Пел Валерка Лебедев, картинно закрыв глаза. Его черная гитара вторила песне звоном посеребренных струн.

Отзвенев прощальным аккордом, он завершил пение.

— Все девочки, на сегодня концерт закончен, — Валера с сожалением отложил гитару в сторону.

Девочки в стройотрядовской униформе недовольно зашушукались. Но время было действительно позднее, и пассажиры нашего плацкартного вагона явно нуждались в отдыхе.

Когда две проводницы из соседнего вагона ушли к себе, наша проводница, Женя, миловидная брюнетка, наклонилась к Лебедеву и, слегка касаясь его грудью третьего размера, шепнула.

— Валера,я через полчаса освобожусь, приходи ко мне в служебку, у меня кофе растворимый есть.

Через двадцать минут, Валера, подмигнул мне и направился на рандеву с проводницей. Дама лет тридцати пяти, сидевшая напротив меня за столиком, и до этого пытавшаяся слегка кокетничать с гитаристом, презрительно фыркнула.

Ну, а что ей оставалось делать? Ехала она в Симферополь со шпионкой лет двенадцати, наверно, поэтому муж, вчера провожающий ее и дочку в санаторий, был вполне спокоен. От пронырливой девчонки, какой оказалась наша соседка, вряд удалось бы скрыть курортный роман. Так, что пусть себе фыркает.

Мне же ничего этой ночью, как и прошедшей, не светило, поэтому я улегся на нижнюю полку и постарался заснуть под монотонный стук колес.

Вообще-то мое место было наверху. Но в рундук у нас были убраны все вещи и гитара, поэтому, пока Валерка занят важным делом, мне приходится следить, чтобы наши вещи не стали чужими.

А началось это приключение несколько дней назад, когда я, совершенно случайно, встретил Лебедева по пути в билетные кассы.

— О. Витек! Здорово! — воскликнул Валера. Сто лет тебя не видел! Куда попадаешь?

— Да, вот иду билет покупать на юга.

— Витька, ты чего? Какие билеты в августе? Хрен чего купишь. Или в сентябре хочешь туда мотануть?

— Почему в сентябре? — улыбнулся я. — Через пару дней поеду.

— Интересное кино, — почесал затылок Валерка. — А куда направляешься?

Я в нескольких словах объяснил, что собираюсь на Азовское море, где знакомая девушка обещала найти место в кемпинге.

— Гребнев, слушай, а мне место там не найдется? — спросил вдруг Лебедев, уточнив на всякий случай, что такое кемпинг и с чем его едят. — Я же третий день в отпуске, болтаюсь, как г..о в проруби, не знаю чем заняться.

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Но думаю, что все возможно при желании.

В общем, через несколько минут в сторону железнодорожного вокзала мы шли уже вдвоем.

Но путь наш лежал не в билетные кассы, а в медицинский кабинет. В нём санитаркой работала приятельница моей мамы.

Деньги мы отдали ей на руки, так, что даже в кассу нам идти не пришлось, и вскоре мы держали в руках билеты, правда, пришлось слегка переплатить. Но сервис того стоил. Ведь в кассе нам бы сообщили, что билетов нет, и не предвидится.

Мама, узнав, что на юг мы отправляемся вдвоем с Валеркой, явно обрадовалась.

— Вот и хорошо, вдвоем то вам веселей будет.

Валера за последний год изрядно вырос в её глазах и приобрел кое-какой авторитет. А все потому, что не спился, как предсказывали все соседи, а вполне себе работал, приоделся, и даже играл в ансамбле. А главное, с головы до ног одевал свою сестрёнку. Поэтому мама перестала лишний раз капать мне на мозги, переживая, не случится ли что-нибудь нехорошее со мной на азовском побережье.

На следующий день мы с Лебедевым подошли к вагону, в котором должны были добраться до Геническа. Вагон пока стоял в тупике у вокзала. Через полчаса, когда подойдет поезд Мурманск— Симферополь этот вагон прицепят к нему. Плохо только, что мы окажемся в хвосте состава, и вагон будет мотать на путях так, как будто в следующий момент его просто выбросит с рельсов, ощущения в этот момент далеки от приятных.

Девчонки-проводницы в стройотрядовской форме, резко оживились, когда мы подошли к ним.

Гадать, почему на нас они так отреагировали, не приходилось. Они явно узнали Валеру, почти год играющего в ансамбле в доме культуры железнодорожников. Тем более что за спиной у него кроме тощего рюкзака висела сверкающая черным лаком гитара — настоящая чешская Кремона.

Как я ни уговаривал его взять с собой обычный наш ширпотреб, Лебедев, потративший на гитару кучу денег, все мои аргументы отмёл одним широким жестом.

— Витёк, живем один раз, поэтому надо брать от жизни все. Украдут эту гитару, или сломают, куплю новую.

— Хозяин-барин, — сообщил я в ответ на его слова. — Но стеречь своё добро будешь сам.

У меня же в рюкзаке не было ничего особенного. Плавки, сменная пара белья, мыльно-рыльные причиндалы. Перочинный ножик, кружка, ложка.

Карман для денег я пришил в трусах самостоятельно. Двенадцать бумажек по двадцать пять рублей улеглись там, как по заказу. В кошельке же лежащем в кармане безрукавки хранилась мелочь и несколько рублей для неотложных трат, типа чая или покупки пива во время стоянок.

Так, что кроме гитары брать с нас внешне казалось нечего.

Зато сверкающий инструмент в руках Валеры сделал свое дело. Девочки — проводницы всю дорогу суетились вокруг гитариста. Мне же, фигурально выражаясь,доставалась лишь обмылки их внимания.

Валера же себя не жалел. Ни днем, ни ночью. Сегодня вечером он даже слегка охрип от пения.

Ну, ничего, сейчас полногрудая Женечка напоит его кофием и разрешит доступ к телу. И как я себя не уговаривал, не завидовать приятелю, все же избежать этого нехорошего чувства полностью, не удалось.

Я уже почти задремал, как в купе зашел невысокий паренек лет двадцати положил на столик небольшую колоду самопальных порнокарт, после чего отправился дальше по вагону.

Любопытная девчонка тут протянула к ним шаловливые ручонки.

— Светка! Не трогай карты! — завопила её мать.

Пришлось пойти навстречу её желаниям и выхватить из-под носа девочки эти фотки.

Дама посмотрела на меня с благодарностью, особенно, когда я, не глядя, убрал колоду в нагрудный карман. Через двадцать минут паренёк, косящий под немого, вновь появился у нас купе. Я подал ему карты, и он также молча пошел по своим делам, поняв, что покупателей здесь не найдет. Зато девчонка забросала мамашу вопросами, почему ей нельзя было посмотреть картинки. Видя мою ехидную ухмылку, мамаша нервничала, и, похоже, разговор мамы с дочкой угрожал закончиться подзатыльниками.

Под негромкую перебранку соседей я все же уснул. Валерка был предупрежден, что на нижнее место он сегодня не рассчитывает. И если явится ночью, пусть сразу лезет на верхнюю полку.

Валера появился в купе только под утро и сразу последовал моему совету. Я с трудом его добудился, когда Женя начала разносить чай. В отличие от Лебедева проводница была свежа и весела. Молодец, Валера, не посрамил наш тандем.

Когда цель поездки уже близка, время начинает растягиваться, как жвачка.

Правда, Валерку, когда он в очередной раз пошел в туалет, чуть не уговорили перекинуться в картишки в тамбуре.

Хорошо, что я решил посмотреть, где застрял мой приятель. Поэтому игру удалось прервать на стадии переговоров. Два улыбчивых мужичка попытались и меня вовлечь в это мероприятие, на что я заявил, что в поезде на деньги лучше не играть, даже на копейки.

Улыбки у мужиков исчезли, но на обострение ситуации они не пошли. Всё же сейчас день и пассажиры постоянно сновали в вагон-ресторан, проходя через тамбур.

— Чего ты меня утащил? — возмущался Лебедев. — Нормальные же мужики, пригласили в секу сыграть. Хоть время бы незаметней прошло.