— Паша сказал, что что-то должно тебя сильно напугать, чтобы ты обернулась.

— Я безумно сильно испугалась, — признаю очевидное. — Очень.

— Знаю. Прости. Иначе могли бы ждать долго.

— Когда ты покажешь мне своего волка? — надуваю губы.

— Завтра, — нежно поцеловал в нос. — Спи, маленькая. Глаза слипаются.

— А ты никуда не уйдёшь? Снова за работу не сядешь? — крепче руками его обвиваю.

— Не сегодня. Спи.

— И ты спи. Люблю.

И правда, спать хотелось настолько сильно, что стоило смежить веки, я тут же заснула. Счастливая и любимая.

Эля

Просыпаюсь я сегодня рано, в непривычно пустой кровати. Сажусь на кровати и тянусь к телефону на тумбочке. Едва беру его, тут же на экране высвечивается имя любимого мужчины, без пяти минут мужа. Улыбаюсь. Вновь он чувствует меня.

— Доброе утро, — со смешком в трубку, улыбаясь от уха до уха.

— Девочка моя, — мурлычет в трубку. — Не могу спать без тебя.

— Я тоже, — кутаюсь в одеяло. — Привыкла, что ты рядом.

— Сегодня ты полностью станешь моей, — голос Макса обволакивает меня.

— Уже давно стала, Максим, — говорю серьёзно. — Ты ведь и сам прекрасно это знаешь.

— Но, кажется, никак привыкнуть не могу. И поверить.

— Дурачок, — с ласковой улыбкой шепчу я. — Знаешь ведь прекрасно, что я чувствую к тебе.

— Выгляни в окно, — тему разговора резко переводит. Я с кровати вскакиваю и отдёргиваю в сторону занавеску, прилипая носом к стеклу.

— Макс! Какого чёрта ты пришёл? — несмотря на возмущение, в голосе проскальзывает радость.

— Сказал же уже. Выходи.

— Нет, Максим. Нельзя тебе видеть меня до свадьбы, — мотаю головой интенсивно, пытаясь и себя убедить в том, что спускаться на улицу сейчас не стоит.

— Птичка, — жарко выдыхает в трубку. С обещанием. Так, чтобы я вся покрылась мурашками, а в животе всё сжалось от желания. — Я соскучился, Птичка.

— Макс, я тоже. Но я не могу. Через час придёт визажист. Не могу, — с сомнением в голосе лопочу. Я знаю, что вот-вот сдамся. Этот парень моё самое большое искушение.

— Всего на час, — вновь этот низкий голос.

— Это плохая примета, — привела последний аргумент я.

— Срать я хотел на все эти приметы, Эльфёнок. Ты уже давно моя. А это просто формальность. Для мира людей. Ничего более. Перед Луной мы закрепили наш брак. Выходи. Я жду.

И сбросил вызов, даже не став выслушивать моих возражений. Уселся на лавочку у подъезда. А я… Разве я могу противостоять своему любимому оборотню? Нет, конечно. Поэтому быстро натянув первые попавшиеся под руку вещи, собралась и выскользнула в подъезд, стараясь не разбудить бабушку. На первом этаже влетела в крепкие объятия Макса. Парень поймал меня, спеленал рукам, сжал в своё тело, губами прижался к виску и замер.

— Как же я соскучился, — шепнул тихо. — Чертовски сильно.

Я не отвечаю, только лбом вжимаюсь в его шею. К чему слова, когда мы оба чувствуем друг друга. Когда мы с ним единое целое. Я не раз уже замечала, что мы даже дышим в унисон. Если это не любовь, благословлённая самими небесами, то что?

— Бабушка если узнает, будет ругаться, — шепчу, оставляя невесомый поцелуй на шее Макса. С удовольствием чувствую, как по телу любимого проходит дрожь.

— Не узнает. Пойдём, — тянет меня на улицу, в свою машину, припаркованную возле подъезда. Открывает заднюю дверцу и садится первым, усаживает меня к себе на колени и отрезает нас от внешнего мира.

— Максим, — я смущаюсь, когда чувствую, что бёдра парня вновь напряжены.

— М? — тянет довольно и сыто на ухо, прикусывая мочку. — Я не виноват, что ты так одуряюще вкусно пахнешь.

Рука Макса скользит под расстёгнутый пуховик, под свитер, сжимает грудь, не скрытую тканью лифчика. Я тут же застонала и выгнулась дугой в руках парня.

— Максимушка, — перехватила проворные пальцы любимого, застывшие у кромки джинсов, — нет. Нельзя, Макс.

— Соскучился, сладкая, — шепчет на ушко, языком обводит ушную раковину.

— Я тоже. — Ласково провожу пальцами по его щеке. — Но мы не будем сейчас заниматься любовью, родной, — накрываю ладонью его губы. — Не в машине. И не перед свадьбой.

Чувствую, как тяжело Максу, когда он отстраняется. Он поцелуями покрывает нежную кожу ладошки.

— Клим, твой отец, собирается сделать предложение Сеньке сегодня.

— Да, знаю, — теперь его губы перемещаются на шею.

— Сеня будет счастлива, я уверена, — улыбаюсь, искренне радуюсь за них. — А твоя мать приедет? Не звонила она?

— Если токсикоз особо мучать не будет, обещала приехать с новым мужем.

— Вот и познакомимся, — поочерёдно глажу его брови. — Ты счастлив?

— Глупый вопрос, — качает головой. — Но отвечу — безгранично и до неприличия.

— И я.

Укладываю голову ему на плечо и выдыхаю довольно. Так мы и сидим, забыв о времени, пока телефон Макса не начинает вибрировать.

— Да.

— Максимушка, — слышу голос бабушки, — верни мою внучку домой. Закрою глаза на то, что вы виделись до свадьбы. Визажист уже ждёт.

— Блин, — зашептала я и завозилась на коленях Макса. — Мне пора. Увидимся скоро.

Я звонко чмокнула его в щёку и сказала в трубку:

— Уже иду, Аня.

Мы договорились с бабушкой, что мы с Сеней будем обращаться к ней по имени. За этот месяц я уже привыкла к этому.

Пока Макс не среагировал и не вовлёк меня в новый поцелуй, выскочила из машины и помчала в подъезд.

— Так и знала, что ты сбежишь, — качает головой Аня, когда я, опустив глаза в пол и кусая виновато губу, вошла в квартиру. — Давай, иди в ванную, лицо умывай и в комнату иди, тебя уже ждут, — строгий взгляд и взгляд исподлобья.

— Прости, — виновато улыбаюсь.

Аня качает головой, улыбается понимающе уголком губ и уходит на кухню.

Больше трёх часов мне наносили макияж, делали причёску и запаковывали в платье. Когда мы приехали с Аней и Пашей в ресторан, в отдельной комнате нас ждала Сеня и мама Макса. Мы с бабушкой переглянулись, когда увидели, как бывшая и будущая жена Клима весело хохочут. Поверить невозможно. Наше знакомство с Дарьей не заладилось, поэтому я настороженно замерла.

— Элечка, — женщина плавно скользнула ко мне и заключила в крепкие объятия, — ты прости меня за то, что наше знакомство не заладилось. Просто ты пойми — с первого взгляда на тебя стало понятно, что ты нежный и хрупкий цветочек, а Максим раньше встречался с другими девушками. Ох, я оправдываюсь, — качает головой. — В общем, извини.

— Я зла не держу, — улыбаюсь широко. — Как самочувствие? Не тошнит?

— Сегодня, к счастью, нет. И повезло ведь моему сыну, — поправила фату на моей голове.

— А мне-то с ним как! Спасибо Вам за сына.

— Ой, — женщина смахнула слезу, — сейчас макияж потечёт.

— Элечка, — Павел зашёл в помещение, — пора.

Мужчина сначала бабушку поцеловал в лоб, опустил руку ей на живот, после чего взял меня за руку и положил на сгиб локтя.

— Паша-а-а, — протянула я, сверля взглядом профиль своего дедушки, — а что это сейчас было?

— Ты про что? — наигранно удивился.

— Ты прекрасно знаешь. Мне ждать, что у меня появится тётушка или дядюшка? — лукаво улыбнулась.

— Всё возможно, — Паша подмигнул мне. — Сегодня твой праздник.

— Поверь, для меня самым лучшим подарком на мою свадьбу будет новость о том, что моя любимая бабушка беременна.

— Да, — сдался Паша. — И, кажется, двойня. Тихо. Это пока секрет, — чуть сжал мою ладонь, когда я готова была запрыгать на месте. — Мы не хотим радоваться раньше времени, организм Анюты слаб.

— Я поняла. Радуюсь молча, — улыбаясь от уха до уха, сказала я. Бросила взгляд через плечо на Аню и одними губами шепнула, что люблю.

Заиграла торжественная музыка, а на меня вдруг с головой накрыло волнение. Ладошки стали влажными, а колени подкосились. Дверь в зал отворилась, и мы с Павлом двинулись к небольшой арке, где стоял уже Максим. Любимый был невероятно красив. Голубые глаза сияют любовью и обожанием. Высокая фигура облачена в чёрный пиджак, подчёркивающий ширину плеч. Белая рубашка подчёркивает смуглость кожи. Губы Максима едва заметно округляются. Я чувствую волну восторга, любви, желания, нежности, необходимости обладать, гордости, которая накрывает Максима с головой. Он не может даже моргнуть. Ему кажется, что я видение. Мои губы начинают подрагивать от чувств, а уголки глаз становятся влажными. Этот момент незабываемый. В зале стоят родные и близкие. Но я не вижу никого. Они все в другом измерении, с другой планеты. Сейчас мой мир стоит у цветочной арки и не дышит, не моргает, только шарит взглядом по моему лицу и пышному белому платью.