«Ладно, если крикса подослали не советники, тогда кто? Магистры? Спекулянты, которым Дийна прищемила хвост? А какой мотив? Просто месть или у них есть возможность протащить своего претендента на трон правителя?»

Он впервые осознал, насколько сгустилась атмосфера в Гальдаре и какое острое соперничество там царило. Кажется, в замке наметились две противоборствующие партии: сторонники дона Сильвио и дона Карденаса. Но, возможно, были и другие подводные течения, о которых он не подозревал. Дийна пригласила в Конвент всех сеньоров, кто имел влияние на острове и хотел способствовать его процветанию. Альваро считал, что это был неосторожный поступок. Надо было придирчиво отобрать каждую кандидатуру, тщательно проверив, чем занимался каждый сеньор на протяжении последних пяти лет. Если бы только у них было больше времени!

От размышлений Альваро отвлек слабый зеленоватый свет, мерцающий впереди. После долгого путешествия в темноте это тянуло на настоящее приключение. Де Мельгар сразу встряхнулся: «Ого! Интересно, что там такое?»

Он ускорил шаг, погасив фонарь, так как тот теперь больше слепил его, чем помогал. Коридор, расширившись, превратился в пещеру, в глубине которой дрожало и переливалось зеленое озеро. Это было крайне необычное зрелище! Вода – если это была вода – светилась сама по себе, бросая отблески на колонны, подпиравшие потолок.

«Невероятно!» – подумал он, а потом за спиной вдруг что-то прошуршало и в затылке вспыхнула боль. Засмотревшись на озеро, он пропустил первый удар. В следующий миг он одним движением стряхнул плащ, развернулся, блокировал атаку и сам ударил противника в горло, но на него уже навалились со всех сторон. Третий удар швырнул его на колени, после пятого он почти потерял сознание. Его били со знанием дела, то есть коротко, умело и страшно. Вскоре он мог только бессильно хватать ртом воздух – каждый вдох отдавался болью. Сквозь красный туман в голове доносился чей-то хрип и гнусавый шепот. Неизвестно, сколько прошло времени. Озеро все так же мерцало призрачным равнодушным светом. Де Мельгар оценил иронию: хризолит, который, по идее, должен был его защитить от опасности, в критический момент даже не подмигнул.

«Я идиот. Всю дорогу думал о криксах и загадочной орденской магии и совсем забыл о более прозаических, но не менее опасных вещах!»

Он заставил себя прислушаться к доносящимся из тьмы голосам:

– …Де Кастро вернется завтра, тогда их и найдут. Все решат, что они сцепились и порешили друг друга, – обычное дело. Поводов у них достаточно.

– А ты не слишком сильно его приложил? Не ровен час, помрет раньше времени.

– Ничего, он живучий. Руки ему свяжи.

– Да зачем? – Чей-то ботинок пнул его в бок. Альваро прикусил губы, подавив стон.

– Свяжи. А то прыткий больно.

Невидимые злоумышленники бесцеремонно стянули ему руки куском веревки и ушли, вяло переругиваясь. Вскоре он остался наедине с озером и пещерой, погруженной в зыбкое зеленоватое безмолвие.

У Дийны все еще не было никакого плана, когда они вместе с сопровождающими примчались на гребень холма, нависающего над долиной Верде. В синеватых сумерках внизу смутно виднелась расплывчатая вереница домов. В стороне, где стояли склады, полыхал огонь и метались черные фигурки людей. Над островом сгущались сумерки. Тревожное красноватое небо было похоже на горячий медный диск; по нему ползли тяжелые низкие облака. Сполохи флайра, особенно заметные возле гор, вспыхивали и гасли. Вдалеке на мысе мигал маяк предупредительными сигналами: один короткий, два длинных.

Сбоку послышалось жужжание, и что-то ударило Дийну по плащу. Оказалось – жук-лучернаго, сбившийся с курса.

– Если вы прикажете… – начал командир гвардейцев, не отстававший от нее ни на шаг. Дийна жестом прервала его. Она слезла с лошади, всем существом прислушиваясь к странно притихшему воздуху. Отмахнулась от мошкары, вившейся у лица. Каким ветром ее принесло?

Внезапно резкий порыв чуть не сорвал с нее плащ, хлестнув по щекам. Тишину над холмами нарушали только крики людей, но в самом молчании неба была угроза. Ветер вдалеке набирал силу. Дийна чувствовала, что в ней все дрожит, отзываясь на его гнев. Магия вспыхнула в ее жилах, как хрустальная волна яда.

– Что будем делать? – с нетерпением спросил сеньор Чанхель.

Она обернулась, и староста почему-то попятился от ее взгляда.

– Нам нужно укрытие.

– Что? – растерялся Чанхель.

– Для лошадей. Здесь есть подходящее место?

– Будет буря? – догадалась Камилла.

– Еще какая! И она уже на подходе.

На Фуэрте ей уже приходилось видеть последствия пыльных бурь. На Ланферро раньше не знали этой напасти, так как Барьер отсекал остров от сильных внешних ветров. Теперь все изменилось. Ветры вернулись, а зеленый покров острова еще недостаточно восстановился, и в долинах скопилось слишком много черной пыли, оставшейся от старых выработок и шахт.

– Двое пойдут со мной, – быстро распорядилась Дийна, – надо предупредить людей. Остальные должны разделиться, чтобы известить всех в долине Верде и в Гуатисе. Спрячьте лошадей, пока они не взбесились. Сеньор Чанхель покажет куда.

Сама она вместе с командиром торопливо направилась в сторону оранжевого зарева, откуда доносились крики. Идти по лавовому полю, покрытому крупными пористыми кусками камня, было трудно. Ветер усиливался, сбивал с ровного шага. Краем сознания Дийна отметила, что Камилла тоже осталась с ней. «Зря…» – подумала она. Впрочем, чувство опасности сейчас притупилось – голос ветра, крепнущий и набирающий силу, вытеснил из сознания все остальное.

– Стойте! – крикнула она, когда они подошли ближе к людям, сражавшимся с огнем.

Словно во сне, слышались чьи-то крики и ругань. Ветер уже разгулялся вовсю. В воздух поднялось мутное облако пыли, которая забивала горло и вышибала слезы из глаз. Рядом просвистел брошенный камень, кто-то вскрикнул. Камилла? Дийне показалось, что мир окрасился красным. Она уже не просто чувствовала ветер, она была им – безумной, шальной стихией, пьяной от гнева. Пыльный вихрь, поднявшись воронкой, налетел на склад и, вместо того чтобы раздуть пламя, задушил его под кучей песка. Дийну качнуло. Кто-то поддержал ее под руку, не давая упасть. Второй из сопровождавших ее гвардейцев сцепился с поджигателем, получил под дых и скорчился, хватая ртом воздух.

«Вам мало того, что вы уже натворили?»

Долина исчезла за рыже-черной пеленой. Свист ветра перешел в рев, заглушая крики. В этот момент до людей наконец-то дошло, что кто бы ни был зачинщиком, а спасаться придется всем вместе. Самых буйных скрутили, остальные, помогая друг другу, попытались добраться до ближайших строений. Кто-то махал руками, показывая дорогу.

– Туда, скорее! – крикнул командир, подталкивая Дийну с Камиллой.

«Не успеем!» – подумала она, задыхаясь от бессилия. Ветер оказался гораздо сильнее, чем она думала, и теперь, притянутая ураганом, на них неслась Мордорезка. Тогда Дийна высвободила руку из цепких пальцев своего спутника и зажмурилась, пытаясь сосредоточиться.

Когда она очнулась, то вместо слепящей рыжей круговерти увидела над головой черные балки и побеленный потолок. Было удивительно тихо. Лицо горело, как от ожога, голова болела так, будто по ней целый табун проскакал, но, по крайней мере, Дийна была жива. Ее не размазало по склону холма и не завалило обломками лавы. Вместо этого Дийна лежала в тихой спальне, на одеяле, скроенном из множества лоскутков. От подушки пахло лавандой. Оглядевшись (и поморщившись от боли в глазах), она поняла, что находится в доме старосты. Они с Камиллой уже были здесь днем, по ощущениям – примерно сто лет назад.

Где-то тикали часы, на табуретке рядом с кроватью стоял стакан с водой. Приподнявшись на локте, Дийна жадно напилась и сразу почувствовала себя лучше. Даже боль, пульсировавшая в висках, улеглась.

Услышав скрип, она обернулась. В дверях показалось знакомое худощавое лицо с приличной ссадиной на щеке. Камилла прикрыла за собой дверь и сочувственно улыбнулась.