок и снова шипит. 

— Марко, ты несправедлив! 

— Это ещё почему это? Защищаешь его, черноглазка?! — бросаю на Камиллу хмурый взгляд и, возможно, рычу слишком громко, но на неё, надо заметить, это не больно-то и действует. 

Она лишь раздражённо закатывает глаза и фыркает. 

— Мне кажется, или ты только притворяешься умным? — ехиднячает чёртовка.

Рис, разумеется, не отказывает себе в удовольствии поржать надо мной. 

— Мне тоже так кажется, — подмигивает он Ками, за что получает мой персональный мастерски-отработанный взгляд "тебе-конец-гнида!" 

— Что ты имеешь в виду, черноглазка? 

— Ну, как же, Марко, — вздыхает Камилла, погладив меня ладошкой по груди. 

От этого простого движения у моего зверя крышу сносит. 

Моя, черт возьми, и срать чего они оба обо мне думают! 

— Когда в прошлом Рис ко мне приставал, — продолжает объяснять малышка, — я носила медальон, помнишь? 

— Ну? — киваю я. — Помню. 

— Нуууу? — протягивает девушка и многозначительно смотрит мне в глаза, быстро хлопая тёмными ресницами. 

— Ну, что? Я не понимаю, как это связано! 

— Боже мой, Луна Великая! Марко Хазард, ты что, только рычать умеешь?! Отойди от темы контроля надо мной и ревности. Пораскинь мозгами! В медальоне была кровь Миши! — Ками щёлкает пальцами у меня перед носом. — Теперь понял? 

Кажется, до меня действительно начинает доходить. 

— Чееерт! Так это он, получается, Мишин запах уже тогда на тебе учуял?! 

— Вот именно! — счастливо улыбается черноглазка. — Ну, точно они пара! 

— Да о чем вы, мать вашу, говорите? — недовольно спрашивает Рис, глядя на нас, как на двух безумцев. 

— Я же тебе сказал, северный коврик для медвежьих лап, завтра все поймёшь. 

— Ща тебе врежу, если ещё раз оскорбишь! 

— Рискни! — наклоняюсь к Рису вперёд, растягивая губы в довольном оскале. 

Спарринги я люблю. Особенно с сильными противниками. Сейчас как раз не помешает потренироваться перед битвой с Ассаром. Но Ками, конечно же, не собирается позволить нам бороться. 

— Немедленно прекратите этот детский сад! — верещит она, преимущественно обращаясь ко мне. — Мы здесь для дела! И на нелепые бойни времени нет! 

Его взгляд падает на открытые книги, после чего черноглазка демонстративно двигает одну из них ко мне, другую к Рису. 

— Делайте то, что вас просили. Иначе... я пожалуюсь альфе Хазарду и... папе, — последнее слово она почти выдыхает. 

Но, чёрт, как же эффектно Ками выглядит, когда командует!

Знаю, что ей очень больно, потому что она до сих пор так и не получила объяснения относительно своего рождения, но она их обязательно получит уже завтра. 

А после... После я готов слушать её команды дни и ночи напролёт, стирать слезы со щёк губами, прижимать её к самому сердцу. Я готов мир перевернуть, чтобы она была спокойна и счастлива.