Вскоре небольшими группами начали прибывать лидеры сопротивления вместе со своими помощниками. Воцарившаяся в комнате  преувеличенно-заговорщическая атмосфера в иных обстоятельствах могла показаться абсурдной. Многие из присутствующих были одеты в парчу и носили доспехи из дамаска — очевидно, они являлись аристократами или преуспевающими торговцами. На их перстнях и рукоятях мечей сияли самоцветы. Одежда других была соткана из шерсти и льна, а руки их огрубели от ежедневной тяжелой работы.

Улыбающийся Урмас шел последним.

Некоторое время собравшиеся переговаривались с Чоном Враэлем, а затем подошли к огненному кольцу. Присоединившись к стоящему ближе всех огнеходцу, вперед вышел маг. Судя по алой мантии и вырезанным из слоновой кости амулету и кольцам в виде черепов, он являлся одним из немногих членов Ордена Некромантии, которые не последовали за Сзассом Тэмом в его стремлении захватить единоличную власть над Тэем. Безволосую голову и длиннопалые татуированные руки волшебника покрывали пятна плесени. Возможно, это помогало ему лучше чувствовать связь с нежитью.

- Так-так, - произнес угрюмый маг тем самодовольным и надменным тоном, что был характерен для всех Красных Волшебников. - И кто же ты такой?

- Я действительно являюсь Барерисом Анскульдом, - произнес бард, - а это — Зеркало. Все вы сейчас находитесь в большой опасности, и время почти на исходе.

- Та же ложь, что и прежде, - сказал Чон Враэль. - Заставь его раскрыть нам правду.

- Никаких проблем, - воздев украшенный сложной резьбой белый посох, сделанный из кости какого-то огромного животного, некромант выставил его вперед. Он произнес слова приказа, и по посоху забегали огни. В воздухе послышались шепотки, а у одного из собравшихся носом пошла кровь. Заговорщики встревоженно забормотали.

Барерис почувствовал, что на его рассудок пытается воздействовать чужая воля. Его первым побуждением было защитить себя, пропев контрзаклинание, способное ослабить вражескую магию или даже отразить ее в создателя, однако он прекрасно понимал, что, если позволит некроманту подчинить себе его разум, то у этих идиотов просто не останется выбора, кроме как признать правдивость его слов.

С огромным нежеланием он распахнул рассудок перед магом. Ему уже доводилось проходить через нечто подобное тогда, когда его обучали основам бардовского мастерства. Как и прежде, он словно разделился на двух Барерисов, один из которых оказался в полной власти своего пленителя, в то время как второй сохранял свободу воли, однако был бессилен на что-то повлиять.

- Кто ты? - спросил некромант.

- Барерис Анскульд.

Некоторые из присутствующих удивленно забормотали.

- Когда ты попал под контроль Сзасса Тэма?

- Никогда. Единственный, кто меня контролирует, это ты.

- Зачем ты пришел сюда?

- Чтобы присоединиться к вам и предупредить, что тот, кто притворяется Урмасом Сетдемом, намеревается вас убить.

Волшебник повернулся к Чону Враэлю.

- Судя по всему, он говорит правду.

Огнеходец покачал головой.

- Нет. Это какой-то трюк. Возможно, некая психическая защита, предназначенная для сопротивления подобной тактике ведения допроса.

- Полагаю, всё возможно. Но с чего ты в этом так уверен? И почему в своем рассказе ты ни словом не упомянул о том, что он выдвинул обвинение против одного из твоих последователей?

Чон Враэль заколебался.

- Я не уверен. Наверное, учитывая, сколько всякого бреда он наговорил, я просто не счел нужным заострять внимание на деталях.

- Где этот человек? - спросил аристократ в короткой серебристой пелерине и с круглым стальным баклером на запястье.

Собравшиеся принялись встревоженно оглядываться. Урмас исчез.

С ведущей наверх лестницы послышался слабый шуршащий звук.

- Отсюда есть другой выход? - спросил некромант.

- Нет, - произнес Чон Враэль. - Все комнаты, в которые ведут эти двери, оканчиваются тупиками.

Внезапно, подобно оползню, на лестнице появилась улгурстаста.

Эта похожая на личинку нежить была намного меньше, чем большинство своих собратьев, иначе, несмотря на мягкое, покрытое слизью тело, у нее бы попросту не получилось протиснуться сквозь дверной проем. Однако она всё равно намного превосходила размерами всех, кто здесь присутствовал, включая Рангдора. Ей бы ни за что не удалось добраться сюда по переполненным народом улицам Амрутара незамеченной. Судя по всему, Урмас призвал ее в храм с помощью магии.

- Назад! - воскликнул некромант, и заговорщики поспешно отступили. Аристократ в серебристой пелерине замешкался, и один из тонких, практически невидимых глазу усиков, что покрывали тело твари, хлестнул его по лицу, начисто срезав с черепа кожу.

Дюжины глаз улгурстасты пылали огнем ненависти. Стуча шпорами множества коренастых ног по полу, она двинулась вперед. Внезапно послышался голос Урмаса, который отступил к вершине лестницы.

- Скелеты!

Тварь изрыгнула фонтан дымящейся шипящей слизи. Из образовавшейся лужи появились четыре скелета. Роняя на пол капли едкой кислоты, они двинулись к Чону Враэлю и его союзникам. Улгурстаста поползла следом.

Стряхнув с себя первоначальный шок и панику, некоторые из заговорщиков выступили вперед, преграждая скелетам путь. Рангдор рванулся наперерез улгурстасте, и её усики принялись неистово хлестать по его телу, нанося глубокие резаные раны. Игнорируя боль, великан бестрепетно взмахнул огромным двуручным мечом. Тем временем Чон Враэль и некромант также вступили в бой — в тварь полетели сгустки тени и шары магического пламени. Однако даже их объединенных усилий оказалось недостаточно, чтобы замедлить её шаг.

- Убейте всех! - заорал Урмас. - Не дайте никому уйти!

На протяжении всего этого времени Барерис мог лишь отстраненно наблюдать за происходящим, пребывая в состоянии безразличного оцепенения. Однако заклятье некроманта наконец развеялось, и он осознал, что без его помощи заговорщикам не выстоять. Но как? Его ведь по-прежнему окружала огненная клетка.

Он издал несколько громогласных воплей, сокрушая находящийся под ногами бетонный пол. Скорее всего, в процессе создания своей ловушки Чон Враэль чертил на нём магические символы — бесследно исчезнуть они не могли и в метафизическом смысле по-прежнему оставались на своих местах. Может быть, если ему удастся их повредить, то питаемое ими пламя погаснет.

Но нет. Даже когда пол под его ногами окончательно превратился в мешанину из обломков камней и пыли, стена огня никуда не исчезла. Лихорадочно пытаясь придумать новый план, бард огляделся и заметил, что там, где бетон оказался поврежден больше всего, языки пламени стали немного ниже.

Сейчас Барерис был гораздо сильней, чем при жизни, вдобавок с помощью магии он мог увеличить свои способности. Пусть ему и не удалось уничтожить часть стены, но перепрыгнуть один из пострадавших участков у него наверняка получится.

Он начал петь, и его мышцы переполнила энергия. Места было мало, так что бард присел и без разбега взвился в воздух.

Сперва ему показалось, что всё пройдет гладко. Но нет — в самой верхней точке его левую ногу пронзила внезапная боль. Барерис рухнул на землю — к счастью, уже за пределами магического круга. Ступня его пылала, словно факел. Как он и опасался, это пламя обладало необычными свойствами.

Абстрагировавшись от боли, он запел. Пусть его магия и не смогла разрушить ловушку Чона Враэля целиком, однако с небольшим очагом пламени ей справиться удалось. Огонь резко потух.

Барерис встал. К счастью, пульсирующая от боли нога выдержала его вес. Оглянувшись, он увидел, что улгурстаста по-прежнему атакует Рангдора, кривыми зубами вырывая из тела великана изрядные куски плоти, которые без следа исчезали в глотке твари.

Когда чудовище окончательно разделалось со своей жертвой, оно продолжило путь, оставляя за собой кровавый след. Держась вне досягаемости усиков, за ним последовали два уцелевших скелета.

Барерис выхватил полуторный меч из обугленных ножен. Он запел, и мир взорвался множеством кружащихся вспышек. Мгновение спустя зрение к нему вернулось, и он оказался наверху лестницы, глядя на стоящего там Урмаса — одутловатого человека с безвольной челюстью. Глаза самозванца удивленно расширились.