– Пойду искать гроб по дешевле, – мрачно резюмировал Палач. Он, смакуя отчаянье, загибал когти. – Ни припасов. Ни охраны. Городская стража нас на дух не переносит. Уже не говорю о…
– Я помогу достойно встретить лезвия! – крикнул кто-то неподалёку. Томный женский голос заставил повертеть головой. Юг узнал любимые нотки. Ноги сами поспешили на звук. – Ты еще можешь отличится в битве! Один смелый поступок за другим. Спускайся! Начни новую жизнь.
Юг сиганул так, что больно приложился о стену. Но героически не подал виду. Вдруг хозяйка голоса наблюдает. От это мысли улетучился страха перед высотой. Глаза искали соблазнительную цель, когда в ушах звенело: «все узнают смельчака! Даже Атлас преклонится перед твоим величием».
Юг по паучьи спустился в переулок. Бежать! Голос звучал все ближе. Наконец звук оказался на расстоянии руки. Из-за поворота выступили зеленые края платья. Длинные, раздвоенные будто лепестки. Бархатная ткань светилась зеленью изнутри.
– Хватит пороть горячку! – Палач подвесил злобный череп перед подопечным, а руки-кости недовольно скрестил. Демонические глаза пылали гневом. – Я тут ему отчаянье нагоняю, безнадёжность культивирую, а он? На писк малолетки бежит! Это ловушка.
Юг ринулся сквозь занудливого мрачника, но девушка уже ускользнула. Осталась только тень. На кривых стенах или грязной дороге то и дело возникал тёмный отпечаток точёной фигуры. Тень гуще прочих, будто в нее капнули больше мрака. Стоило людям приглядеться, и они без сомнения заметят хозяйку силуэта. Некоторые даже застывали в недоумении. Прохожие остро чувствовали чуждое присутствие, но, когда оборачивались девушка исчезала. Озадаченные лицам служили хорошим ориентиром. Одни истошно вопили, другие выкрикивали женские имена. Может думали, что девушка ожившее воспоминание о любви. Но дева только его призрак. Его фантомная любовь. И он ее никому не отдаст.
– Милуна! Милуна! Где ты? – Юг услышал очередной выкрик и побежал на шум. Лысый старик в дешёвой мешковине упорно обшаривал прохожих подслеповатыми глазами.
– Она была здесь! Клянусь! – дед набросился на Юга и взял за грудки. – Ты тоже её видел! Не отнекивайся по глазам вижу! Она только моя!
В морщинистой руке блеснул короткий нож.
– Вы, что дядька белены объелись? – Юг перехватил размашистый удар и бережно усадил старика на дорогу. – Посидите малость. Привиделось, с кем не бывает. Вам еще кинжал доставать.
Старик недоуменно воззрился на вооружённого парня. Юг метко запустил нож в стену дальнего дома и невинно улыбнулся. «Неужели у меня такой же одержимый взгляд – в голову закрались недобрые мысли. – Может мрачник прав и девушка опасное наваждение?»
Юг уже начал прикидывать обратный путь. Однако изящная ручка вытянулась из-за угла. Волна гормонов заглушила разум. Как красиво играет солнце на бледной коже избранницы. Длинные ногти не знали ручного труда. Зато игриво переливались на свету. Такую неземную красотку догоню любой ценой.
– Негоже друзей оставлять! – напоминала разбуженная совесть, когда Юг петлял по узким улицам. – Бросишь купцов, и взгляд Атласа до могилы преследовать будет!
Жаль, Юг не героической масти. Так уличный повеса. Бубон на теле каравана, как говаривали острые языки. Снова показались зеленые края платья. Совсем будь он быстрее на десяток шагов. Но когда ноги ускорялись впереди ждала пустота. Только девичий пальчик невинно манил издали. Барышня умело играла аппетитными формами, выставляя часть груди, или длинную ногу, как вожделенный приз. Юг бежал будто пёс, унюхавший кусок мяса. К тому же дева обещала помочь караванщикам. Поэтому нельзя сказать, что Юг думал только о себе. По крайней мере он так себя успокаивал.
Сознание вернулось, когда глаза перестали различать дорогу. Юг очнулся посреди плохо освящённого коридора. На немой вопрос, куда занесла нелегкая ответил оживший разум. Мозг в картинках напомнил недобрые знаки. Вот руки впервые нащупали багровое пятно во всю стену. А тут он споткнулся об острые кости слишком большие для животного. Юг упорно глушил дурное предчувствие. Наконец мрак стал густым, словно болотная жижа. Дальше при всем желании нельзя преследовать призрака. Каменные стены давили не хуже гробовых досок. Сверху поджимал деревянный настил, скупо пропускавший свет. Впереди освящённые «островки» выдавали сложную сеть ходов. Идти вперед хотелось мало. Нос щепал застарелый запаха жжёной плоти. Наверное, через проходы, выносят подгнившие останки жертвенных животных.
– Ты же вдоль и поперек излазил город, пока искал дешевый ночлег! Вспоминай! – дурная привычка говорить с собой, вновь дала о себе знать. Всё-таки одержимость накладывает отпечаток. – Вспомни! Где ты видел или нюхал что-то похожее?
– Водосток! Проход связывает нужники по всему городу! – Палач с размаху впечатал подопечного в илистую стену. – Какова вероятность, что, если ты сдохнешь в трубе, я найду поблизости новое тело? Ноль! А ну назад, иначе…
– Люби-и-и-имая! – прохрипел Юг, заметив подвижную тенью. – Да! Конечно, мне нравится здешний полумрак. Очень романтично.
– Чтоб ты провалился герой любовник! – Палач хотел было оцарапать подопечного, но тот уже скрылся в тоннеле.
Через добрую сотню шагов запах сгустился до зеленого тумана. Испарения пробирали до костей так, что Юг забывал куда хотел сделать следующий шаг. Казалось, Юг блуждает в гниющем кишечнике. Руки с бессильной злобой ударили стену. После третьего раза он уже не мог выплёвывать содержимое желудка. Камень поехал из-под сбитых пальцев. Кладка подвижная, будто храм вчера выстроен. А древние булыжники приложили для вида. Словно ребенок перенес куличик на другую площадку и присыпал песком. Только вместо куличика каменное святилище.
– Торговцы были правы это место подвижно. Храм «пришёл» на площадь к караванщикам. Что если ты живой? Тогда вонь – защита он незваных гостей. Я слышал до падения солнца были животные, которые отпугивали врагов смрадом. Призрака ты мог не заметить, а вот шумливого оборванца с улицы пропустить сложно. – Юг задумчиво опустил голову и вовремя заметил трясину. Лозы в воде так и норовили залезть под кожу. Парень живо взобрался по выпуклой кладке. Он неловко завис над подвижной землей.
– Чего болтаешься, как гнилой виноград? По сторонам глядеть надо! – буркнул Палач, высунувшись из стены на пол корпуса. Когтистая лапа отвесила звучный подзатыльник. Юг инстинктивно увел голову, пропуская гранёный дротик у кончика носа. Заряд с недовольным скрипом вошёл меж булыжников.
– Надо быть начеку, – сглотнул Юг. Камни впитали смертоносный предмет. Когда чёрное древко растворилось в стене, над ухом что-то щёлкнуло. Ловушка перезарядилась.
– Я бы повернул назад, – небрежно посоветовал Палач. – Там у входа кусты не менее пахучей травы. Кто знает вдруг мурава перебьёт здешнее амбре.
Голова демона скрылась, оставив смоляное пятно меж камней. Лозы пытались впитать духа, как поглотили дротик, однако успели выхватить лишь тёмные кусочки.
– Хм, призраки тоже могут наследить – Юг, присмотрелся к россыпи чёрных кристаллов на месте «пропажи» Палача. Вещество напоминало обгорелую бумагу. Рассыпчатая субстанция липла к рукам. – Значит и девушку в зеленом не прошла без следов. Жаль темень впереди хоть глаз выколи. Тут бы света. Если факельные тряпки обмакнуть в специи любую вонь перебьёт. Меня часто купали в подобном зелье перед тем, как выпустить из ящика.
Юг с надеждой посмотрел на обратный путь. Он ушёл слишком далеко чтобы видеть выход. Однако белое пятно сверкало, словно пробоина в центре густой тучи. Древняя магия хотела поиграть с живой игрушкой. Юг веселиться не хотел. Он стрелой ринулся из катакомб. Если добежит, на выходе наверняка ждёт новое испытание. Но выбора нет. Рывок. Лабиринт кончился подозрительно быстро. Уличный свет больно резанул глаза, привыкшие к мгле.
– Выбрался! – Юг вздохнул полной грудью, однако определить направление не вышло. Картинка перед взором расплывалась, веки смежались. Нет. Это невозможно! Сдавленный крик вырвался из пересохшей глотки. Кустистые ограждения отрезали часть улицы гигантским «зеленым забором». Выход в город перекрыла живая изгородь. Брусчатку затянул пушистый ковёр из дикой травы. Травы настолько плотной, что незаметно, где улица переходила в изумрудные стены. Превращение застигло врасплох не только Юга. На «отрезанном» куске площади топтались люди. Юг хотел позвать на помощь, но горожане не двигались. Парень на цыпочках обошёл невольных попутчиков. Люди очень уж напоминали садовые статуи. Юг попытался сорвать лиану с шеи ближайшего горожанина. В ответ лозы крепче сомкнули объятья. Руки бедолаги еще сжимали серебряную шкатулку из запасов караванщиков.
