У меня есть деньги, я хочу здесь поужинать – так какие могут быть возражения? Пусть Крестовские тащатся в свой фешенебельный ресторан пешком и, закинув языки на плечи, освежаются вином за тысячу евро. Я буду делать то, о чем мечтала. Сидеть в простенькой и уютной таверне с видом на прекрасное лазурное море. И потягивать вино. Да, оно стоит несколько евро, зато без вездесущего снобского взгляда Кристины.

А нет – я слышу, как все семейство заходит внутрь за мной. Как недовольно сопит Крис, как презрительно цокает Алекс. Но мы размещаемся за столиком у самых перил, и приветливый официант приносит нам несколько картонок – меню.

– Фу, – морщится Крис. – Они все потертые и старые.

Я не слушаю ее, напоминая себе, что Крестовские сами потащились за мной, и с интересом смотрю, что предлагает местная кухня. Здесь нет креветок в винном соусе и осьминогов под трюфелями, зато есть греческая запеканка «Мусака», а еще куча всяких салатов.

– Блин, кошмар какой-то. – Крис оглядывается и морщится. – Народ, ну вы серьезно? У них вообще есть лицензия? Да здесь для кишечных палочек естественная среда обитания!

– Как же ты купаешься в море? – усмехнулась я. – Ведь там столько грязи.

Крестовская снова демонстрирует свой средний палец, и я с интересом рассматриваю яркий маникюр. А что? Зачем-то же она его всем показывает. Вдруг мы пропустили шедевр?

– Я не буду здесь есть.

– Тебя никто и не заставляет, – не отрываясь от меню, сказал Игорь.

– Почему ОНА выбирает ресторан?

– Потому что других ресторанов я здесь не вижу.

– Значит, пусть потерпит!

– Не вопрос. Кто не хочет есть, тот ничего не заказывает и терпит.

К нам подходит женщина. Обычная, полноватая, в льняном сером фартуке, вышитом греческими узорами. На ее лице ни грамма косметики, а руки явно привыкли к работе. В сравнении с ней Крис просто барби, существо из совершенно другого мира.

– Готовы сделать заказ? – к моему удивлению, по-русски спрашивает женщина.

Наверное, на лице это отражается, потому что она смеется:

– Да я из Москвы, ребята, рада видеть вас.

Крис предпочитает молча смотреть на море, Алекс демонстративно игнорирует весь мир, Игорь рассматривает меню, а Серж…

– Я буду это, вот это и это, – тыкает он в меню. – А вот это есть?

– А ты не лопнешь? – вырывается у меня.

Серж показывает мне язык.

Выбираю креветки на гриле, Игорь заказывает дорадо. Крис и Алекс, всем видом демонстрируя холодность, от заказа отказываются. Игорю приходится попросить для всех воды в бутылках. Мне кажется, когда мы приедем домой, всем как следует попадет. И я, может, еще в выигрышном положении. Меня-то просто в постель затащат, а их выпорят.

Эта мысль меня одновременно и забавляет, и пугает.

Женщина приносит напитки и представляется Натальей, она оказывается хозяйкой таверны. Уже пятнадцать лет живет здесь вместе с мужем. Дети учатся в Ретимно, приезжая на выходные, а они в компании нескольких парней из поселка неподалеку держат таверну.

– В основном у нас едят туристы, берущие напрокат машины. Останавливаются по дороге, обедают. Раньше клиентов было меньше, а в последние годы они оставляют отзывы в интернете, и люди едут специально.

Тут у Игоря включается профессиональный интерес, и он расспрашивает Наталью о здешних местах. В основном с точки зрения человека, намеревающегося купить отель.

Приносят еду, я с наслаждением пробую нежные огромные креветки, пахнущие углями. Пожалуй, они смиряют меня с неприятностями этого дня. А еще на пальце блестит подаренное колечко.

Серега ест так, словно его не кормили с самого начала отпуска. Перед ним большая миска салата, в тарелке куча гриль-ассорти, еще стоит блюдо с запеченным сыром и баклажанами, а закусывает он это все большим бутербродом с маслом и оливками. Некоторое время я, открыв рот, наблюдаю за этой умилительной картиной. Нет, все-таки, несмотря на все, Серж – это нечто. Такую любовь к еде я еще не встречала.

Какие же они с Игорем разные. На самом деле все Крестовские настолько не похожи друга на друга, что я бы подумала, их воспитывали совершенно разные родители.

Наталья тоже замечает, с каким аппетитом ест Серж, и смеется, шутя гладит его по голове:

– Вот, правильно, надо кушать хорошо. Что-то у вас младшие совсем не едят.

– Угумс…чавк… – многозначительно отзывается Серега.

Я не могу справиться с последней креветкой, и она тоже кочует в тарелку к парню.

– О, порция йода! – радуется он.

Закусывает креветкой кусок баранины и, в общем-то, совершенно счастлив и готов никуда не ехать.

– Дорогая, давай я тебе хоть кекс принесу с кофейком? – предлагает Наталья Крис.

Та не удостаивает ее даже взглядом. Меж тем Игорь рассказывает, что мы ждем машину, и Наталья предлагает остановиться в ее доме.

– Наверху есть пара свободных комнат, переночуйте.

Я мысленно улыбаюсь, представив себе реакцию Крис, но Игорь сам вежливо отказывается.

Он дожидается, пока мы закончим, и просит счет. Краем глаза я вижу сумму и с неожиданной радостью понимаю, что Крестовский оставляет щедрые чаевые. Мне нравится, что он далек от позиции Крис и не считает чем-то зазорным пообедать в обычной таверне.

Забрав деньги, Наталья снова нас удивляет: возвращает всю сдачу и вместе с ней большое блюдо с десертом и по чашечке кофе для каждого.

– Комплимент, мой фирменный кекс, называется «коридопита», ореховый.

Удивительно нежная, тающая во рту, пропитанная сиропом выпечка. Невозможно оторваться, и если после креветок я чувствовала себя сытой, то после пирога понимаю, что объелась.

А еще у меня вдруг появляется мысль, что Крестовским на самом деле очень не хватает мамы. Вот такой, как Наталья, которая приготовит для всех обед, а в конце угостит кексом и будет радоваться тому, какой у детей, пусть и давно выросших, хороший аппетит. Я и сама понимаю, как не хочется отсюда уходить, просто потому, что кто-то проявил заботу. Что чувствуют дети, оставшиеся без мамы давным-давно…

Мы выходим из таверны, и Наталья нас провожает, а еще… вручает Крис и Алексу по бумажному пакету, в котором отчетливо угадывается пластиковый контейнер.

– Вдруг проголодаетесь, возьмите. Мне приятно встретить соотечественников.

Я внутренне вся сжимаюсь, потому что сейчас Крис или демонстративно откажется, или еще чего похуже. Мне даже кажется, ее рука с зажатым пакетом тянется к мусорке, но вдруг строгий голос Игоря возвращает меня в реальность.

– Кристина! – рычит он.

Благодарит Наталью и провожает всех к машине. Удивительно, но Крис, при всем ее бунтарстве, просто относит угощение и бросает на сиденье в машине.

– Тачка будет через полчаса, – говорит Серж, снова связавшийся с фирмой. – На них подействовало обещание выебать всех при случае.

– Я спущусь к морю? – спрашиваю у Игоря. – На десять минут. Подышать.

– Пошли, – говорит он, не спрашивая, хочу ли я гулять в его компании.

Но мне сытно и спорить совсем не тянет. По узкой каменной тропинке мы спускаемся к пляжу. С наступлением темноты волны на море становятся сильнее. У берега темно-синяя вода превращается в белую пену. Я захожу по колено и смотрю на звезды.

– Это Марс? – спрашиваю, увидев яркую красную точку.

Мы скачиваем приложение и пытаемся найти названия всех звезд, которые видим на небе.

– Наро-о-од! – орет Серж. – Карета приехала!

Приходится вернуться, несмотря на то что мне нравится этот спокойный пляж. Вокруг горы, вершины которых скрыты не то туманом, не то облаками. Шумит море, белая пена остается меж камней, ноги утопают в холодном песке. И темнота. Такая, что я с трудом понимаю, куда ставить ногу.

Нам привезли новый кабриолет, на этот раз черный.

– Прикинь, эти идиоты искали второй с открытым верхом, поэтому долго ехали. Типа, поменять люкс на люкс, а то, что мы застряли на трассе и уже готовы на «Жигулях» ездить, это фигня.

– Скажи спасибо, «Жигули» бы они еще дольше искали, – бурчит Крис.