— Это из Ридзене, находится на улице Нарциссов.

— Кто-то знает, что Ядвига предпочтёт вкусность цветам, — задумчиво произнесла бабушка. — Ладно, выясним позже.

Она снова взяла торт и понесла куда-то.

— Наложу простенькие чары, чтобы не потерял свежести до возвращения Ядвиги, — сказала она ходу.

Рада кивнула, очень мудрая мысль.

— Итак, у нас добавилась ещё одна загадка, — произнесла она, сцепив руки в замок. — Уважаемые, ваши мысли?

— Лечь спать, хорошо отдохнуть и дождаться весточки от некроманта, — выдал Бунжик.

Рада потеряла дар речи. Есть кто специально ходит за советами к гадалкам и целительницам душ, а у неё горшок вон какие мудрые вещи говорит!

Сифиздилла прикрылась листиком, кажется, мерзавка хихикала по-своему, по-цветочному.

— Ну ладно, убедили, — выдохнула Рада. — На такую голову и правда сложно соображать.

И уже поднимаясь к себе, она вдруг поняла, что у Бунжика какой-то больно загадочный вид. Но потом отмахнулась от этих мыслей. Вряд ли горшок о чем-то серьёзно задумался. Болтать-то он умеет, но в остальном вот… Его не награждали острым умом, потому что его задача зелья варить, а не расплетать интриги.

И все же, почти засыпая, Рада понимала, что упустила что-то важное.

/Линас Раудис/

Никто не знает, где окажется в следующий момент своей жизни. Именно потому, что жизнь — слишком непредсказуемая штука. Никогда не знаешь, куда тебя занесет.

Вот я не мог бы подумать, что окажусь в Академии на специальном курсе для непредсказуемо инициированных магов. Дар проснулся после того пожара в мастерской. Наверное, стоило поблагодарить проклятую ведьму-рагану, которая решила потешиться и отомстить. Никак, правда, не рассчитывала, что в могиле окажемся не мы, а она сама. Да ещё и от моего пламени.

Учиться в таком возрасте, когда уже давным-давно закончил все учебные заведения, немного странно и даже неловко. Правда, когда я увидел, что моей группе есть люди и постарше, успокоился.

Частенько маги обладают даром с рождения, однако нередки случаи, когда инициация происходит из-за стресса или каких-то других событий, в результате чего вы прекращаете быть простым гражданином Янтарного союза.

Дед и отец, когда поняли, что у меня открылся огненный дар, то даже слышать ничего не хотели, чтобы остаться в Ельнясе.

— Только учеба, — отрезал отец. — Не хватало ещё сжечь полгорода.

Я тогда отреагировал совершенно безрадостно, попытавшись сказать, что не собираюсь делать ничего такого, но… понимал, что он прав.

Огонь сам тек с пальцев. Только чудом не сжег часть наших вещей, пока мы собирались. Это нужно было четко контролировать. Ибо искры могли сыпаться с пальцев даже во сне. Сгореть от собственного дара — бр-р-р. Врагу не пожелаешь. (Хотя нет, почему, рагане бы точно пожелал).

Именно поэтому я не рискнул приблизиться к Ядвиге. Огонь во время эмоций вспыхивает без предупреждения. Поэтому навредить ей — это дело нескольких мгновений. Так уж сложилось, что у нас не получается спокойно говорить.

Оставалось только уехать в Ридзене, суметь разобраться в себе и своем даре, и только после этого уже пытаться строить что-то больше, чем перекидывание подколками при встрече.

До сих пор удивлялся, как мне удалось все сделать тогда в битве с ведьмой. Но подозреваю, что тут все получилось благодаря помощи Ловкорукого. Мой бог никогда не оставлял меня.

Меня легонько ткнули в бок.

— Линас, ты уснул там?

Я повернул голову влево и увидел Оливерcа, потрясающе талантливого парня, который доучивался в академии. Мы познакомились на одном из занятий, которое преподавателям пришлось проводить совместно.

А потом мы пересеклись в городе. Я закупал краски, мы решили сделать коллекционную посуду. Оливерс в то время брал растворители. Как оказалось, они нужны ему были для какого-то алхимического эксперимента. Меня это заинтересовало, давно была идея поработать с глиной так, чтобы при помощи алхимических процессов вплести цветные элементы и закрепить.

Оливерс был слишком любознателен, чтобы не отреагировать. То есть… его мало что интересует, кроме… его любимой алхимии. Поэтому в тот же день он был в нашей новой лавке. В Ридзене мы обосновались у моря, на Хвойной улице.

Некоторое время он молча все осматривал, а потом коротко выдохнул:

— Потрясающе.

С тех пор он стал частым гостем в нашем доме. Отец и дед всегда рады его видеть, Оливерс все время приходит с интересными идеями, которые помогают в производстве.

— А? Прости, ты что-то сказал?

Оливерс закатил глаза.

— Линас, ты просто стоишь и пялишься на витрину с тортами. На все мои слова не реагируешь. Что-то не помню, чтобы ты очень любил сладкое.

— Прости, — пробормотал я. — Отвлекся.

Как тут не отвлечься, когда вчера один такой отправил Ядвиге. Думал-думал, взвешивал, но потом понял, что не могу больше терпеть. Ввалиться просто так пока не вижу смысла, увидеть её хочется до бялта, но пока что даже предложить нечего.

Цветы — это здорово. Но такой деятельной особе они надолго не пригодятся. К тому же зная практичную рыжую, понимал, что ей будет приятнее получить что-то другое. Ядвига никогда не скрывала, что обожает вкусненькое, поэтому порадовать тортом самое то. А пока она будет думать, кто это, придумаю, что делать дальше.

— У тебя такой вид, словно кондитеры тебе что-то задолжали, — проворчал Оливерс.

— Да, — не растерялся я. — Например, сердце одной прекрасной панны.

Оливерс приподнял брови в немом вопросе. При этом с таким же выражением лица он мог бы ждать ответа про козу, которая забрела к нам во двор. Удивительное дело, но такого молодого человека совершенно не интересовали любовь и девушки. С куда большей страстностью он рассказывал про алхимические эксперименты и своего наставника пана Ааделя. Он явно был примером для Оливерса во всем.

— Любовь — это скучно, — хмыкнул он.

— Станешь старше — поймешь, — улыбнулся я.

Оливерс сделал вид, что меня не слышал. Напоминания про возраст, конечно, ему уже надоели до бялтов, но у меня просто не получилось удержаться.

В этот момент мое внимание привлекла черная тень, прошмыгнувшая у магазина. Погодите, это же…

— А ну-ка пошли за ним, — произнес я и, ухватив Оливерса за рукав, потянул за собой.

— Ой, что такое? — оторопел он, но, едва не потеряв равновесие, побежал за мной.

Но объяснять некогда, особенно, когда тебе нужно догнать удирающего кота. Черного и до безобразия наглого. Кота, которого я узнаю из тысяч других.

Ускорившись, я перехватил его в попытке прыгнуть на забор.

— Мяу-у-у! — заголосил он.

— Муррис, бесстыдная твоя рожа, немедленно прекрати, — строго сказал я.

На меня недобро зыркнули желтющими глазами. Мол, нашёлся тут умник, ишь!

— Ты хочешь, чтобы кот устыдился после твоих слов? — иронично поинтересовался Оливерс. — Может быть, ещё и ответил человеческими словами?

— Тю, а что? — отозвался Муррис.

Оливерс потерял дар речи, уставившись на кота. Кажется, мне удалось удивить нашего пана всезнайку. Мелочь, а приятно. Пусть это и кот Ядвиги.

Муррис фыркнул и устроился у меня на руках, видимо, решив, что если не можешь удрать, то сделай так, чтобы тебя несли. В принципе, верное решение.

Я погладил его.

— Это Муррис — фамильяр Ядвиги, ведьмы-зельевара. Поэтому он умеет намного больше, чем обычные коты.

— И обычные люди.

— Муррис, я никогда не умолял твоих заслуг.

Кот с интересом посмотрел на Оливерса, тот взял себя в руки. Видно, что парень с ведьмовскими котами дела так не имел, только знал в теории. Что, в общем-то, неудивительно. Ведьмы — женского пола, а если не до девушек, то и не до ведьм с их помощниками.

— Приношу извинения, — произнес Оливерс.

— Ой, всё! — Муррис махнул хвостом. — Линас, ты вообще имеешь совесть? Куда пропал? Между прочим, это совершенно некрасиво и не очень воспитанно.