-Боже, Энни! Неужели нельзя приходить вовремя? – взволнованно закричала девушка с ярко-красными волосами, когда увидела издалека свою подругу. Она закатила глаза, всем своим видом показывая, как ей надоели вечные опоздания Энни, но улыбка выдавала отсутствие злости и обиды. Миринда подбежала к неспешно идущей подруге и повисла у нее на шее:

– С днем рождения, маленькая шалунья! Тебе безумно идет эта прическа! – девушка подкинула ладонями остриженные по середину шеи волосы Энни, и та недовольно отпрянула.

– Слишком много взяла… – попыталась оправдаться она, однако Миринду уже было не остановить.

– А красить все-таки передумала? Мне кажется, тебе пошел бы такой красный, как у меня или рыжий? Черный старит, ты ведь знаешь это? К вечеринке все готово?

Энни пару секунд изучала позитивно настроенную подругу и, едва улыбнувшись, все также медленно пошагала к дверям колледжа. Первую лекцию вел мистер Энкинс – пожилой профессор с короткой седой бородой и очках с толстыми круглыми линзами. Миринда всегда замечала, что от него пахнет старыми газетами и мочой, поэтому частенько спрашивала: нет ли у него домашних животных. Профессор в недоумении от таких вопросов и смешков между студентами нервно поправлял синий галстук, ослабляя его. В этот раз Миринда снова задала «волнующий» ее вопрос и, получив одобрение учащихся в виде смешков, довольная собой, села за свободную парту. Энни всегда поражалась такому поведению подруги и, порой, стыдилась за нее. Во всяком случае, мистер Энкинс был прекрасным преподавателем и хорошим человеком. Энни считала, что он понимает, почему Миринда задает такой вопрос и почему остальные студенты смеются, однако из-за вежливости или скромности лишь делает вид, что он в недоумении.

– Так, что на счет вечеринки? – Миринда разложила на парте тетрадь и яркие цветные ручки, которые использовала только для рисунков, чтобы избавиться от скуки на лекции, и повернулась к Энни, – ты так и не ответила.

– Я не знаю, – вяло пожала плечами девушка, заправляя волосы за уши, готовясь конспектировать.

– Родители отменили поездку? – испугавшись, зашипела Миринда, закрывая раскрытый рот ладонью.

– Нет, они уедут в шесть, как и планировали.

– Закуски не купили?

– Купили. Папа даже привез немного вина и пива, – улыбнулась Энни, разглядывая свою тетрадь.

– Так чего же? – с полным непониманием вскрикнула девушка, и на секунду мистер Энкинс затих, немым взглядом напоминая подругам о дисциплине. Миринда извинилась и, когда профессор продолжил лекцию, прошептала:

– Энн, ты передумала?

– Нет, – заторопилась девушка, – конечно нет. Я просто…

– Боишься, что Майкл отвергнет тебя? – совсем тихо прошептала Миринда, наклонившись к подруге, – ты ведь не передумала рассказать ему о своих чувствах?

– Да, этого я и боюсь, – облегченно выдохнула Энни, – с того дня, как мы поцеловались на вечеринке у Джойса, мы так и не общались. Я писала ему, но он так и не ответил. И до сих пор…

– Не переживай, Энн, – Миринда легонько похлопала подругу по плечу, для того, чтобы ты стала увереннее и сделала то, что хотела все эти полгода, я купила тебе шикарный подарок. Но отдам только как приду к тебе, идет?

Энни печально улыбнулась и кивнула.

– Тебе уже двадцать один, подруга! Мы без пяти минут закончим этот гребанный колледж! Даже если Майкл окажется полным придурком, и скажет, что у него на самом деле нет к тебе никаких чувств после всего, что между вами было, поверь, у тебя вся жизнь еще впереди! Я выскажу ему прямо в лицо все, что о нем думаю, а потом выгоним его на глазах у всех, – Миринда захихикала, и мистер Энкинс снова затих. На этот раз его густые седые брови сдвинулись к переносице:

– Мисс Гальковски, если вам неинтересна тема пресмыкающихся, вы можете покинуть класс прямо сейчас. И взять с собой мисс Ноанс.

– Нет-нет, мистер Энкинс. Эта тема мне безу-у-умно интересна, все эти лягушки и ящерицы…ммм! – Миринда улыбнулась, прищурив глаза, но, заметив не одобряющий взгляд профессора, тут же поспешила извиниться и уткнулась в тетрадь.

-Кто там? – нервно спросила Энни, прикрывая оголенное тело одеялом, когда в комнату зашла Миринда. Она выбрала красное мини платье, обегающее фигуру. По бокам платья были вдеты шнурки, которые Миринда слегка ослабила, открывая часть тела.

– А, это Лесси со своими, – отмахнулась Миринда, – говорят, что утром убили отца Джози Макконди. Видимо, у него сломалась машина по дороге ночью, он вышел проверить, что не так, и на него напали какие-то отморозки. Забрали все деньги и аппаратуру.

Миринда так просто об этом говорила, что Энни не поверила подруге. Она убрала одеяло и принялась распаковывать подарок Миринды.

– Шутишь?

– Нет. Не веришь мне – спроси у Лесси, когда оденешься. Я раздала им стаканы и угостила чипсами, ты ведь не против? Говорят, мистера Шоупена разорвали так, что похороны будут в закрытом гробу. Представляешь, что сейчас чувствует Джози и ее мать?

– Джози и без того была замкнутой в себе, а тут еще это… А где именно его нашли? И что за люди могли это сделать? Получается, и в городе ночью небезопасно? Кто знает, где они сейчас лазают…

– Нашли на трассе, как сказала Лесси, недалеко от заправки, – пожала плечами Миринда, достав сигарету, – кто – пока еще неизвестно. Ой, да забей ты, Эн! Этот богатей давно заслуживал нечто подобного за кучу взяток. Вот и получил от незаконно осужденных. Открывай лучше подарок и пошли веселиться!

Миринда плюхнулась на крутящийся стул и закинула ноги на кровать, покрытую розовым пледом с пандами, который Энни подарила бабушка. Девушка, наконец, распаковала подарок и вытащила платье из пакета – точно такое же, как у Миринды, только черного цвета. Вместе с ним лежали серьги и колье – дешевая бижутерия. Энни ахнула, преподнеся платье к лицу.

– Ммм! Узнаю аромат, – улыбнулась девушка, – твои духи?

Миринда закашлялась от переполнявшего ее легкие дыма и закивала сквозь слезы. Энни подбежала к подруге, но та выставила ладонь вперед, говоря, что все в порядке.

– Давно не курила, – оправдываясь, прохрипела Миринда и, потушив сигарету, вскочила к туалетному столику напротив кровати, – о нет, тушь растеклась немного. Дашь свою?

Девушка не стала дожидаться ответа и самостоятельно отыскала тушь в косметичке подруги, наблюдая за тем, как Энни пытается втиснуться в узкое платье. Она всегда была больше, чем сама Миринда. Но назвать ее полной было нельзя. Скорее, у Энни были просто на всего широкие плечи, только и всего. И маленькая грудь. На два размера меньше, чем у Миринды. Энни всегда завидовала белой завистью фигуре подруги. На ней смотрелся выигрышно любой наряд: будь то мини-платье, спортивный костюм или даже растянутая домашняя футболка с шортами. Пять футов и три дюйма – рост, о котором так мечтала Энни, однако вместо заветных пяти, выросла до шести. И из-за жуткого комплекса высокого роста, девушка вечно сутулилась, что придавало ей большей неуклюжести. В школе над Энни постоянно подтрунивали старшие ученики, называя дылдой или фонарным столбом, на что девушка предпочитала просто не обращать внимания. Так было легче – делать вид, что это адресовано не тебе, что это происходит не с тобой. И сначала Миринда жутко злилась на всех, кто хоть как-то пытался задеть Энни и всегда старалась дать достойный отпор, но после тоже предпочла тактику подруги.

Когда Энни сделала облегченный вздох, раздался звонок в дверь. Миринда убрала влажным ватным диском остатки растекшейся туши под глазом и, распахнув дверь спальни, крикнула вниз: «Лесси, открой»! Внизу послышались торопливые шаги, а затем громкие голоса парней.

– Майкл! – нервно вздохнула Энни, пытаясь застегнуть молнию на спине, – Миринда, помоги скорее!