— Что ты дал мне? Отвечай! — кричал Император от боли, которая сжигала его изнутри.

— Я дал вам попробовать, как уже до этого выражался, вкус вечной жизни. Однако я не рассчитывал, что эта субстанция вызовет у биологического существа подобные побочные эффекты, — выразился Сол, размышляя над сложившейся ситуацией. — На меня она действует в корне по-другому.

Ни один врач не мог помочь Императору. Как в тот же день разъяснил Сол, видимо, его тело теперь нуждалось в постоянном потреблении розовой субстанции. Но её у робота больше не было, и он заявлял, что достать её он больше не мог. Однако он обнадёжил Императора тем, что даже несмотря на такой побочный эффект, его вечная жизнь всё равно никогда не прекратиться. Тогда в порыве гнева он приказал своей страже (на тот момент самой обычной, не «Светлой гвардии») уничтожить Сола любой ценой. Но Сол с тех пор не появлялся на глазах у всей галактики ни разу. Со временем Император привык к вечному голоду и жажде, и восстановил своё правление Империей, однако управлял он ей уже будучи отшельником. Отныне и навсегда ему хотелось только вечного покоя. Такова была цена вечной жизни.

— Я очень шокирована, признаюсь вам, — ответила Эмелис, выслушав всю историю Императора целиком, — Однако зачем же вы мне её рассказали?

— Сол, насколько мы знаем, явился к тебе, после того как навестил нас несколько месяцев назад. Вы встретились в такой странной обстановке, и он буквально вернул тебя из мира мёртвых, и даже помог достать Вечное сердце. Я доверился ему во второй раз, даже несмотря на то, что он обрёк меня на все эти нескончаемые страдания. А теперь Вечное сердце находится внутри тебя, и я чувствую, что мы с тобой отныне плывём в одной лодке. Ты тоже теперь настолько же вечна, насколько вечен я, насколько вечно само Вечное сердце. Я понял это по тому, что на званом ужине твоя тарелка была пуста, и ты ничего не ела, следуя моему примеру, даже если ты так же, как и я, теперь вечно голодна. Это был маленький звоночек, однако его мелодию я расслышал очень хорошо.

Голод её не терзал так сильно, как терзал Императора в его дни, но по крайней мере она нашла подтверждение своему мнению, что её усталость берёт корни именно из Вечного сердца.

— Но Вечное сердце, конечно, отличается от той розовой субстанции. Не думаю, что у тебя начнётся подобное пристрастие вновь ощутить божественное знамение, ведь божество теперь сидит внутри тебя самой. Или и ты сама теперь являешься божеством с ограниченной силой, это уж тебе самой решать, — загадочно сказал Император.

— Но что мне теперь с этим делать? — спросила Эмелис, внезапно представив, что теперь до скончания веков будет страдать из-за неутолимого голода и галлюцинаций, неимоверной усталости из-за Вечного сердца.

— А вот теперь я должен взять с тебя обещание, что ты беспрепятственно дашь нам возможность исследовать Вечное сердце внутри тебя, чтобы мы смогли найти способ извлечь его, — внезапно стал более серьёзен Император. — Это действие должно занять не более недели, тогда мы научимся с пользой управлять первородным артефактом, на благо всей Империи.

— Но что, если в процессе я так или иначе погибну? Извлечение того, что уже вросло в мою душу, в мое тело, стало осмыслением моей жизни…

— Видишь ли, мы даже и не предполагали, что Вечное сердце может существовать только внутри тела своего носителя, и что во время его обнаружения оно устремится захватить первого попавшегося человека и сделать его своим сосудом. Но мы обязательно что-нибудь придумаем, и, надеюсь, мы достанем Вечное сердце, не причинив тебе никакого вреда, — обнадёжил Император Белый.

— Хорошо. Я согласна. В любом случае у меня было мало вариантов, каким образом отдавать Империи Вечное сердце. Наверное, я должна была учитывать возможность проведения опытов надо мной… — поникла Эмелис.

— Твой вклад в развитие нашей Империи неизмерим. Обещаю тебе, даже если с тобой что-нибудь случится, но Вечное сердце мы всё-таки достанем, ни один человек во всей Империи тебя никогда не забудет. Ведь ты спасла нас от нашей гибели. И лично я тебе безмерно благодарен.

Когда диалог подошёл к концу, опустевшая Эмелис вернулась в свой номер. В этот день уже ничего не могло её обрадовать. Она так и чувствовала бесконечную усталость, которую, как оказалось, она на самом деле всё это время лишь подавляла своим сном, но никак от неё не избавлялась полностью. Что-то внутри мрачно болело, и боль уже не казалась легкопроходимой. Как в первые часы в Эсхатоне она ощущала нестерпимую грусть. Но надежду вселил один звонок, который прозвучал, когда Эмелис уже легла на свою постель лежать с закрытыми глазами, находясь во власти чего-то внутри неё.

Современный стационарный телефон на прикроватной тумбе мигал синими диодами, принуждая принять внезапный звонок. Она нажала кнопку ответа, и на стене напротив кровати появилась голограмма… с её отцом.

Он кашлянул в кулак, видимо, не сразу поняв, в какой момент Эмелис приняла звонок, но, когда понял, что его изображение начало транслироваться в каюту дочери, очень сильно обрадовался.

— Дочурка! Родненькая! Хоть я и не могу тебя видеть, но я могу тебя слышать! Скажи что-нибудь! — быстро произнёс он.

Эмелис не видела своего отца из-за операции уже многим больше трёх месяцев, и вся её боль мигом прошла.

— Отец! — выдала она, — Как я рада тебя видеть! Как твои дела?

Но её отец внезапно стал более серьезным, и проигнорировал вопрос своей дочери.

— Эмелис, внимательно меня слушай. Мне передали, что ты успешно завершила операцию, хотя я уже потерял всякую надежду на то, что ты вернёшься из этой проклятой пирамиды. Теперь вся Империя знает, что внутри тебя прямо сейчас находится первородный артефакт, но я должен тебя предостеречь. Что бы тебе ни говорил Император на своём приеме, ни в коем случае не верь ему. Всё это время в научном сообществе возникала серьезная дилемма, каким образом ты отдашь им Вечное сердце, и никакого решения кроме твоей смерти никто не нашёл. Они обязуются поискать призрачное решение через ряд опытов, однако, как мне подсказывает собственный профессиональный опыт, даже после этого ряда опытов… тебе всё равно будет угрожать ужасная опасность. Я, связываясь с тобой по закрытому каналу, который не могут прочитать вторые и третьи лица кроме меня и тебя, и, хотя все такие звонки на «Голиафе II» прослушиваются, мне всё равно удалось обойти эту систему. Времени на разговор у нас довольно мало, поэтому я не могу отвлекаться ни на что, что не касается твоего спасения. Уже завтра тебя привезут на Четвертую станцию, «Альнитак». Когда над тобой завершат первые эксперименты и отпустят на волю до следующих опытов, ты должна будешь подняться на последний уровень, откуда я обязательно заберу тебя и вместе мы сможем сбежать отсюда…

— Но… отец… даже если я умру, по крайней мере у нас будет Вечное сердце. Моя жертва будет высоко оценена, — перебила его Эмелис.

— Они ни черта ни знают, поверь! Всем нам крышка, но меня слушать они не хотят. Я знаю, как действовать, но меня отстранили от этих опытов, сославшись на то, что я ничего не понимаю в этом деле. Но только я знаю, каким образом использовать Вечное сердце без вреда для тебя и без вреда для всей Вселенной, ведь их глупые, неотёсанные действия могут погубить и её. Доверься мне, слышишь? Я знаю о чём я говорю. Меня навещал Сол, робот в маске совы с изящным плащом, и объяснил всё, что я должен делать. Как бы ты к нему ни относилась, но среди всех существ во всей Вселенной, только он знает, как использовать эту безграничную энергию во благо. Ведь он желает тебе только самого лучшего. И я тебе желаю дальше большего, чем желает он.

— Мы добились моментального перемещения с Пятой станции до Солнечной системы благодаря особой технологии дис-двигателя, присущей только этому кораблю и паре других видов кораблей во всей галактике, — объяснял настолько быстрое прибытие «Голиафа II» Адам Беркли. — Однако дис-двигатели обладают рядом проблем, из-за которых на их «перезарядку» для огромного «Голиафа II» должно уйти от трёх земных дней. Для более маленьких суден перезарядка этого двигателя займет лишь пару минут.