Так или иначе, но именно в Западной Европе уже на первом этапе военной революции сложился классический, «пехотно-артиллерийский», ее вариант, в котором огневая мощь доминировала над подвижностью, а оборона – над наступлением. Очевидно, что эти его особенности во многом были обусловлены как характером ТВД, на котором вели боевые действия войска западноевропейских монархов, так и их относительной бедностью, недостаточными ресурсами в сравнении с монархами Востока.

На Востоке же появление огнестрельного оружия не привело на первых порах к умалению традиционно главного в этом регионе рода войск – конницы. Она долго будет сохранять доминирующее положение в структуре армий Востока, и прежде всего вооруженных сил Российского государства, Речи Посполитой и Османской империи. Здесь, в зоне интенсивных этнических и цивилизационных контактов, межгосударственное соперничество было особенно ожесточенным и потому и в России, и в Речи Посполитой, и в Турции внимательно следили за последними техническими новшествами и стремились как можно скорее заполучить их для вооружения своих войск. Традиция, характер главных противников и особенности ТВД предопределили сохранение здесь в качестве основного рода войск конницы. Однако это вовсе не означало, что армии этих государств были отсталыми, ущербными в сравнении с армиями Запада. Здесь, на Востоке, «малая» война с ее молниеносными набегами, конными стычками и стремлением прежде опустошить территорию противника, а не сражаться с ним в «правильных», но кровопролитных полевых сражениях диктовала свои условия ведения боевых действий. Классическая западноевропейская армия XVI в., пусть даже и оснащенная огнестрельным оружием, не имела решающих преимуществ над столь же классической конной армией Востока, но усиленной артиллерией и вооруженной огнестрельным оружием пехотой. Если не считать этого характерного признака, все остальные черты, присущие первому этапу военной революции, на Востоке в XV–XVI вв. прослеживаются достаточно четко. Таким образом, здесь, на ближней периферии Западной Европы, складывается своеобразная, образно говоря, «конно-артиллерийская» модель военной революции, в которой подвижность и маневренность доминировали над огневой мощью, а сама война тяготела к «малым» формам. Такая модель, возникшая на первой фазе военной революции, когда огнестрельное оружие было еще несовершенно, в большей степени соответствовала реалиям восточного и юго-восточного европейских ТВД. При грамотном использовании практически до конца XVII столетия традиционная азиатская военная школа, впитавшая в себя многовековой опыт совершенствования кавалерийской тактики и последние технологические достижения Запада, неоднократно демонстрировала свое превосходство на полях сражений над европейской. Лишь на рубеже XVII–XVIII вв. наметился явный перелом в этой многовековой борьбе, и инициатива постепенно переходит к европейцам.

Таким образом, вопреки сложившейся традиции, изучение имеющихся материалов и свидетельств позволяет утверждать, что страны Западной Европы и ее периферии, Восточной и Юго-Восточной Европы, в наибольшей степени затронутые военной революцией, вступили на ее первый, подготовительный этап в течение XIV в. с относительно небольшим разрывом. Для Западной Европы – это первая половина, для Турции – третья четверть, для Восточной Европы – последняя четверть этого столетия. Лишь для Центральной Азии и Дальнего Востока разрыв составил от ста лет и даже больше. И хотя при этом наметившееся ранее расхождение в общей направленности развития военного дела сохранилось, тем не менее военная революция на своей ранней стадии в равной степени затронула весь регион – от Ла-Манша до Урала и от Балтики до Средиземноморья. И на Западе, и на Востоке основные закономерности первого этапа военной революции как исторического явления прослеживаются достаточно отчетливо.

Однако в конце XVI – 1-й половине XVII в. в западноевропейском военном деле происходят радикальные изменения, ознаменовавшие переход к войне «второй волны». Переход на второй, а затем и на третий этапы военной революции на Западе по историческим меркам произошел быстро, а вот на Востоке (за исключением России) аналогичный переход затянулся. В конечном итоге в силу целого ряда как объективных, так и субъективных причин он остался незавершенным. Поэтому картина военной революции на Востоке оказалась «смазанной», а тяжелые, можно даже сказать, катастрофические неудачи стран Востока в борьбе с западноевропейцами в XVIII–XIX вв. затмили их прежние успехи. Европейские принципы военного строительства окончательно доказали свои преимущества над всеми остальными. Армия Нового времени, армия-машина, организованная по принципу мануфактуры, а затем фабрики, пришла на смену прежнему войску, которое можно уподобить мастерской средневекового ремесленника.

В конечном итоге именно успешное овладение основами новой военной системы гарантировало сохранение за государством, сумевшим это сделать, статус полноправного субъекта международных отношений, и наоборот, кто не сумел этого сделать, превратился в объект притязаний со стороны более успешных соседей. И пример Речи Посполитой, на рубеже XVI–XVII вв. заявившей серьезные претензии на доминирование в Восточной Европе, а спустя столетие превратившейся в «проходной двор» для соперничающих великих держав, наглядное тому подтверждение. То же самое можно сказать и о Турции – идеальное государство XVI в., наводившее ужас на своих соседей, к началу XVIII в. оно утратило большую часть своего прежнего величия и мощи, а еще спустя сто с небольшим лет превратилось в «больного человека Европы», разделом наследства которого всерьез озаботились более удачливые соседи. Только Россия сумела сделать надлежащие выводы из «великих потрясений» рубежа XVI–XVII вв. и вовремя переориентировать направление развития своей военной машины в соответствии с новейшими веяниями с Запада, что в конечном итоге повлекло за собой все новые и новые волны модернизации и способствовало превращению России в великую державу.

АИ – Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею.

ААЭ – Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией императорской Академии наук.

АЗР – Акты, относящиеся к истории Западной Руси.

АМГ – Акты Московского государства.

АСЗ – Акты служилых землевладельцев.

АФЗиХ – Акты феодального землевладения и хозяйства.

Бипр – Библиотека иностранных писателей о России.

БЛДР – Библиотека литературы Древней Руси.

ВИД – Вспомогательные исторические дисциплины.

ВМОИДР – Временник императорского Московского общества истории и древностей российских.

ДАИ – Дополнения к Актам историческим.

ДДГ – Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв.

ДРВ – Древняя российская вивлиофика, содержащая в себе: собрание древностей российских, до истории, географии и генеалогии российской касающихся; изданная Николаем Новиковым. Издание 2-е, вновь исправленное, умноженное и в порядок хронологический приведенное.

ЗОрсаРАО – Записки отделения русской и славянской археологии императорского Русского археологического общества.

ИЗ – Исторические записки.

ПЛДР – Памятники литературы Древней Руси.

ПВЛ – Повесть Временных лет.

ПСЗ – Полное собрание законов Российской империи.

ПСРЛ – Полное собрание русских летописей.

РИБ – Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссиею.

РА – Русский Архив.

РК 1475–1598 – Разрядная книга 1475–1598 гг.

РК 1637–1638 – Разрядная книга 1637–1638 г.

РК 1475–1605 – Разрядная книга 1475–1605 гг.

РЛ – Русские летописи.

СГГД – Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел.