– Который час? – спросила Дийна.

– Уже вечер. Ты как, жива?

– Вроде да, – тоже улыбнулась она. – А что с остальными? Никто не ранен?

Ее пробрал запоздалый страх от бешеной ярости ветра, грозившего ободрать их всех до костей.

– Все в порядке, – успокоила ее Камилла. – Они просто волнуются за тебя, ну и боятся немного. Вызвать такую бурю – это серьезно! Ты до ужаса всех впечатлила! – и она покачала головой со смешанным выражением укоризны и восхищения.

«Что значит вызвать? Я вообще-то пыталась ее пригасить».

– Я тут ни при чем, – запротестовала Дийна. – Буря явилась сама по себе.

– Но ты как будто знала, что она придет!

«Ха! Еще бы! И любой воланте на моем месте чувствовал бы то же самое! Когда долго летаешь, учишься угадывать приближение бури по самым неуловимым приметам: ряби облаков, поведению стайки птиц, насекомых… Это вопрос выживания. Если вовремя расшифруешь подсказки, то успеешь укрыться в гавани – до того, как твою джунту закрутит в огненной пляске».

Однако объяснить все это Камилле было довольно сложно.

– Если честно, я сама толком не поняла, что произошло там, на холме, – сконфуженно улыбнулась Дийна.

Чутье воланте не могло объяснить, например, каким образом ветру удалось потушить пожар. Они действовали как будто заодно! Нечто похожее ей довелось испытать в Белую ночь, когда они с Альваро и Марио пытались добраться до генератора и она смогла открыть двери. Тогда она впервые подумала, что магия родного острова могла каким-то образом усиливать ее способности.

– Ну, что бы там ни случилось, главное – дело улажено, – сказала Камилла со свойственным ей практицизмом. – Вряд ли у твоих фермеров еще возникнут проблемы с местными. Ты в курсе, что Мордорезка побила все стекла в скобяной лавке? Думаю, когда фермеры в следующий раз придут за товаром, то хозяин будет вести себя очень вежливо!

Дийна отвернулась. Да, ей стоило огромных усилий отвести Мордорезку от людей, суетившихся возле складских обломков. Между прочим, один из них наградил Камиллу этой ссадиной на лице. За одно это следовало дать ему хорошего пинка! Но если бы она поддалась искушению…

«И чем бы я отличалась от магистров Ордена, если бы сделала это? Желание вершить кармическую справедливость редко приводит к чему-то хорошему. Ты убеждаешь себя, что сумеешь держаться в рамках, но каждый раз проводишь эту черту только для того, чтобы снова пересечь ее».

Если Ланферро действительно помогал ей взаимодействовать с флайром, то такие возможности требовали серьезного осмысления. И контроля. Интересно, отец чувствовал то же самое? Как жаль, что его не было рядом! Совершенно не с кем посоветоваться: отец мертв, Эстер далеко, и даже сеньор Эспада после той ночи куда-то исчез!

Задумавшись, она вздрогнула, когда Камилла поставила на тумбочку запотевший кувшин с водой.

– Отдохни пока, – предложила подруга. – Кстати, отец предлагал привести врача. Если хочешь…

Эти слова встряхнули Дийну не хуже пощечины:

– Дон Сильвио? Разве он тоже здесь?

– Он приехал, как только буря утихла. Его рассердило известие о беспорядках, но я сказала, что мы уже во всем разобрались.

– Да, мы молодцы. – Дийна растянула губы в улыбке, хотя внутри у нее все полыхало от беспокойства. Дон Сильвио! Интересно, зачем он явился? Может, это был его тайный план? Чего он хотел – чтобы она устроила жителям Гуатисе кровавую баню? Тогда ее популярность на Ланферро здорово пошатнулась бы. Или он ждал, что она растеряется, оказавшись в эпицентре драки, а потом появился бы он, великолепный Сильвио де Кастро, и одной рукой играючи всех усмирил?

Она представила, как он мягко бранит ее за неосторожность и успокаивает фермеров, предлагая им поселиться в другом месте, где к ним отнесутся более благосклонно. Палмерцы вполне могли согласиться на это. В результате сеньор де Кастро получил бы на блюдечке долину Верде, всеобщую благодарность и вдобавок она, Дийна, была бы обязана ему своей репутацией. Что за коварный тип!

«Но ведь все в замке знали, что я приеду сюда с Камиллой! – лихорадочно соображала она. – Неужели он был готов рискнуть своей дочерью, чтобы подстроить ловушку? Или же он не знал?»

– Не нужно доктора! – решительно сказала Дийна. – Я встаю.

Ей пришлось схватиться за столбик кровати, так как комната вдруг закачалась и поплыла куда-то.

– Погоди, я хоть платье твое принесу! – засмеялась Камилла. Усилием воли вернув себя в реальность, Дийна только сейчас заметила, что на ней была надета простая вышитая рубашка из хлопка. Эта вещь могла принадлежать жене старосты или одной из его дочерей.

– Твою одежду я отдала почистить, – пояснила Камилла. – Мы тебя немного умыли, пока ты была без сознания. Видела бы ты свою физиономию! Вся в пыли, как землекоп! Впрочем, я тоже была не лучше.

– Да, принеси платье, пожалуйста. Погостили – и хватит.

Во взгляде подруги мелькнуло сомнение:

– Может, все-таки отдохнешь? Без обид, но ты похожа на привидение!

Дийна покачала головой. Заподозрив дона Сильвио в интригах, ее воображение пошло дальше и теперь подсовывало ей все новые и новые страхи. Что, если де Кастро тут не при делах и вся эта ситуация была подстроена кем-то другим? Магистрами, например? Вдруг ее нарочно выманили из Гальдары, чтобы совершить что-нибудь похуже?

От этой мысли ее охватил озноб, будто ледяным пальцем провели вдоль позвоночника. Их утренний разговор с Камиллой заставлял о многом задуматься. Она слишком поверхностно судила о людях, не подозревая, что прячется за их улыбками или бравадой. И, похоже, совсем не понимала своих ближайших советников.

«А еще, возможно, я подставила Альваро».

Она слишком привыкла ходить за ним хвостиком и советоваться по любому вопросу. Это казалось логичным: ведь в те годы, когда Дийна улепетывала от таможенников на джунте, он работал с отцом, помогая ему управлять островом. У него было гораздо больше опыта. А теперь, оказывается, люди думают, что она набивается в друзья к де Мельгарам. С ума сойти!

Пока она сидела и волновалась, Камилла успела вернуться с платьем.

– Давай его сюда скорее! Мы возвращаемся! – вскочила Дийна.

– Ты уверена? – Камилла все еще надеялась отговорить ее от поездки. – Уже почти ночь!

– Ничего. Дорога нормальная, и ветер стих. Доедем.

Двигаясь по вечерним покоям Гальдары, заполненным людьми, де Мельгар сосредоточился на двух задачах. Во-первых, он пытался идти ровно, хотя избитый организм всячески протестовал и просил диванного отдыха; во-вторых, он внимательно наблюдал за лицами сеньоров и слуг, следя, не мелькнет ли у кого паника в глазах, не отшатнется ли кто-нибудь в испуге, не выдаст ли себя неосторожным словом или жестом. Люди, бросившие его в подземелье два с половиной часа назад, вряд ли ожидали, что он выберется оттуда так скоро. Его внезапное появление должно было стать для них в некотором смысле шоком.

От веревок ему помог избавиться острый камень, удачно найденный на берегу озера. Освободившись, он еще битый час ползал по гальдарским пещерам в поисках выхода, пока не узнал круглую башню, из которой вел проход к генератору. Сеть тайных ходов под замком была поистине бесконечной. Выбравшись из башни, он добрел до своей комнаты, где первым делом устремился в ванную, чтобы вернуть себе человеческий облик. Ссадина на голове уже подсохла, и под волосами ничего не было видно, хотя в первый момент, взглянув на себя в зеркало, он подумал, что похож на мертвеца, восставшего после битвы. Впрочем, раны на голове всегда сильно кровоточат. Заскорузлый от крови плащ пришлось выбросить. Сменив одежду и выпив две таблетки обезболивающего, де Мельгар почувствовал себя почти сносно.

Вопреки подозрениям, никто из присутствующих не обращал на него внимания. Замок жил своей жизнью. Секретари Конвента принимали ходатайства у просителей, слуги были заняты ужином, во дворе шумел отряд Фалько, только что вернувшийся из очередного рейда на криксов.