«Куинн». — Его голос был мягким и сексуальным, и она инстинктивно направилась к кровати, но остановилась, услышав смех из соседней комнаты.

Покачав головой, она начала распутывать трусики из джинсов и выворачивать их наизнанку.

— Куинн, милая, ну и что, что они нас услышат? Мы все здесь взрослые люди, а ты, ради всего святого, врач. Ты же знаешь, что это естественно и даже полезно для…

«Я голодна», — сказала она, вместо того чтобы объяснить, что хорошая девочка внутри нее или ее сторона, которая всегда пыталась быть идеальной дочерью и женой, все еще держала верх. Она знала, что в конце концов справится с этим, но, не сейчас, и она не могла забраться обратно в эту кровать и делать все, что хотела, с Джетом, когда она знала, что каждый бессмертный в доме, вероятно, услышит.

«Ты отдыхай, а я спущусь и возьму что-нибудь поесть и посмотрю, принесли ли они нашу одежду», — сказала она, натягивая трусики. Свежая одежда была бы кстати. Но это было все, что она могла надеть сейчас.

«Нет. Я пойду с тобой, — сказал Джет, спустив ноги с кровати, чтобы встать. Когда он заправился и застегнул штаны, он признался: «Я тоже хочу есть, раз уж ты упомянула об этом».

Куинн ничего не ответила. Она просто сосредоточилась на том, чтобы натянуть джинсы и застегнуть их. Закончив, она нырнула в ванную, чтобы быстро расчесать волосы и почистить зубы, а затем вернулась в комнату и улыбнулась Джету. «Готов?»

Кивнув, он подошел к двери и открыл ее, затем подождал, пока она пройдет мимо него и выйдет в коридор, прежде чем последовать за ней. Куинн остановилась, чтобы дождаться его, пока он закрывал дверь, а затем взглянула в холл, когда дверь открылась, и Баша вывела из их комнаты высокого красивого мужчину. Пара улыбнулась, увидев их, и подождала, пока они доберутся до них, прежде чем сказать: «Поздравляю», — когда они повернулись, чтобы спуститься с лестницы.

«С чем?» — удивленно спросил Джет, обнимая Куинн одной рукой, пока они следовали за ними.

— С тем, что вы стали спутниками жизни, — объяснил Маркус с улыбкой оборачиваясь. — Я рад, что все получилось.

Куинн почувствовала, как Джет напрягся от удивления, но не посмотрела на него. Она знала, что краснеет, как сумасшедшая. Она чувствовала, как горят ее щеки, когда она восприняла эти слова как доказательство того, что они слышали все, что происходило в ее спальне. Это было так неловко! И это заставило ее решить, что они должны воздерживаться от чего бы то ни было, пока они не разберутся с кем-то, пытающимся убить ее, чтобы она могла снять номер в «Four Season» и, надеюсь, обрести некоторую конфиденциальность. . если только у них не было бессмертных, живущих там или в штате. Она была уверена, что это решение не понравится Джету. Но она ничего не могла с этим поделать.

— Категорически НЕТ, — прорычал Джет.

— Джет, — увещевала Куинн. — «Нам нужно выяснить, что происходит. И нам нужно поймать членов «Медного Круга», которые пытаются меня убить. Или, — быстро добавила она, когда он покачал головой и снова открыл рот, — я останусь жить в доме Силовиков навечно.

Джет захлопнул рот. Она не сильно удивилась. Жить в доме Силовиков было немного сковывающе. Помимо того факта, что каждый бессмертный в этом месте мог читать их мысли, существовала проблема в том, что хотя стены и не были толщиной с бумагу, как предполагала Баша, они не настолько приглушали звук, чтобы бессмертный не услышал, что они делают. Это Куинн ужасно расстраивало. Хотя не должно. Как сказал Джет, все они были взрослыми, и она даже была врачом. Секс был совершенно естественной функцией, и она это знала, но это не означало, что она хотела, чтобы все слышали ее стоны, всхлипы, тяжелое дыхание и крики, когда они с Джетом выполняли эту совершенно естественную функцию. К сожалению, она не могла молчать в процессе.

Она пыталась.

Спустившись накануне вечером вниз, разогрев оставшуюся курицу по-гречески, которую Сэм приготовила на ужин, съев ее, а затем спросив о купленной одежде и обнаружив, что ее действительно вернули в дом, она и Джет притащили одежду наверх и разобрали. У Куинн было гораздо больше сумок, чем у Джета, и он принес несколько ее. Когда она поцеловала его в благодарность, это быстро вышло из-под контроля. Они катались по полу в ее спальне, срывая друг с друга одежду и пытаясь прикоснуться друг к другу, когда она услышала, как открылась дверь в комнату Маркуса и Баши, когда они пришли лечь спать.

Куинн на минуту замерла, но Джет, не обладая бессмертным слухом, не замер и даже не заметил ее колебания. Через несколько мгновений она поймала себя на том, что пытается продолжить, но старается молчать. К сожалению, для нее это было просто невозможно. Секс со спутником жизни был таким лихорадочным и неистовым, что она просто пыхтела и рычала, как большой злой волк. И если она не заклеит рот скотчем, она не знала, как остановить стоны, рычание и мычание от удовольствия, которые продолжали вырываться. В тот раз у нее не хватило дисциплины или контроля, чтобы остановить это, но она проснулась первой после этого, взяла свою подушку и ушла в ванную, примыкающую к ее комнате, и уснула там на холодном кафельном полу, чтобы убедиться, что Джет не сможет, когда проснется, соблазнить ее еще на один раунд.

Конечно, он заметил ее отсутствие и постучался, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Боясь, что Маркус и Баша услышат, она быстро открыла дверь и выскользнула наружу, а затем вытащила его на свой балкон, чтобы прошептать, в чем проблема. К ее большому облегчению, он не причинил ей хлопот по этому поводу. Она была уверена, что он подумал, что она ведет себя глупо, но он сказал, что поспит в своей комнате, чтобы она могла спать в своей постели, поцеловал ее в лоб, оделся и оставил ее одну.

Куинн скучала по нему. Она знала, что это было совершенно нелепо, она спала одна четыре года и в тот день спала с ним всего несколько часов, но тем не менее это было правдой. Как будто предложение стать ее спутником жизни изменило в ней что-то фундаментальное, чего она не понимала. .

Как бы то ни было, она очень хотела увидеть его, когда проснется, и была счастлива найти его на кухне готовящего тоста. Но Куинн едва налила себе кофе и села к нему, когда пришла Мэри и объявила, что пришло время для следующей консультации. Вздохнув, она неохотно встала и последовала за женщиной в кабинет Сэм, чтобы еще раз пропасть на три часа. Но они проработали много ее проблем. Они не исчезли или что-то в этом роде, но она начала видеть вещи более ясно и принимать изменения в своей жизни. Она также была совершенно уверена, что они скоро уйдут.

Куинн ушла с сеанса, надеясь найти Джета и ускользнуть с ним на прогулку или что-то в этом роде, но вместо этого она обнаружила, что все собрались на кухне и ждут ее. Включая Маргариту, которая на кануне ушла домой и сейчас вернулась. Вскоре она поняла, почему. Покинув ее комнату прошлой ночью, женщины спустились вниз и обсудили все с мужчинами, и они придумали что-то вроде плана, чтобы решить эту проблему с «Медным Кругом», пытающимся убить ее. Люциан хотел поймать обоих мужчин с фотографии, которую он ей показал, и обменять их у «Медного Круга» на обещание оставить ее в покое. Проблема была в том, что Люциан хотел использовать ее как приманку, чтобы поймать их, а Джет отказывался.

— Хорошо, — наконец сказал Джет мрачным голосом, а затем, вызывающе глядя Люциану в глаза, добавил: — Но каким бы ни был план, я пойду с ней, потому что я не позволю ей быть приманкой. Одной.»

Куинн нахмурилась на него за то, что он предложил это, и сказала: «Нет. Ты не бессмертен. Они могут убить тебя».

— Они могут убить и тебя, — коротко заметил он.

— Да, но убить меня намного сложнее. Как смертного, тебя гораздо легче убить.

— Тогда инициируй меня, — сказал он, пожав плечами.

— Хорошая идея, — резко объявил Люциан. «Она может обратить тебя, и ты можешь пригласить ее на ужин в ресторан, где либо Юнь Сян подойдет, чтобы сказать ей, что он возможный спутник жизни, и что «Медный Круг» хочет убить ее, и почему, и мы можем его схватить. Или Цзыин Лян может совершить покушение на ее жизнь, которому мы помешаем, прежде чем схватить его». Он удовлетворенно кивнул. «В любом случае мы поймаем хотя бы одного из ублюдков и получим козырь для торга с «Медным Кругом».